Высокое длань сокращено из долонъ, происходящего от имени дол (впадина) или долина, по причине, что кисть руки сгибается и нижней стороной своею представляет подобие дола или долины. Просторечие, переставя начальные слоги, сделало из долонъ лодонъ или ладонь.

Разность одного и того же слова становится порой так велика, что кажется уже иною, не истекающей из единого источника мыслью. Каждое из слов, полное и сокращенное, пускает свои ветви. От голова происходят головка, головушка, головня, головешка, головоломный, головорез. Во всех этих словах голо нельзя сократить в гла: приличие не позволяет. У булавки головка, а на церкви глава. Головной убор (принадлежащий голове) и главный убор (т. е. начальный, преимущественный).

Новейшие наши писатели, учители красноречия, хотят, чрез истребление в нашем языке всех важных слов и выражений, унизить его до единообразия французского, в котором нет различия между высокими и простыми словами, так что книжный их язык почти одинаков с разговорным. Это отнимает у французов всякую надежду читать на нем какое-нибудь важное эпическое творение. Хотят из русского величавого, выкидывая все высокие слова, сделать скудный французский, жалкого подлинника беднейший сколок. Намерение сколь безрассудное, столь и невозможное, соблазняемое тем ложным мнением, что на нем легче будет писать, словно как бы в сочинениях не ум должен располагать языком, но язык умом. Чрез то заграждают все источники созидавшего язык человеческого ума.

Рассмотрение в составе слов первоначальных частей, коими все наши понятия разнообразятся и делятся на тысячи разных видов, есть нужнейший, важнее, чем обыкновенная грамматика, ключ, отверзающий двери к познанию силы, свойств и правил языка.

Предлоги сокращением свом дают разнообразие словам. Так, например, хотя предлог пере и пре один и тот же, однако перейти через дорогу, но прейти путь жизни; переступить чрез порог, но преступить заповедь. Многие слова, особливо простые, отвергают предлог пре: перепрыгнуть, перекувырнуться, перекинуть, переиначить, переулок, перевоз; а другие: превозносить, пребывание, преимущество, прелесть, пренебрежение отвергают предлог пере.

Равным образом и предлог воз-вое, сокращенный из имени высь, высота, нередко сокращается и сам, теряя гласную букву и следуя общему правилу: полный увеличивает важность слов, сокращенный уменьшает ее. В словах возстенал, возник, воскурился, возблистал, воспарил не может он сокращаться; в словах вспрыгнул, вскарабкался, вскочил, вздуло, вспучило не может быть полный.

Сии не разлучные с нашим языком свойства отличают его от многих других, в которых сокращения слов, а особливо предлогов, мало участвуют в их словосочинении. Желающему утвердиться в языке надлежит вникать в коренной его состав, дабы не делать его похожим на чужой и не смешивать в нем высоты с низостью, красоты с безобразием.

Француз, например, судя по своему языку о нашем, не почувствует различия между исходить и выходить; ибо он и то и другое назовет sortir, но русскому не чувствовать разности в выражениях изшел на брань и вышел из бани было бы не знать языка своего.

В сокращении, равно как и в растяжении слов, корень часто закрывается, и чрез то в слове затмевается первоначальная мысль. Например, в глаголе обещать, представляющего предлог об и никакого смысла в остальной части ещатъ, мы, примечая свойство сокращения слов, легко можем добраться, что он происходит от обвещать; оба глагола: полный обеещатъ и сокращенный обещать выражают в коренном смысле понятие о вещании, но в ветвенном или частном первый означает вещание, обносимое вокруг чего-нибудь (обвеститъ по городу, по всей округе); а второй, вещание, обнадеживающее кого в чем-либо, иначе дать слово. В глаголе сплю сокращение показывает, что он происходит от соплю (сопеть), поскольку одно из этих действий всегда или часто соединено бывает с другим.

Вовлекают нас в ложное мнение, будто бы язык не плод размышлений человеческих, но состоит только из пустых звуков, к которым люди, подобно безсловесным животным, чрез навык прилагают свои понятия; ибо таким именно образом и птицы, и звери разнообразят голос свой и разумеют одни других.

Изменения слов могут быть нам верными руководителями к открытию таинств родословия (словопроизводства). Возьмем, например, выражение щурить глаза и спросим: откуда происходит глагол щурить! Сокращение нам покажет первоначальную мысль. Буква щ есть сокращенное или слитное произношение сч. Итак, в сем слове видим мы предлог со или с (означающий всегда соединение, сближение двух вещей) и корень чур. Слово чур означает черту, предел. Посему щурить значит сочурять, т. е. сближать, соединять верхнюю и нижнюю ресницы с проходящей посредине очей чертою или пределом, который составился бы, когда б ресницы совершенно сомкнулись. Вот как человек глубоко умствовал и рассуждал при составлении слов!

Первообразное слово, под которым показаны происшедшие от него ветви, есть в словаре то же, что в родословии первый предок, пустивший от себя поколение, но сам неизвестно от кого рожденный. Как мысль рождается одна от другой, так и слово происходит одно от другого. Ясность одних ветвей кидает уже некоторый свет и на мрачность других.

ПОЛ. Возьмем сие слово, означающее половину и спросим, почему разумеются под ним:

• все мужчины или женщины;

• берег;

• помост, по которому в доме ходят.

Ответ легок: потому что мужчины и женщины, каждые отдельно, составляют половину человеческого рода; потому что река имеет два берега, из которых каждый, следовательно, есть половина. Потому что помосты в домах настилаются из распиленных вдоль половин бревна, которые оттого и называются половницами.

ПИЛА. (Орудие). Без сомнения, происходит от глагола пилить, который значит разделять вещи на две части или половины. От слова половина был бы он половинитъ, а от слова пол, вместо полить (то есть разделять на полы или по полам), изменив гласную букву, сделался пилить.

ПОЛА, у платья или чего иного, тоже ветвь от слова пол или половина, поскольку они всегда бывают две одинаковые.

ПОЛЕНО, тоже, поскольку означает отрубок дерева, расколотый (когда он толст) пополам.

ПЛАСТ. Без сомнения, от слова пол или половина, поскольку означает разделение надвое или пополам. Почему же, спросят, слово пластина, как например, соболья пластина, то есть шкура, содранная с соболя, значит больше нечто плоское, нежели половинчатое! Отвечаю: отнюдь не больше, поскольку снятая с зверя шкура представляет вместе и плоскость, и две половины; здесь оба понятия соединены в одно и то же. Сверх того, имя плоскость (см. ниже сие слово) получило значение от других ближайших к нему ветвей, происходящих от понятия о половине. Мало того, пластырь принимается за чужеязычное, потому что на других языках называется plaster, pflaster, emplastre. Но почему оно чужеязычное, когда на собственном нашем языке означает намазанный мазью пласт, т. е. нечто плоское, поскольку выпуклое или горбатое не может прикладываться к ранам.

ПОЛЕ. Произошло от пол, половина; ибо означает такое пространство земли, которое разделяется всегда на две половины, из коих одна приносит, а другая обрабатывается для будущего принесения плодов. Даже слово пол, в смысле настланного помоста, дает понятие о Подобной же равнине земли, которую, уподобляя гладкости пола, могли назвать полем. Выражения уронить на пол или уронить на земъ, приемлемые за одно и то же, подтверждают смежность сих понятии. Слово поле, то есть ровное и безлесное место, пустило свои отрасли, например, полный.