— И что, черт возьми, в этом плохого?

— Я такой же чертов маршал, как и ты. И риск — это часть нашей работы.

— Думаю, тебе предостаточно пока приключений.

— Не тебе решать!

— Не мне, — холодно согласился Ян. — Все решает твоя лодыжка, верно?

Я остолбенел.

— Ты рад, что я ранен?

— Не рад, не говори херню.

— Но ты рад, что я пролетел с оперативной работой, — обвинил его я.

— А если и так?

— Что за бред, Ян? Я твой напарник. Но прежде всего, я тот, кто…

— Нет, — прогремел он. — Прежде всего, ты — вся моя жизнь, тупой ты придурок.

Порядком обалдев, я замер, а Ян выскочил из дома с Цыпой на буксире и так хлопнул дверью, что удивительно, как та не разлетелась в щепки.

Я присел на лестнице, пытаясь собраться с мыслями.

Для меня еще в новинку то, что мы стали больше, чем просто напарники. И по какой-то причине я все еще придавал большую важность нашему партнерству с ним в плане работы. Я понимал, ведь именно на работе я доказал Яну Дойлу, что чего-то стою. Я был тем, кто прикрывал его спину, и он знал, что может на меня рассчитывать. Но, по-видимому, я стал еще и тем, к кому Дойл хотел возвращаться домой, независимо от того, был ли я с ним на задании или нет.

Поднимаясь, я схватил костыль, прислоненный к лестнице, затем восстановил равновесие, ухватившись за перила, и, раскачиваясь из стороны в сторону, начал подниматься: поставил сначала правую ногу, подтянулся, отступил на левую ногу, и так преодолел всю лестницу.

Чуть раньше Ян приготовил для меня в ванной под раковиной мусорные пакеты на случай, если я соберусь принимать душ. Надо было защитить от воды гипс, который покрывал левую ногу от ступни до колена, не считая пальцев. Поэтому, перед тем как принять душ, я укутал ногу в пакет. Нужно было решить, что надеть в понедельник на работу, так как ни свои служебные, ни спортивные, ни домашние штаны я резать не собирался.

С полотенцем вокруг талии я стоял и сушил волосы, когда услышал, как внизу хлопнула входная дверь. Доковыляв до края мансарды, я увидел, что Ян повесил поводок Цыпы, снял кофту и прошел на кухню, чтобы вымыть руки. Смысл выгула собаки был в том, что пес мог погадить. А гадил он так, что смердело даже через два слоя пакета.

— Что ты делаешь?

Чтобы посмотреть на меня, Ян вышел в центр комнаты.

— Обязательно было доказывать, что можешь обойтись без моей помощи?

Дойл злился, что я самостоятельно взобрался по лестнице.

— Нет, я нашел способ подняться без особых усилий и хотел попрактиковаться на случай, если тебя не будет рядом.

— Прекрасно, — уныло ответил он и вернулся на кухню.

— И это все? — окликнул я его.

— Я не хочу ссориться, — последовал ответ.

— Я тоже.

— Тогда забудь.

— И забыть не могу.

Ян снова появился в гостиной и посмотрел наверх.

— Чего ты от меня хочешь?

— Я тут подумал, — закончив сушить волосы, я оперся на перила и тихо продолжил, — если что-то случится, и я больше не смогу быть твоим напарником, ты меня больше не захочешь.

— Прости, что?

— Ты слышал.

— Не захочу тебя?

Я проигнорировал его пристальный взгляд и сердитый тон.

— Отчасти из-за того, что ты стал мне доверять как напарнику, только когда я доказал, что справляюсь с тобой наравне.

— Это было очень давно.

— Но тем не менее. Это как с парнями в твоей команде.

— Так мы опять к этому возвращаемся? — парировал он. — Думаешь, я бы позволил кому-то из своего подразделения себя трахнуть?

— Нет.

— Что тогда?

— Ты должен знать, что можешь на меня рассчитывать.

— Я знаю, что могу на тебя рассчитывать, мать твою! Я ни от кого так не завишу, как от тебя.

— И почему же, интересно?

— Потому что ты всегда прикрываешь мне спину!

— Вот именно, — согласился я. — А если я не смогу ее прикрыть? Что тогда?

— Я не… — прорычал Ян и затопал по лестнице. — Ну почему ты всегда все усложняешь?

Я усмехнулся, когда Ян поднялся в мансарду и медленно направился в мою сторону.

— Так, и что за мысли крутятся у тебя в голове? — спросил он, останавливаясь передо мной, широко расставив ноги и сложив руки на груди. Ян просто кипел от злости, поражая своей мощью. — Если мы не будем напарниками, то я не захочу больше возвращаться домой, к тебе?

— Тебе потребовалось немало времени, чтобы начать доверять мне.

— Но сейчас же доверяю, — коротко ответил он. — И даже не могу припомнить, когда не доверял. Ты не… а, неважно.

— Что?

— Переведут тебя или нет, я тебе доверяю. Даже если б ты снова захотел стать копом или кто-то из нас решил бы продвигаться вверх. — Ян вздохнул, с силой зарываясь пальцами в волосы. — Важно то, что мы живем в одном доме, спим в одной постели и изо всех сил стараемся не упускать друг друга из виду.

— Ян…

— Да ладно, Ми! Тебе же не впервой переживать мои отъезды или то, что меня по службе постоянно перебрасывают. Я уезжаю — ты остаешься… — его голос дрогнул. — Ты что, по мне ни черта не скучаешь?

— Конечно скучаю! Что за дебильный вопрос?

— Ладно. Тогда что скажешь на то, что я, пробыв без тебя весь день, буду подыхать от желания вернуться в офис, чтобы вместе отправиться домой?

Я никогда не заморачивался над тем, чтобы поставить себя на чье-то место. На самом деле, я в этом полный профан. Единственное, что пришло мне в голову: перестав быть напарником Яна, останусь ли я его партнером в остальном?

— Миро!

Я поймал его пристальный взгляд, в котором увидел уязвимость и даже надежду. Я кашлянул.

— Мне стоило быть умнее.

— Да, — хрипло ответил он.

— А то, что мы напарники — это просто бонус на данный момент.

— Да, — повторил Ян.

Я потянулся к нему, скользнул ладонью по бедру. Затем, подтянув его поближе, прижался и поцеловал в шею. Ян наклонил голову, открывая к ней доступ.

— Буду я твоим напарником или нет, ничего не изменится.

— Только не между нами, — сказал он с тихим стоном. — И это значит, что ты не будешь принадлежать кому-то другому. Ты мой партнер, Ми. Так и должно оставаться.

Да, так и должно.

У него сбилось дыхание, пока я посасывал кожу у его шеи.

— Ты уверен, что… Миро!

Чтобы показать Яну, что вполне способен его завалить, я сделал шаг назад, вывел его из равновесия и бросил на кровать лицом вниз.

— Ты же понимаешь, что я могу причинить тебе боль, если ты…

— Прекрати болтать, — приказал я, опускаясь сверху и прижимая Яна к кровати, раздвинул коленом его ноги. Затем с трудом стянул с него сначала потертую джинсовую рубашку, а потом и белую футболку. Добравшись, к своему удовольствию, до широкой мускулистой спины, я слегка приподнялся и пробежался губами вниз по позвоночнику.

— Ты всегда… — Ян, задыхаясь, глубоко вздохнул, — воспринимаешь мое тело, словно… ох, — закончил он со стоном.

— Что? — спросил я, продвигаясь ниже по его бедрам, потянул за штаны и продолжил целовать ниже.

— Подожди, Ми. Я… Я… не надо… мне нужно в душ и…

— От тебя пахнет потом, утренним душем и тобой, — прохрипел я и, засунув руку ему под живот, расстегнул пуговицу и молнию. Потом потянул серые чиносы ниже, обнажая горячо любимую мной крепкую округлую задницу, которая была близка к совершенству настолько, насколько это вообще возможно. А особенно я обожал наблюдать, как мой член, скользя, погружается внутрь.

— Миро, — выдохнул Ян, когда я поставил его на четвереньки, раздвинул половинки и лизнул вход.

Его мускусный запах сводил меня с ума, а от звуков напрочь сносило крышу. Хриплые стоны, гортанные всхлипы и мольбы, среди которых можно было разобрать только мое имя, все это разжигало желание проверить, смогу ли я заставить его кончить только от римминга.

Поэтому я толкнулся языком поглубже и попробовал его на вкус, посасывая. Затем обхватил истекающий смазкой твердый член и почти довел его до разрядки.

— Пожалуйста, — выдохнул Ян. — Ляг.

Обычно в постели я принимал решения, а он подчинялся моим приказам. Но его голос, прозвучавший так требовательно, выбил меня из колеи.

Ян отполз в сторону, резко развернулся и сдернул с моих бедер полотенце.

— Ми… ты не мог бы…

Он хотел, чтобы я лег на кровать, и я подчинился, с удовольствием отметив, как он метнулся к тумбочке за смазкой.

Я и так уже был болезненно тверд от возбуждения, но настоящей пыткой стало, когда Ян, быстро огладив мой член, оседлал меня.

— Давай помедленнее, ладно? — предупредил я, опустив руки ему на бедра. — Давненько уже…

— Ты живой и мне просто необходимо почувствовать тебя внутри. Если ты здесь, со мной, значит ты в безопасности.

Проникновение не было быстрым — Ян не стал насаживаться, как порнозвезда. Вместо этого он не торопясь, медленно и постепенно, стал опускаться вниз. Я чувствовал, как сокращались его мышцы, как они расслаблялись, и улавливал каждый раз, когда его тело сотрясала дрожь.

Ян был таким сильным и мощным, что кожа его казалась теплым шелком, накинутым поверх стали. Как только я полностью погрузился в него, он пошевелился и мое тело тут же вспыхнуло жаром.

— В тебе слишком хорошо, — предупредил я. — Сейчас кончу.

— Еще рано, — прошептал он и склонился надо мной, вцепившись в покрывало. Затем принялся раскачиваться взад и вперед, поднимаясь и опускаясь, задавая плавный ритм, который быстро нарастал, вырвав низкий стон из глубины моей груди. — Ты мне нужен.

Я понимал, что ему нужно.

— Всегда, когда смогу и, если мне не помешают, я буду здесь.

— Прямо здесь, — прохрипел он, сжимаясь вокруг моего члена и явно пытаясь отсрочить оргазм.

— Да!

— Со мной.

— Да!

— Я знаю, мы не можем обещать, — прошептал Ян, и я заметил, как заиграли его желваки, а губы жестко сомкнулись в тонкую линию.

— Не можем, — согласился я, протягивая ладонь к его щеке. — Но мы будем стараться изо всех сил.

Даже оседлав меня и перейдя на бешеный ритм, не заботясь ни о чем, кроме собственной разрядки, Ян не отводил от меня взгляда. Себя он не касался, а я только и мог, что крепко держать, впившись пальцами в его бедра. И как только Ян излился мне на живот, содрогаясь в волнах оргазма, я выкрикнул его имя и кончил в жаркое нутро.

До Яна я был эгоистом в постели. Конечно же, я старался доставить удовольствие другому человеку, но, в конечном счете, желание получать удовольствие перевешивало. Все изменилось, когда мы с Яном стали партнерами не только по работе. Уверен, что лишь от него я хотел слышать свое имя сквозь прерывистый стон. Я был без ума от того, как Ян пах, каков он был на вкус. Но больше всего на свете я жаждал видеть его, удовлетворенного, после ночи безумного секса. Насытившегося до предела, со сбившимся дыханием. Рядом со мной. На мне. Подо мной. Совершенно оттраханного и не ощущающего своего тела… вот чего я жаждал. Осознание того, что меня заботит мой партнер, я люблю его, наполняло сердце до боли в груди.