Мне просто нужно пространство. Я не могу с этим справиться, и Джуд тоже бесится. Этого слишком много. Я разворачиваюсь, намереваясь выбраться из душа.

Он останавливает меня, качая головой. – Куда ты собралась?

- Я не могу прямо сейчас находиться рядом с тобой, - шепчу я, и мой голос ломается.

Он пристально смотрит на меня. – Ты не можешь вот так брать и игнорировать это, понимаешь? – он злится, но под всем этим гневом я вижу боль. Последнее, что я хотела, так это причинять боль Джуду.

Моя грудь сжимается. Почему я не рассказала ему? Я так одержима местью, что даже не задумывалась о последствиях. Я живу ради одной цели – убить Джо Кэмпбелла. Это ... это никогда не было частью плана, но я должна была рассказать Джуду.

- Черт, - вздыхает он. – Тебе нужно сходить к чертовому доктору.

Я качаю головой. – Нет. Со мной все в порядке.

Он притягивает меня ближе к себе, его хватка достаточно сильная, не допускающая никаких возражений. – Я не спрашиваю, черт возьми, - рычит он, мышцы его челюсти напряжены.

Я смотрю на него, а затем вырываю свою руку из его стальной хватки. – Мне не нужен врач, и не нужно меня принуждать идти на осмотр, - бросаю я.

- Если это мой ребенок, то это и моя ответственность тоже, черт побери. Ты пойдешь к доктору, Тор.

- Если? – выдыхаю я, это одно маленькое слово говорит о многом. Он думает, что малыш от Джо.

Его челюсть дергается.

– Да, Тор. Если. Как бы ужасно это ни звучало, ты не можешь винить меня в том, что я думаю об этом.

Боже, мне плохо. Я качаю головой, встречаясь с его разочарованным взглядом. – Нет, - шепчу я. – Не могу, потому что то же самое подумала и я, когда мне сообщили это, - я сглатываю и отвожу взгляд в сторону. – И моей единственной мыслью было как можно скорее вырезать это и истечь кровью, чем продолжать жить с этим дальше.

Его плечи опускаются, а на лице появляется неуверенность. Отпустив мою руку, он проводит руками по своим влажным волосам. – Черт. Прости, - его рука обхватывает мою щеку. – Дерьмо, ты же беременна, - он качает головой, а затем хмурит брови. – Ты беременна, - повторяет он. – Дерьмо. Ты не можешь повсюду бегать с оружием и убивать чертовых людей, женщина. Ты не можешь делать это дерьмо с ребенком внутри тебя. Это неправильно.

Я закатываю глаза. – Ох, да, ты же так много знаешь о беременности и о том, что правильно.

- Я знаю, что будет правильным для тебя. Отныне ты будешь делать то, что я тебе скажу. Ты будешь есть, спать, и уж точно не будешь никого убивать.

Я ощущаю, что мой гнев уже на грани безумства. – Да пошел ты нахер, Джуд. – Делать то, что он скажет? Он что, белены объелся? Я обхожу его, и он поднимает руку, блокируя мне выход. Вода стекает по его бицепсу, заставляя темные чернила на его коже оживать.

- Я хочу сказать, что это все меняет, - он смотрит на меня.

- Это ничего не меняет. И уж точно не тебе читать мне проповеди об убийстве людей.

Он щурится и поднимает бровь. – Черт, я должен был понять, что что-то происходит, когда ты потеряла свой чертов контроль из-за головы в морозилке сегодня утром! Ты можешь хоть раз согласиться и обуздать эти чертовы гормоны?

Мне хочется заорать. – Это чертовски тупо, потому что голова в морозилке не нормальное явление! – кричу я. – Ты хочешь, чтобы я сидела взаперти и укрылась от всех невзгод? О, ты еще увидишь, на что способны гормоны и все прочее. Только подожди, - я самодовольно смотрю на него.

Он закатывает глаза. - Твою же мать! Я не могу больше выносить это дерьмо. Прими свой чертов душ и иди поешь что-нибудь.

- Это только начало, - предупреждаю я, ухмыляясь, когда ныряю под его рукой и выхожу из душевой. Я оглядываюсь через плечо на его накаченное, полностью обнаженное тело за стеклом.

- О, так ты решила угрожать, да? Как по-взрослому, Тор…

- Предупреждаю, - поправляю я его. Если он думает, что он будет контролировать меня в течение следующих шести месяцев, то он очень ошибается.

Я беру полотенце, висящее на двери, перед тем как покидаю ванную.

Быстро высушив волосы, я натягиваю майку и шорты. Я открываю ящик и хватаю девятимиллиметровый ствол, вес холодного метала так хорошо ощущается в моих руках.

Я выхожу из спальни и быстро миную коридор, а когда оказываюсь у вершины лестницы, слышу, как он окликает меня.

- Лучше позвони одному из тех чертовых врачей, которые весь день смотрят на киски, и договорись о гребаной встрече, или я сделаю это за тебя. Ты меня слышала, Тор? – он хлопает дверью, а затем, как я понимаю, хлопает каждым ящиком и шкафом в спальне.  Придурочный неандерталец.

Это же классический Джуд. Не знает, как бороться с дерьмом, поэтому злится и пытается меня контролировать. Я не пойду к врачу. Этот малыш жив до сих пор, и он так много пережил. Последние несколько недель были парой пустяков по сравнению с тем, что он пережил на первых этапах. Поэтому доктор сейчас является не лучшим вариантом, потому что последнее, что мне нужно, это чтобы Джо узнал о беременности.

- Я не стану звонить доктору, Джуд! – кричу я через плечо, когда спускаюсь вниз по лестнице. Вероятно, он не может даже слышать меня из-за собственной вспышки гнева. Из всех мужчин, от которых я могла залететь, я выбрала именно его.

Марни поглядывает на меня, когда я прохожу мимо. Он сидит за барной стойкой, курит сигару и читает газету. Перед ним стоит чашка кофе, и я уверена, что он на девяносто процентов состоит из виски. Он выглядывает из-за газеты. Его глаза тут же падают на мой живот. Я надела обтягивающий топ, потому что, черт возьми, какое это уже имеет значение? Все ведут себя так, словно я размером с кита.

- Я так понимаю, ты уже поведала ему великий секрет? – спрашивает он меня.

Я вздыхаю. – Неа, но он узнал. Просто охренительно.

Он хихикает. – Ох, дьявол. Он как всегда раздул из мухи слона?

Я закатываю глаза. – А ты как думаешь? Ты должна пойти к доктору, Тор. – Я пытаюсь подражать его голосу. – Говнюк. – Я могу нормально поговорить с Марни, действительно могу. Если Калеб стал братом, которого у меня никогда не было, то Марни стал отцом, о котором я всегда мечтала, ну, если не считать все эти криминальные штучки.

- Хм, - он возвращается к своей газете и потягиванию кофе. – Он заботится о тебе, вот и все. У Джуда есть одна эмоция. Гнев. Он похож на пещерного человека.

Я фыркаю. – Ага, в этот весь Джуд. Он, скорее всего, пометит меня и будет бить себя в грудь.

Марни усмехается. – Позволь человеку насладиться моментом, - его глаза опустились на оружие в моей руке. – Собираешься пострелять? Джуд наверняка будет в восторге от этого – женщина, вынашивающая его семя и с оружием. – Он играет бровями.

- Клянусь Богом, Марни. Если еще и ты будешь лезть ко мне с этой фигней… - начинаю я.

Он смеется, делая долгую затяжку, и поднимает свои руки в знак капитуляции. – Тогда продолжай.

Я выхожу через входные двери, а его глубокий смех раздается позади. Теплый солнечный свет ласкает мою кожу, а запах сосен наполняет мои легкие. Мне это очень нравится. Мне нравится огромное пространство вокруг дома, могучий лес, который окружает его. Вы могли бы прожить тут несколько месяцев и никогда не догадаться, что неподалеку может жить кто-то еще. Здесь так спокойно.

Я двигаюсь к началу леса и снимаю пистолет с предохранителя. Я поднимаю его и навожу на цель, которая отмечена на соседнем дереве. Различные следы от пуль уже стерли краску, уничтожив кору. Я делаю выстрелы без остановки, позволяя гневу выйти наружу. Я нахожу в этом своего рода успокоение, освобождение, если хотите.

Я достаю пустой магазин и вынимаю новый из своего заднего кармана. Я только успеваю вставить его в пистолет, когда слышу, как хлопает входная дверь, и звуки шагов Джуда.

- Что, мать твою, ты делаешь? – кричит он.

Я вздыхаю и возвращаюсь к цели, снова нажав на курок.

Слышу, как хвоя хрустит под его сапогами, и он останавливается позади меня. – Блядь, не игнорируй меня.