На постановление ВЦИКа отозвался и главный герой - Грабин. «Ни в одной семье рабочего капиталистического мира не может быть такого счастья, - писал он, - как у меня - труженика Страны Советов. Я вышел из семьи рабочего, верный сын своего класса, и поэтому я отдаю всю энергию и силу для разрешения поставленных перед нами задач. Получив высокую награду, я искренне рад и глубоко благодарю партию и правительство за мое счастье. Обязуюсь еще в большей мере, еще упорнее работать над осу-

61

ществлением и разрешением очередных задач, стоящих перед машиностроительной промышленностью».

30 мая. Суббота

Семь часов вечера. Готовлюсь идти на банкет - первый в жизни.

Не иду, а бегу. Боюсь оказаться неуважительным. В огромной заводской столовой народу набралось предостаточно. Лица у людей серьезные и сосредоточенные. Гости толпятся посередине в большом проходе между окнами и столами, будто пассажиры на перроне вокзала. Они терпеливо ждут.

На столах яства. Красная и черная икра, копчености, окорок и колбаса, осетровый балык, сельдь, крабы, белорыбица, соленые грибы. Среди них ледяными сосульками смотрели в зенит бутылки с шампанским, батареи красноголовых бутылок с пшеничной водкой. Вижу портвейн, ликеры, бутылки с боржоми и нарзаном. Около прохода в столовую стояла со льда бочка с жигулевским пивом.

Позади главного стола, сомкнутого из семи штатных, у стены на скамейках сидели городские музыканты. Как у людей, все честь по чести.

Директор завода пригласил гостей к столу.

- Прошу налить бокалы!

Каждый участник наливал себе столько, сколько могла принять душа. Наступила блаженная демократия. Соседи по столу вдруг стали добрыми друзьями. Тишина необыкновенная.

- Поднять бокалы! - с некоторым надрывом в голосе от волнения произнес Радкевич.

Все встали. За внимание к успехам завода директор растроганно поблагодарил гостей. Среди них были представители от областных, городских и районных властей. По ходу дела Леонард Антонович сказал теплые слова в адрес награжденных.

62

Гости дружно осушили стаканы. Затем последовали другие тосты.

Тамада вновь приказал наливать бокалы. И тут громогласно возвестил:

- Сейчас будет подано жаркое и на выбор - куры, котлеты «пожарские» и омлет с тамбовским окороком.

Музыканты тоже приложились к бокалам, осмелели. По залу разнеслась мелодия «Камаринской» Глинки.

Заговорила душа русского человека. Задвигались столы и стулья. И вот тут-то и пошло-поехало. Начался сормовский перепляс. Валентин Николаевич Лубяко умудрился плясать, сидя на полу. Он так плясал, что словами не выразить. Раскупорили пивную бочку. К ней со своей посудиной хлынули трудящиеся. Гульба стала приобретать непредсказуемый характер.

4 июня. Четверг

Сегодня награжденные рано утром прибыли из Москвы. На груди каждого орден. Оттого на заводе будто стало светлее и радостней.

… Василия Гавриловича я не видел все эти дни. На банкете его поздравить с наградой не удалось: далеко сидел. Да и люди от него не отходили. Надо сегодня поздравить. Вдруг обидится?

Телефонистку попросил соединить с Грабиным.

- А-а!… Спасибо, спасибо, - отозвался Василий Гаврилович. - Хорошо, что позвонили. Заходите часиков в семь. Хорошо? Жду… У нас есть о чем поговорить.

Заглянул в механический. Могучей симфонией гудит цех. Рядом ухает кузница молотами разной величины и силы. Чуть слышен противный скрежет у мартеновского цеха. Видимо, сгружают только что прибывший ржавый металлический скрап. И все же в моей душе необъяснимая торжественность. Удалось перекинуться парой слов с молодым строгальщиком Шабаловым. Парень придумал и сам

63

сделал для станка приспособление. Теперь он работает не одну «пробу», шесть штук сразу.

В первом механическом цехе под руководством мастера С.В. Волгина быстро набирает проценты выработки молодой токарь Лактионова. За ней тянутся и другие - токари Бессмертнова, Хныгин, Хаврулин, фрезеровщица Солоухина. В сборочном цехе хороших результатов по освоению новых норм добился слесарь Лукьянов. В инструментальном цехе значительно перекрыл нормы выработки термист рабкор Перяков. Подает хорошие надежды и Герасимов - бригадир формовщиков в фасонно-литейном. Рабочий класс горит желанием хорошо работать.

Пора идти к Грабину. Еще раз поздравил его с наградой. Главный конструктор, вижу, чем-то озабочен. Орден привинчен к армейской гимнастерке. В петлицах две «шпалы» красной эмали. Военная форма со знаками отличия майора еще больше подчеркивала строгость, даже суровость его лица.

Догадываюсь, что приглашение к разговору связано с очередным новым этапом в работе. Ему нужен внимательный собеседник, так сказать, со стороны, не из КБ. Доверительный разговор помогал Грабину оттачивать мысли, утверждаться в правильности очередности задач, находить ответы на вопросы, которые он задавал не столько собеседнику, сколько себе.

Все знали, что Василий Гаврилович не любит пустых бесед.

- Как вы думаете, какие помехи возникнут при освоении пушки Ф-22 в серийном производстве? Выполнит ли завод заданную программу - изготовить 50 пушек до конца года?

- Должны выполнить, раз взялись… А как же иначе?

- Вот-вот! Когда делали образцы опытных пушек, мы плохо или просто не считали, сколько на них идет металла. Теперь это одна из первых производственно-экономиче-

64

ских задач. И, представьте себе, раньше и мы, конструкторы, этим серьезно не интересовались. И теперь эта проблема никого не интересует. Смешно? Но это непреложный факт. Деньги надо было расходовать не на банкет, а на науку!

- Василий Гаврилович, многие ораторы на банкете брали на себя хорошие обязательства.

- Мне противно пустозвонство. Надо просто честно работать, учить людей новому делу. Во время гулянья я сказал Михаилу Федоровичу Семичастнову, что инженерам и рабочим его первого механического цеха было бы неплохо начать изучение Ф-22. А он с улыбкой ответил:

«Мы, Василий Гаврилович, инженеры или кто?»

«И все же, Михаил Федорович, мы вас посадим за парту!»-сказал я ему прямо, по-партийному. Он обиделся на меня.

Радкевич вчера с оговорками все же подписал приказ о технической учебе по программе КБ всех инженерно-технических работников завода. Учебу организуем во внерабочее время. Занятиями будут руководить конструкторы и бесплатно! Намерены охватить учебой отдельно и рабочих. Иначе погибнем… В конструкции Ф-22 мы видим сильные и слабые стороны. Сейчас очень важно упростить технологию производства.

Главный конструктор разложил чертеж.

- Это верхний станок. Он держит на себе всю качающуюся часть пушки. Нагрузка на него очень большая. Смотрите. Это все заклепки. Вот-вот! Сколько их? Они соединяют стальные пластины разной конфигурации. Так же сделана и лобовая коробка. При изготовлении ее для опытного образца «желтенькой», помните, мы прельстились сваркой. А каков результат? Тяжелейшая авария. Технология сварки металла - наука молодая и в нашем деле пока оказалась несостоятельной. Поэтому мы были вынуждены вернуться к тяжелой и малопроизводительной технологии - клепке.

65

Может быть, верхний станок сделаем цельным - литым. Но этот метод в создании артиллерийских орудий не применяется. А хорошо бы освоить технологию ажурного литья. Отделение фасонного литья завода пока не способно работать на таком уровне. Но этим делом мы вскоре все же будем заниматься. Если бы сейчас мы могли делать хорошее литье, какую бы завод получил экономию металла и денег! Наша Ф-22 весит тысячу шестьсот пятьдесят килограмм. По моим подсчетам, механические цеха, чтобы изготовить одно орудие, должны истратить двенадцать тонн стали. Многовато… С учетом расхода машинного времени на обработку и труда людей, одна наша пушка будет стоить сто двадцать тысяч рублей! Архидорого. Так даже в мирное время можно вылететь в трубу.