Ослабший, измученный, Шейн не успел сделать и нескольких шагов, как снова упал. Срикошетив от встречного дерева, рухнул. Истерзанное тело разъехалось по грязи, но Вест так и не встал. Запястья пылали, тело сотрясалось от крупной дрожи. Ветер холодил открытую рану, по бедру ручьем лилась кровь.

Шейн не понимал, какого черта все пошло наперекосяк.

Он не мог больше бежать. Со сломанными запястьями, мягкими как кисель и совершенно бесполезными, не мог даже подняться. Израненный, до смерти перепуганный, лучшее, что он мог сделать и на что были способны его руки – это зарыться в опавшую листву.

Из зеленой завесы стрелой вылетела темная фигура. Подхватила и притиснула к теплой шерстистой груди. Шейн вскрикнул – мир померк. Снова высокие деревья, листья, ветки… затем знакомый шепот:

Сокровище. – У Веста от сердца отлегло.

Его кот победил чужака.

А вот насчет исхода сражения возле лагеря Шейн с уверенностью бы не сказал. Он гадал что за существо добралось до Фэллона, жив ли тот или погиб. Арены перед Охотой тщательно зачищались, периметр каждой строго проверялся, любые тоннели и лазейки, обходящие щит безопасности, перекрывались, чтобы смертоносные хищники Марикета не воспользовались малейшей брешью в защите. На Фэллона не должны были напасть дикие звери, а на Шейна — другие коты, так как его спину все еще украшали метки первого.

Даже в тесных объятиях своего кота, Шейн чувствовал, что теряет остатки самообладания. Обхватив того за шею, он неловко повис на нем. Застонал, точно от удара, когда они покинули верхний ярус и с глухим звуком приземлились на лесную подстилку. Кот снова понесся через редеющие деревья.

— Он трогал меня, — зачем-то сказал Вест. Кожу саднило, в душе поселились отвращение, безотчетный слепой страх. И еще горечь. Шейн цеплялся за кота, терся о его шелковистый мех, но не мог вытравить назойливую кислую вонь, точно въевшуюся в кожу. — Он трогал меня.

Головокружительный прыжок.

Они с размаху плюхнулись в теплую воду и камнем пошли ко дну; Шейн закричал, захлебываясь. Рот и нос немедленно залило, но кот с шумным всплеском быстро вынырнул на поверхность. Озерцо, по-видимому, питал минеральный источник. Насыщающие его газы перебили все, включая запах пота его кота. Сокрушенный потерей, Шейн затрепыхался, но кот просто сильнее прижал его к своей груди. Пульс немного успокоился и уже не грохотал так бешено в ушах, когда послышался голос:

— Его больше нет. Он мертв, — певуче мурчал он. — Ты в безопасности. Тебя больше никто не тронет.

Шейн застонал — если на то пошло, никто и не должен был его трогать.

— Вдохни, сокровище. — Кот притянул голову Веста к ложбинке между своим плечом и шеей. Здесь неповторимый аромат ощущался наиболее сильно. Чистый, без примеси пота, смытого водой. От мерзкой вони чужака не осталось и следа — хорошо, очень хорошо. Но кровь все же чувствовалась. Его собственная. Казалось, что он никогда не сможет избавиться от жутких воспоминаний и отмыться до конца. Вокруг бедер по воде расплывалось темно-красное облачко, раны на запястьях тоже кровоточили. А в непосредственной близости от кота обоняние жадно ловило лишь упоительный мускус спаривания, который стал еще гуще. Интенсивнее. — Просто дыши.

Дрожащий, обессиленный, истекающий кровью Шейн повиновался. Сдался. К черту бессмысленное сопротивление. Он обвил своего кота руками и ногами – длинный кошачий хвост, гладил его под водой вдоль спины. От потери крови и пережитого шока кружилась голова, но кот действовал на Шейна умиротворяюще. Дыхание выравнивалось, мышцы постепенно отпускало напряжение.

Хотя дрожь не унималась.

Господи, как же больно…

Они плавно двинулись к кромке пруда. Стонущего Шейна мягко вытолкнули на мшистый берег, который от воды с кровью сразу же окрасился розовым. Кот обдирал с камней мох, прикладывая к ранам и говоря:

— Это чтобы остановить кровотечение. — Потом выбрался из источника сам, уложил Шейна на спину и навис над ним, словно защищая. Зашипел: – Оставьте его в покое. Отойдите!

Полубессознательный Шейн в панике пытался хвататься за своего кота, но пальцы не гнулись.

Незнакомый голос:

— Ему надо помочь, Лор. Он теряет слишком много крови.

— На него напали!

— Мы знаем. Он нуждается в квалифицированной помощи. — Голос убеждал, успокаивал. – Его не эвакуируют, обещаю.

Рядом мелькнул синий комбинезон медицинской службы Четвертой Арены.

Кот – Лор – ощетинился:

— Вы заберете его только через мой труп.

Перед глазами поплыло, сердце остановилось от страшной догадки — Шейн уставился на своего кота.

Вот черт!

Он стал победителем.

Нет! Только не он. Не так скоро. Это же не имеет никакого смысла.

Находясь на грани смерти, Шейн плохо понимал, что происходит, но дух борьбы никак не желал покидать его окончательно. Вест изогнулся, пытаясь заставить непослушные руки… оттолкнуть кота как можно дальше? Привлечь ближе? От боли мутилось в голове, кожей он все еще ощущал призрачную хватку…

— Надо перевязать его, Лор. — Кот зарычал, но медик продолжил: — Я объясню, как потом лечить, но сейчас ты должен позволить нам помочь ему. Если этого не сделать немедленно, будет еще хуже. Сначала я дам успокоительное. Только и всего. Клянусь.

Под его руководством Лор обложил бедро Шейна дополнительными пучками мха. Вест выгибался от нестерпимой боли — кот удерживал. Медтехник передал ему сканер, чтобы тот смог проверить степень повреждения запястий, а сам следил, как он накладывает шины, чтобы сломанные кости сошлись правильно. Лор лично наложил Весту на все пять глубоких ранений на бедре фиксирующие повязки, которые заменили мох, впитывавший кровь. Инъекции тоже сделал Лор: две в ягодицу и третью в плечо. Верный своему обещанию, медик почти не прикасался к Шейну.

Но его это мало волновало.

Шейн орал, пока не осип, как бы терпеливо Лор ни старался заставить его лежать смирно и сколько бы ни прятал его лицо на своей груди. Шейну и не нужны были глаза, он и так знал: здесь незнакомец, чужой, враг; кто-то кроме Лора опять трогал его. Кругом посторонние запахи. Шейн всем существом чувствовал их неправильность.

Он кричал и кричал до тех пор, пока не отключился под действием транквилизатора.

Глава 4

“Жизнь. Страх. Секс. На арене нет четких границ, все кажется ирреальным. Равно как и ваши понятия о том, что правильно, а что нет”.

~ Шейн Вест

День третий

За зеленой завесой

Охота проводилась на аренах уже в течение нескольких поколений. Верхний ярус леса коты приспособили для своих нужд. В стволах деревьев были выдолблены пустоты: внутри делали логово, которое расширялось и обустраивалось непрекращающимся потоком охотников, дабы увеличить уют и комфорт. В логове Лора оказалось достаточно места для двоих. Укрытые шкурами, они прильнули друг к другу на подстилке из свежих листьев. От внешнего мира их скрывали густые лианы с толстыми стеблями и огромными — где-то с экран исчезнувшего планшета Шейна — синими цветами. Судя по их размеру, они с котом очень высоко в кронах, так как ниже, где царил постоянный полумрак, распускались только мелкие и не такие яркие цветки.

Запястья болели. Кот обнимал Шейна сзади, прижимая к своей груди.

Лор лизнул укус на плече, заставляя вздрогнуть от острой боли. Шейн напрягся, вздохнув: в расщелину уперся скользкий член и мягко погрузился внутрь. Удивительно, но когда тот заполнил его, к Шейну вернулась способность думать яснее — впервые за все это время. Казалось, с момента, как кот настиг его, пролетели века.

Его звали Шейн Вест. Он бежал с Нарона, где братья пытались его убить, и последняя попытка едва не увенчалась успехом. Попасть на Марикет ему помогла бабушка, надеясь спрятать на Охоте. Понравившегося интересного игрока коты могли сделать официальным представителем его мира, и никто не посмел бы из-за семейного бизнеса покушаться на столь ценное для родной планеты приобретение, а наследником объявили бы одного из братьев. И Вест бы жил, никогда больше не увидев Нарон вновь. Без дома, без семьи. Один. Но зато в безопасности.