…Завтра на стыке двух смен состоится общезаводской митинг. Вопрос один - «О формировании заводского добровольческого полка». Лозунг: «Все для фронта, все для победы!»…

С бюро пришел домой далеко за полночь. Сел за стол, открыл дневник. Трудно и невозможно передать все, что пережито за последние дни. Разговоры разговорами, а газеты каждый день сообщают одно и то же: танки с крестами бойцы встречают бутылками с горючей смесью. Накануне войны нас убедили в том, что любого врага встретим во всеоружии. Радовались парадам военной техники, гремевшей на Красной площади. А жизнь показала: пушек не хватает! Самолетов не хватает! Танков не хватает!

На Западе границу разрушили, новую создать не успели. Мне один рабочий по этому поводу сказал: «Так вот и жили - двор продали, а ворота купили!» А где же был Генеральный штаб Красной Армии? Спрашивается, о чем он думал и на каких счетах откладывал костяшки? Горько сознавать повторившееся идиотское русское шапкозакидательство!

21 июля. Понедельник

Ох, каким долгим и коротким показался нам этот месяц без единого выходного дня! Положение на фронтах день ото дня становится все хуже и страшнее. У кого не окаме-

172

неет сердце от сообщения Совинформбюро: наши войска отступили и заняли новые рубежи обороны? Ужасно! Сколько же можно отступать?

Главный конструктор Грабин после больших усилий наконец-то добился от маршала Г.И. Кулика согласия показать ему новые пушки. Трудно продвигать в армию конструкции новых орудий. Почему? Сказывался давний консерватизм Главного артиллерийского управления. После войны это признал маршал артиллерии Д.Н. Яковлев в книге «Об артиллерии и немного о себе»: «Новаторская мысль наших конструкторов работала неустанно. Но вот жаль, что утверждение - то этих новых образцов вооружения проходило подчас слишком уж медленно». Признание правильное, но вот беда, маршал не ответил на вопрос: почему так было и кто в этом повинен?

24 июля. Четверг

Сегодня в Москве должен состояться смотр наших новых пушек. У Василия Гавриловича большие надежды на них. С главным конструктором в столицу отправлены новая дивизионная пушка ЗИС-3 и два образца (из серии 100 штук) 57-мм противотанковой пушки ЗИС-30 на танкетке «Комсомолец» и на гусеничной полуторке для защиты Москвы.

Мы с нетерпением ждем возвращения Грабина. Сидим как на иголках. С ним уехали Иван Андреевич Горшков - начальник подотдела испытаний, слесари Петр Дмитриевич Ионов, Дмитрий Иванович Румянцев и водитель самоходок Сергей Иванович Петров. Ждать да догонять всегда мучительно.

26 июля. Суббота

В кабинете главного конструктора: Д.И. Шеффер, К.В. Бородкин, А.Ф. Гордеев, П.М. Назаров, П.Ф. Муравь-

173

ев, К.К. Ренне, В.Д. Мещанинов. Уже пошел второй час, как Василий Гаврилович находится у Еляна. Наконец-то явился наш генерал. Он возбужден до предела. Это хорошо было заметно по его глазам и лицу. Только могучая воля помогала ему не терять самообладания. Молча сел за большой стол для заседаний.

- Здравствуйте, мои други! Как рассказывать о встрече с маршалом? Коротко или подробно?

- Подробно, хочется знать все до тонкости, - за всех ответил Антипин. Николай Евграфович с главным конструктором на равной ноге.

- Тогда слушайте. Горшков, Румянцев и Воронин ночевали во дворе нашего наркомата около орудий. В эту ночь фашисты очень сильно бомбили Москву. К счастью, из наших людей, хотя они и боролись с зажигалками, никто не пострадал. Когда я пришел к наркомату обороны, наши пушки уже стояли во дворе - рядом с особняком Кулика. В назначенный час в приемной уже толпились генералы и офицеры. В кабинете Кулика я увидел председателя Госплана Вознесенского и заместителя председателя Совнаркома Малышева.

Мы все вышли на солнечный двор. Осмотр начали с дивизионной пушки ЗИС-3. Доложил о ее тактико-технических и экономических характеристиках, заметив при этом, что конструкция пушки позволяет заводу быстро переналадить производство и значительно увеличить выпуск орудий для фронта, т.к. по трудоемкости она в 2,5 раза меньше, чем УСВ, и обойдется стране втрое дешевле.

Кулик предложил показать орудие в действии. Горшков профессионально подал команду: «Расчет к орудию!» Люди быстро заняли места. Потом было много различных команд: «Танки слева», «Танки справа», «Танки спереди», «Танки сзади». Приятно было смотреть на действия наших заводчан. Маршал похвалил расчет за быстроту и четкость работы. Многие генералы подходили к пушке, брались за маховики механизмов наведения и работали ими, пово-

174

рачивая ствол в горизонтальном и вертикальном направлениях.

То же повторилось и с пушками ЗИС-30. Вам хорошо известно, что наш Петров в прошлом танкист. Он блестяще выполнил все поданные ему команды. Все шло хорошо, и, судя по репликам и вопросам, опытные образцы присутствующим понравились.

После осмотра всем предложили пройти в кабинет. Там я гораздо подробнее доложил о пушках, об их экономичности в производстве, что позволит быстрее провести перевооружение армии. Жду высказываний. Все молчат. Многозначительно думают. А время идет. Но я зря готовился записывать критику и предложения. Поднялся Кулик. Немного помолчав, он заявил: «Вы хотите заводу легкой жизни в то время, когда на фронте льется кровь. Ваши пушки не нужны».

Мне показалось, что я ослышался или он оговорился. Я только сумел произнести: «Как?» «А вот так, не нужны! Поезжайте на завод и давайте больше тех пушек, которые в производстве».

Василий Гаврилович умолк. Попросил налить из графина стакан воды. Было видно, как ему было трудно говорить об этом.

- А что же другие? Они, выходят, без голоса! Чего ж им тогда ездить на такие смотры? - заметил Дмитрий Иванович Шеффер. Его сухое, скульптурно вылепленное, красивое лицо стало розовым. Карие глаза часто заморгали…

Мне было жаль всех товарищей по работе. Они прекрасно понимали, какую превосходную пушку ЗИС-3 «зарубил» Кулик.

- Посмотрел на Вознесенского, на Малышева, - продолжил Грабин, - встретился с ними взглядом. Ждал, что они в конце концов скажут что-нибудь. Но они молчали. Я встал из-за стола и пошел к выходу. Меня никто не остановил, никто ничего не сказал. Я был ошеломлен. «Это тра-

175

гедия! Трагедия!» - подумалось мне. До сих пор не пойму, почему ни Вознесенский, ни Малышев не поправили Кулика? Очевидно, у них были на то свои серьезные причины, о которых я не знал. Теперь мне ясно, что вопрос о приеме нашей незаконнорожденной пушки ЗИС-3 может решить только Сталин. Нужен подходящий случай, а его у нас может и не быть.

- Какой бездумный спектакль разыграл маршал!

- Не просто спектакль, а комедию, - прервал меня Горшков.

- Василий Гаврилович, вы лучше скажите нам, что вы решили с Еляном? - вмешался в разговор Антипин.

- Я предложил директору ЗИС-3 ставить на производство. Давайте себя спросим, по каким признакам забраковали пушки ЗИС-3 и ЗИС-30? Во всяком случае, не по деловым. Я спрашиваю у вас совета, други мои! Правильно ли я поставил вопрос перед директором?

- Расскажите поподробней о мнении Еляна, - заговорил секретарь партийного бюро Горшков. - Без согласия директора нам ясно: пушки на производство не поставить.

- Правильно, Иван Андреевич! Мы с Амо Сергеевичем обстоятельно взвесили все «за» и «против». Он согласился на продолжение изготовления самоходок в опытном цехе. А вот насчет ЗИС-3 уперся. Побоялся нарушить порядок принятия пушек на вооружение. Но я ему сказал: «От наших пушек сейчас никто не откажется. Нынче всякие пушки воюют, какие только могут стрелять, даже взятые из музеев. А мы предлагаем первоклассную дивизионную пушку!» Долго мы еще обсуждали и спорили, как нам быть. Наконец Елян согласился с моим предложением, но при условии, что всю ответственность за риск я возьму на себя. Он помнит, что завод обещал Москве в ближайшее время увеличить выпуск пушек. А сделать это возможно только при освоении ЗИС-3, которая требует значительно меньше трудозатрат.