Она взяла его за руку и потянула в круг танцующих пар.

— До чего же надоело тут толкаться, — недовольно проворчал Ксавье, крепче прижимая девушку к себе. В этих сладостных объятиях потускнели его мечты, страсти и разочарования, связанные с Доминик. На ней свет клином не сошелся, подумал он. — Анна, в котором часу вы возвращаетесь домой?

— Сегодня я не тороплюсь, потому что мои хозяева уехали отдыхать в Ниццу. Слушайте, мы могли бы отправиться ко мне, я угощу вас отличным виски. Обычно я подаю его хозяйским гостям, но сегодня с большим удовольствием предложила бы вам. Хотите?

Ксавье понравилась ее откровенность и детская простота. Она вполне могла бы соврать, что работает секретаршей в солидной фирме или выдумать еще что-нибудь позамысловатее, но она честно призналась: «Я прислуживаю за столом, мою посуду и убираю комнаты». От этого признания она ничуть не потеряла в глазах Ксавье. Наоборот, он почувствовал к ней интерес, поняв, что она лишена тщеславия.

Ксавье же возбудил любопытство у Анны потому, что не был похож на тех здоровенных парней с огромными руками и обкусанными грязными ногтями, с которыми она до сегодняшнего дня проводила время. Желая определить, что представляет собой ее новый знакомый, Анна старалась уговорить его отправиться к ней на квартиру ее хозяина.

Пригласить Анну к себе домой на бульвар Сен-Жермен Ксавье не решился, боясь показать различие в их социальном положении. Эта девушка, хотя и не напоминала Доминик, притягивала его, как магнит, и теперь он не хотел с ней расстаться из-за каких-то нелепых обстоятельств. Кто знает, может быть, случится так, что его жизнь изменится в худшую сторону, и тогда уже он с грустью скажет: «Вот видите, Анна, теперь я тоже стал таким же бедным, как и вы».

Ксавье едва не произнес вслух эту мысль, но вовремя опомнился и чуть не перебил девушку на полуслове. А она рассказывала ему о своей жизни, о нелепых случаях и счастливых случайностях. Ксавье же было абсолютно безразлично, с кем и как Анна жила все это время, он думал только о том, как бы с помощью этой девушки ему пережить неприятные воспоминания о Доминик. Ее живость, веселый смех и непринужденность в общении как нельзя лучше годились для этой цели.

Ксавье предложил ей выпить. Но, сделав глоток, он скривился — белое вино имело неприятный привкус. Ксавье протянул Анне руку, собираясь прощаться. По ее усталому виду он понял, что она утомлена, хотя и не показывает виду. Анна покорно последовала за ним к выходу, и, когда они оказались вдвоем на улице, она снова предложила Ксавье заглянуть к ней в гости. Чувствовалось, что ей жаль расставаться с ним просто так.

— Давайте заедем ко мне на проспект Бюжо и хлопнем по рюмочке. Еще не очень поздно, мы славно поболтаем и поближе узнаем друг друга. Ведь если сейчас разойдемся в разные стороны, может быть, больше никогда не встретимся.

Ксавье медлил с ответом, не зная, на что решиться. Предложение девушки звучало заманчиво, но он понимал, что выпивка является всего лишь предлогом. Дальнейший ход событий нетрудно было предугадать. А как же Доминик? Нет, это решительно невозможно. Во всяком случае, не сейчас, не так скоро…

Анна ждала ответа, подняв на него улыбающиеся лучистые глаза.

— Нет, дорогая, лучше встретимся завтра примерно в два часа дня у входа в бассейн «Делини», идет?

Со вздохом облегчения Анна согласно кивнула и поблагодарила Ксавье за приглашение. За все те выходные, что она имела в семье Камескас, у нее было всего три или четыре небольших приключения в номерах дешевых гостиниц с выцветшими занавесками на окнах. Все это было неинтересно и после пылких объятий вызывало неизбежную скуку и желание поскорее расстаться. Ксавье оказался первым, кто отказался провести с ней ночь, и она поняла, что этот парень подцепил ее на крючок.

Ксавье взмахом руки подозвал такси, торопливо чмокнул Анну в щеку и сел в автомобиль. Машина плавно покатила вдоль освещенных неоновым светом Елисейских полей.

Ксавье вытащил сигарету и прикурил от дорогой зажигалки. Доминик — бесчувственная притязательная недотрога, подумал он. Я напрасно трачу на нее время, она еще, наверное, девственница и не может мне дать того, к чему я так стремлюсь.

Он пытался убедить себя в том, что мадемуазель Анисе вовсе не так уж привлекательна и ему не стоит переживать из-за пустяков. Однако холодные, как льдинки, чистые глаза Доминик, казалось, заглядывали ему в душу, внося в нее беспокойство и тревогу. Он не мог взять и забыть ее вот так — моментально, как полюбил. Чувство Ксавье к ней было сильнее его самого.

Обессилевший и полусонный, он наконец добрался до бульвара Сен-Жермен. Войдя к себе в комнату, Ксавье разделся с большим трудом и тотчас повалился на диван, как подкошенный.

Ксавье подошел к окну, выходящему во двор, и облокотился на подоконник. Молодые женщины, за которыми он наблюдал, уже были на своем месте и, как обычно, развалившись в шезлонгах, нежились под ласковым летним солнцем. Их лица казались застывшими и вызывали у него желание испугать подружек неожиданным криком или взять зеркало и направить им в глаза солнечный зайчик.

Ксавье оделся и вышел из дома. Школьная улица, примыкавшая к бульвару Сен-Жермен, была залита водой и блестела под щетками машин, чистивших мостовую. Хозяйки, озабоченные или довольные в зависимости от содержимого их сумок, торопились по своим делам.

Он быстро шел по мосту Руайль, не останавливаясь и не обращая внимания на буксирные суда, тихо покачивавшиеся внизу у причала.

Анна ждала его около баржи. В голубых брючках и облегающей футболке, подчеркивавшей стройную фигуру, она выглядела очень соблазнительно. Ее пляжная сумочка висела рядом с ней на кольце, вделанном в парапет.

Многие ребята, направляющиеся в бассейн, поглядывали на девушку, задорно подмигивая ей и приглашая составить им компанию. Безучастная к этим пламенным призывам, Анна оставила прохладную тень только тогда, когда заметила приближавшегося Ксавье, который подошел к ней и обнял ее за плечи.

— Вы глупо поступили, что не поехали вчера ко мне, — сразу же обиженным тоном начала она. — Через три часа мы бы вместе встретили рассвет, и я приготовила бы вам завтрак. Я прекрасно готовлю, не верите? Держу пари, что вы сегодня еще ничего не ели.

Ксавье не хотел продолжать этот разговор. Ему казалось нелепым связывать любовь с едой, и, если Анне так уж хочется кому-то готовить, пусть она подыщет себе парня, сумеющего оценить ее кулинарное искусство. Он хмуро посмотрел ей в глаза:

— Не надо торопить события, дорогая. Вы не удовлетворены, но не слишком ли многого требуете от нашей первой встречи? Я, вообще-то, не люблю знакомиться на вечеринках и наедаться до отвала по утрам. Я не выношу… Разрешите, я возьму билеты. — Он вытащил портмоне.

— Что-то вы сегодня очень строги, сразу видно — не позавтракали. Голодный мужчина — это кошмар! — Она весело улыбнулась.

Ксавье получил два розовых талончика, и они пошли раздеваться, он — наверх, а она — вниз.

В этот прекрасный воскресный день собралось так много народу, что, казалось, яблоку некуда упасть. В центральном бассейне плавать было невозможно из-за того, что обезумевшие от жары ребята начали нырять с вышки, прыгая друг за другом прямо в плескавшуюся шумную толпу. Вышка, игравшая роль песчаного пляжа, была переполнена загорающими юношами и девушками. Их неподвижные, точно безжизненные тела причудливо переплетались в тесном пространстве и валялись повсюду как попало, мешая пройти.

Осторожно ступая и боясь кому-нибудь что-нибудь отдавить, Ксавье взглядом искал свободное местечко, где он мог бы растянуться со своей спутницей.

Женщины, которым не хватило места на вышке, загорали стоя, не переставая весело болтать друг с другом. Сразу было видно, что здесь они не в первый раз. Их слишком смуглые, шоколадного цвета фигуры, пестрые, чересчур яркие купальники вызывали раздражение. Палящие солнечные лучи раскалили их тела до такой степени, что на коже выступили капельки пота.