— Нет, — ответил я уверенно и, обняв за шею, притянул его, пока распухшие с кровоподтеками губы не оказались совсем рядом. — Лучше поцелуй еще.

Ян улыбнулся как сам дьявол-искуситель и накрыл мой рот. После этого поцелуя я планировал еще один, но в дверь позвонили, и мы оба вздрогнули.

— Миро? — завопил кто-то с той стороны. — Ты дома?

— Черт, это еще кто? — проворчал Ян.

Через секунду мой телефон на полке возле входа зазвонил и в дверь начали стучать. Возле входа же на полке лежал мой пистолет, потому что меня заботило, как бы быстрее добраться до Яна, а не то, чтобы спрятать оружие в тумбочку у кровати.

— Что за…

— Это Дрейк, — ответил я быстро.

— Дрейк? И?

Я пожал плечами.

— Не знаю. Он позвонил мне вчера и спросил, можно ли зайти. Видимо, что-то случилось.

— О черт, нет, — буркнул Ян и уронил голову мне на плечо.

Я не смог удержаться от смеха.

— Че-е-рт, да что с ними такое? — спросил Ян, когда зазвонил и его телефон.

Выяснить все можно было только одним способом.

***

— ЭТО ПОЛНЫЙ ТУПИЗМ, — в шестой раз повторил мой напарник, любовник и лучший друг.

— Ты говорил это уже пять раз, и я тебя слышал, — весело ответил я, шагая по Уобаш-авеню к «Иксчекеру», ресторану, где Кабот Дженнер — теперь уже Кабот Кинкейд — работал официантом.

Он пошел на эту работу, потому что та располагалась недалеко от его места учебы — школы Института искусств. Парню пришлось работать впервые в жизни после того, как он вместе со своим бойфрендом Дрейком, бывшим Фордом, а теперь Палмером, попал в программу защиты свидетелей.

Дрейк сейчас вышагивал впереди на расстоянии добрых двадцати футов. Он торопился, впрочем, как и всегда, когда шел на встречу со своим парнем.

Восемнадцатилетние Дрейк и Кабот, еще школьники и уроженцы маленького городка в штате Виргиния, оказались втянуты в суету деловой части Чикаго. Я считал, что у Кабота будут проблемы, но у него дела как раз шли хорошо. В отличии от Дрейка, который болтался туда-сюда.

Прошло два месяца, и вот Дрейк уверен, что Кабот ему изменяет. Но это оказалось неправдой.

Через три месяца он не знал, хочет ли дальше ходить в колледж. Я сказал, что пока раздумывает, он должен оставаться в колледже. Поскольку в этом было хоть какое-то подобие смысла, Дрейк остался.

Через четыре месяца парень решил, что Кабот хочет съехать. Кабот же на самом деле хотел только попробовать в постели новые вещи, типа разных игрушек. Ян их тогда обоих чуть не убил.

— Дыши глубже, — предупредил я в тот раз напарника, оставив его на улице, и вошел вместе с Каботом в секс-шоп.

Через пять месяцев Кабота повысили с помощника официанта до официанта, где он нашел свою нишу: общение с людьми. У парнишки были золотистые волосы и загорелая кожа, большие голубые глаза, утонченные черты лица и жизнерадостный характер. Женщины давали ему чаевые, мужчины давали чаевые, и Кабот заводил друзей в мгновение ока. Мечась между учебой и работой, Дрейк чувствовал, будто Кабот от него ускользает. Но все было не совсем так. Парни менялись, и пока Дрейк рос только в плане учебы, Кабот превращался в светского красавца. В прошлой жизни с загородными клубами, выездкой лошадей, охраной и непробиваемой стеной денег его всегда защищали родители. Теперь же проявлялся настоящий Кабот: не только «мальчик» Дрейка, но и тот, кто более чем готов стоять на собственных ногах.

И вот спустя шесть месяцев мне позвонил Дрейк и сказал: «Мне кажется, Кабот хочет пожить один». Так что пришлось идти проверять. Посредником я согласился выступить еще до того, как узнал о возвращении Яна.

— Это не наше дело. Мы не должны беседовать со свидетелем и определять, должен ли другой свидетель-засранец, блядь, оставить первого в покое.

— Нет, наше. А что, если их степень защиты будет зависеть от его ответа? — возразил я Яну и махнул Дрейку, чтобы тот не останавливался. Ян только вернулся домой, и мне хотелось побыть с ним еще хотя бы минуту.

— Не думаю, — покачал он головой.

— Но ты же не знаешь наверняка.

Он остановился и посмотрел на меня.

— Я хочу вернуться домой. Хочу обратно в постель. Хочу долго принимать с тобой душ, как было перед отъездом.

Ян Дойл обожал толкаться в мое горло членом, пока я стоял перед ним на коленях. Наблюдать за тем, как я подчиняюсь ему, для Яна уже стало зависимостью. Я полагал, что это его стремление трансформируется в желание быть сверху, но пока в наших отношениях он наслаждался позицией снизу.

— Как только мы закончим, будет по-твоему, — пообещал я и, прижав ладонь к его щеке, нежно провел большим пальцем по покрытой щетиной коже. — У тебя такой усталый вид. Тебе нужно было просто пойти домой и поспать. А я принес бы ужин.

Ян покачал головой и отстранился.

— Без тебя — нет. В течение трех недель я только и думал о том, как лягу на диван, устрою голову у тебя на коленях, буду смотреть телевизор и слушать храп Цыпы.

— Он еще периодически пердит, — напомнил я и, обняв Яна за плечи, притянул к себе.

— Ты бы тоже пердел, если бы столько ел.

Ян сказал это так буднично, что я рассмеялся.

— Что? — спросил он, лениво улыбнувшись, отчего у меня внутри все сжалось.

— Ты смешной.

— Только с тобой, — вздохнул Ян.

— Возможно, — согласился я, когда мы приблизились к месту назначения.

Снаружи «Иксчекер», даже несмотря на веселенький навес над входом, выглядел скучным, но внутри оказался просто огромным. И да, на некоторых столах были вырезаны имена, типа сам Аль Капоне ел тут миллион лет назад.

Здесь подавали отличную пиццу, и к тому же можно было заказать одновременно две: пиццу по-чикагски и любимую Яном на тонком тесте, так что нам не приходилось играть в «Камень, ножницы, бумага», чтобы выбирать, кто в этот раз останется без любимого блюда.

Мы попросили усадить нас за столиком в зоне Кабота, и как только парень нас увидел, сразу же подбежал, смачно и влажно чмокнул Дрейка, а потом широко улыбаясь повернулся к нам. Я сидел с краю, поэтому Кабот навалился на меня, положил голову на плечо и крепко обнял.

Я бросил на Дрейка многозначительный взгляд, и тот в ответ поморщился. Потом Ян заказал пиво нам и большую колу Дрейку.

— Парни, я не могу принести пиво, — произнес Кабот, выпрямляясь и убирая Дрейку упавшие на глаза волосы, — но я попрошу Терри.

Кабот знал, какие пиццы мы закажем — постоянно заказываем одни и те же, — и когда он убежал, Ян наклонился и хлопнул Дрейка по голове.

— Черт, Ян, за что?

— За то, что ты глупый сукин сын! — проворчал он. — Кабот тебя любит. Он твой. Вытащи, наконец, голову из задницы, перестань совать нос в его дела и займись собой.

Дрейк кивнул и медленно поднял голову.

— Просто… на днях он познакомил меня со своими друзьями из школы, и когда я сказал, что учусь в Чикагском университете, они такие: «Серьезно? Ты там учишься? А как ты туда попал?» и я обалдел. Понятия не имел, что поступить туда все равно что учиться в Гарварде или Йельском универе. Все хотят знать, как мне это удалось.

— Расскажи им про оценки, результаты тестов и внеклассные занятия, — быстро ответил Ян.

— И почему вы не записали меня в Лойолу, Иллинойский универ, в Де Поль, например, или…

— Сбавь обороты, — предупредил я Дрейка. — Что за настрой?

Он покачал головой.

— Что, кажется, будто тебе там не место?

Наши взгляды встретились.

— У меня ощущение, что Кабот вписался бы лучше.

— Я был там, — проговорил я. — Большое место.

— Да.

— То есть когда впервые просто идешь через двор, думаешь: «Господи, куда я попал».

Он согласился, пробурчав что-то невнятное.

— Но очень скоро Кобб-холл ты будешь знать как свои пять пальцев, и все остальное, включая Рег…

— Включая что?

— Рег, библиотеку Регенстейна, — усмехнувшись, сказал я. Я знал, что Дрейк был там. В последний раз, когда я забирал его пообедать «У Медичи», мы встретились как раз перед входом. — Ты очень скоро узнаешь все тонкости и нюансы. Просто дай себе время.

— Угу, ладно.

— Отлично, — сказал я и улыбнулся.

В этот момент вернулся Кабот с колой для Дрейка, а Терри поставил передо мной с Яном две бутылки светлого эля «Сьерра Невада».

— Будь мы дома, можно было бы выпить моего любимого пива, — пробурчал Ян.

Я наклонился к нему и стукнулся плечом о его плечо.

— Мы скоро там будем, клянусь.

Ян снова что-то пробурчал, но крепкая и властная рука, оказавшаяся под столом на моем бедре, сказала все, что мне нужно было знать. Обещание дома для Яна было важно, как никогда.

Отхлебнув пива, я посмотрел в сторону кухни и заметил, как Кабота прижимал к стене парень, который принес нам пиво. Рука Кабота упиралась в грудь Терри, и по виду первому было некомфортно. Наш подопечный был явно расстроен, и только от одной этой мысли у меня скрутило живот, даже когда я увидел, как парень постарше отошел.

Я извинился и, встав, направился прямиком на кухню. Кабот увидел меня и улыбнулся.

— Миро, пиццы уже готовятся.

— Отлично, — проговорил я и, быстро пройдя мимо, направился к Терри, который набирал на терминале заказы.

Парень был выше ростом, но у меня по сравнению с ним были мускулы, много мускулов, и поэтому, когда я схватил его за горло и прижал к стенке, тот даже не пошевелился. А сразу же начал просить прощения.

— Миро, — ахнул Кабот, явно испугавшись за свое место.

— Слушай сюда, — проговорил я, наклонившись к самому уху Терри, собираясь тихо, но внятно донести угрозу. — Если ты еще когда-нибудь снова коснешься Кабота, глянешь на него неправильно или с намеком улыбнешься, я вернусь и вырву твои легкие. Ты понял?

Парень быстро кивнул.

— Уверен?

Еще один кивок.

— Отлично, — фыркнул я и, отпустив, отступил назад.

Пусть парень хорошенько меня рассмотрит и составит представление о моей силе, которой у того и в помине не было. Обычно я не прибегал к запугиванию, но в данном случае это оказалось необходимо.

Глаза парня метались, он старался смотреть куда угодно, только не на меня. Спустя минуту я повернулся, взял Кабота за локоть и вывел в обеденный зал.