Глава шестая

     Молча прошел ужин. На этот раз Вадим решил, что лежать ему уже достаточно и предложил составить ей компанию за столом. Маша согласилась с ним, что кормить его больше не надо было. Молча прошел и пятый день их странной жизни.

     Маша молчала, так как ждала, что он первый подойдет к ней или просто начнет разговор. Иногда ей казалось, будто ничего не произошло. Ну, подумаешь, случайно оказались вдвоем вот и потянуло его к ней! А теперь что? Стыдно стало? Чушь! Они не дети!

     Она не раз замечала, как он смотрит на ее волосы. Как она их заправляет в "шишку" на затылке и прячет под платок.  Она  замечала его короткие взгляды и, если Маша поглядывала на него, то он отводил глаза. Почему он боится посмотреть на нее?

    Маша молча ходила на охоту. Она хотела оставить его одного и, когда возвращалась с дичью, то видела только ласковый и благодарный взгляд и нежную улыбку. То, что произошло возле ручья, Вадим не ожидал. За ним никто так не ухаживал, как она. Он не понимал, что побудило его поцеловать Машу? Наверное, все-таки, горячие ладошки на его спине, так крепко державшие его, такого большого по сравнению с ней.  А, может, запах тайги и звонкий разговор ручья, и желание утешить из-за недавних слез, в которых он был виноват.

    Сейчас он не знал, как следует поступить. Ведь он подал ей надежду на что-то. А надо ли? Вот, дурак! Он видел, что она чего-то ждет и ждет от него. Теперь он понял, что после нечаянного поцелуя, между ними начались другие отношения. К ним не были готовы, ни он, ни она. И что теперь делать?

    Но ему было приятно ее целовать! И ведь она ответила! Губы пухлые, мягкие... И вся она маленькая, как птичка была в его руках... Он совсем забыл про Юлю! А что Юлия? Она уже в поиске другого. Мысли Маши и Вадима прервал голос дяди Севы. Прошла неделя и он решил проведать племянницу в одинокой избушке.

    -- Маняшка! -- Крикнул он, подходя к дверям. -- Маняшка! Ты где? Жива?

    Маша услышала его голос, выбежала из избушки и бросилась ему на шею.

    -- Хорошо, что ты пришел! – Прижалась она к груди дяди.

    -- Не соскучилась? - Всеволод Анатольевич широко улыбался:  Маша была в порядке.

    -- Некогда было, - Отмахнулась она.

Всеволод Анатольевич вошел внутрь и остановился от  удивления, как вкопанный, увидев на топчане Вадима без рубашки, лежащего поверх одеяла. Маша зашла следом за дядей.

    -- Ты его знаешь? -- Спросила она, указывая на Вадима.

    Всеволод Анатольевич подошел к нему и протянул руку, которую тот пожал с улыбкой.

    -- Дядя Сева, я не успел предупредить вас, что пару недель хочу пожить здесь. Вот и оказался не один.

    Всеволод Анатольевич внимательно и серьезно посмотрел на него -- раны не скроешь. Даже в недельной щетине и поросли на груди.

    -- Что у вас случилось? – Уже серьезно спросил дядя Сева.

    -- Это у него случилось! -- Парировала Маша. -- Он и втянул меня в эту историю.

    Дядя Сева присел на табурет, а Маша налила в кружку ароматный чай и поставила перед ним.

    -- Как только ты ушел, а Кирилл уехал, ночью слышу крик, зовущий тебя. Выбежала, а там медведица решила поужинать твоим знакомым. Ну, я ее и застрелила. От страха нажала сразу на два курка. И эта мадам не сделала ничего лучшего, как отвлечься на меня от ночного визитера. Вот и все.

    -- Маша с юмором рассказала об этом происшествии, но испугалась она сильно, -- добавил Вадим. -- Она наложила швы из медвежьих сухожилий. Не знаю, откуда она такое знает?

    Вадим и Всеволод Анатольевич вопрошающе уставились на Машу.

    -- Что вы на меня смотрите? Откуда я знаю, почему мои мозги так сообразили! Хорошо, что я не сделала еще кое-что.

    -- Что именно ? -- Не понял дядя Сева.

    -- Ей сложно было зашивать на груди и она хотела убрать мою растительность… депилятором, -- едва сдерживая смех, пояснил Вадим.

    -- Каким депилятором?  - Дядя первый раз услышал незнакомое слово.

    --  Крем, которым убирают с женских ножек волосики, -- уже, с трудом, смеясь, объяснил Вадим.

    Всеволод Анатольевич закрыл глаза ладонью и покачал головой, захохотал.

    -- Кажется, тебе на самом деле скучать некогда было, -- еще не придя в себя, проговорил он.

    -- Она меня еще притащила сюда и положила на топчан. -- добавил Вадим.

    -- Ты же в два раза больше Маняшки!

    -- Только ей известно, как она проделала такую работу! – Развел руками Вадим.

    -- Разговорились! -- Смутилась Маша. -- Нам сегодня снимать швы. Готовы? -- Посмотрела она на Вадима.

    -- Уже? Страшно! -- У Вадима округлились глаза

    -- Это не страшней, чем свидание с медведицей! -- Парировала Маша, вооружившись маникюрными ножничками.

    -- Мне еще никогда не снимали швы!

    -- Перестаньте бояться. Я ведь тоже еще никогда не снимала швы. – Кого успокаивала Маша? - А вы... Вы взрослый человек и должны терпеть.

    И Всеволод Анатольевич и Маша заметили, как Вадим побледнел и загоревшая кожа сделалась сероватого оттенка.

    -- Это не так больно, -- вещала Маша, -- вы почти не почувствуете. Только ладошку подставьте.

    Вадим с опаской покосился в сторону своих швов, а Маша ловкими движениями поддевала жилы, и, осторожно разрезав острыми маникюрными ножничками, выдергивала из кожи и складывала, на подставленную ладонь, "бантики". Всеволоду Анатольевичу вся эта картина показалась забавной и он с улыбкой наблюдал за ними. После первых двух вытащенных жилок, Вадим успокоился и что-то сострил по поводу своей болезни.

    Выдергивать жилки оказались делом довольно быстрым. Зашивала она гораздо медленней. Покончив со щекой, принялась за грудь, но буйная растительность очень мешала.

    -- Надо было воспользоваться депиллятором! -- Смеялась Маша, а Вадим представил, как бы он выглядел с наполовину голой грудью, и громко рассмеялся.

    Наконец, с жилками было покончено. На ладони у Вадима красовалась горка бантиков с остатками крови. Он долго смотрел на них.

    -- Я оставлю на память, -- вдруг решил он.

    -- Что ж, это ваш трофей, -- согласилась Маша. -- А вообще, среди щетины и зарослей на груди, ваши шрамы почти не видны.

    -- Но я не привык ходить небритый! -- Возмутился Вадим.

    -- Привыкнешь! -- Поддержал племянницу Всеволод Анатольевич.

    Маша заглянула в закопченный чайник: пусто и убежала к ручью его наполнить. Всеволод Анатольевич проводил ее взглядом, а потом перевел глаза на Вадима.

    -- Ну, а теперь рассказывай, что тут у вас происходит? – Потребовал ответа дядя Сева.

    -- Ничего., - пожал плечами Вадим.

    -- Я понимаю, что Машка взрослая женщина и вы уже неделю живете здесь вместе, -- не унимался старик.

    -- Ничего не происходит. Правда. -- Пожал плечами Вадим. -- Маша спасла меня, выходила и больше ничего, -- он без боязни, прямо, посмотрел старику в глаза.

    Всеволод Анатольевич подошел к окошку и что-то так высматривал, но высмотреть не мог.

    -- Ты не сердись на меня, Вадим. Я не хочу, чтоб ее...обидели. Ей хватило в жизни проблем.

    -- Я ничем не обидел вашу племянницу и оправдываться мне не в чем. Хотя, не скрою, она мне понравилась, - Вадим был серьезен.

    -- А Юлия? – Буравил его глазами Всеволод Ататольевич.

    -- Здесь, кажется, можно поставить точку, -- он поднялся с топчана, высыпал жилки в бумажку и положил в сумку. -- Ни я, ни Маша не рассказывали друг другу о личном. Видимо, она считает, что незачем про это говорить.

    -- Что ей скрывать? -- Сам себя спросил Всеволод Анатольевич. -- Два развода и два сына. Вот и вся история жизни и все остальное  в придачу.

    -- Взрослые?

    -- А вот ты сам спроси у нее, но не забудь рассказать про Юлию. Если точка не поставлена, значит, может быть, продолжение, -- и старик снова в упор посмотрел на Вадима, тот согласно кивнул.