Командир батареи капитан М. Шахнович тоже участвовал в уличных боях в Мелитополе‚ был ранен‚ но продолжал командовать; при отражении танковой атаки заменил погибших артиллеристов‚ подбил танк и самоходное орудие. В одном из укрепленных домов засели немецкие пулеметчики‚ которые не давали бойцам продвигаться по улице. Моисей Шахнович ползком добрался до здания‚ проник внутрь‚ зарубил саперной лопаткой трех пулеметчиков, заслужил звание Героя (его именем назвали улицу в освобожденном городе).

В боях за Мелитополь взвод младшего лейтенанта А. Зиндельса попал в окружение; когда все бойцы погибли и не осталось патронов‚ Абрам Зиндельс взорвал себя и окружавших его врагов противотанковой гранатой – посмертно ему присвоили звание Героя (именем А. Зиндельса назвали улицу в Мелитополе).

В ноябре 1943 года морской десант высадился в Крыму возле Керчи. Море штормило‚ катера не могли подойти к берегу‚ а потому десантники прыгали в ледяную воду и сразу же вступали в бой. Из воспоминаний участника боев на Керченском плацдарме (С. Борзенко‚ из книги "Жизнь на войне"): "Положение стало критическим. Казалось‚ было потеряно всё‚ кроме чести. Кто-то предложил послать последнюю радиограмму – умираем‚ но не сдаемся... Напряжение достигло высшего предела. И тогда Абрам Мовшович‚ решительный и бледный‚ собрал всех командиров и повел их в офицерскую контратаку. Шли без шинелей‚ при орденах‚ во весь рост‚ не кланяясь ни осколкам‚ ни пулям... Их было в десять раз больше‚ с ними были "Фердинанды"‚ а у нас по десятку патронов на брата... "Вперед!.." Это был крик Мовшовича. Значит, он жив! Девятнадцать танковых атак‚ поддержанных двумя полками пехоты‚ были отбиты небольшим десантом в первый день высадки" (заместитель командира полка майор Абрам Мовшович был награжден за Керченскую операцию орденом Ленина).

В составе десанта‚ который форсировал Керченский пролив‚ участвовал взвод противотанковых пушек младшего лейтенанта И. Якубовского. Противник пытался сбросить десантников в море; Якубовский подбил вражеский танк‚ уничтожил миномет и несколько пулеметов‚ в критический момент повел бойцов в атаку и удержал позицию. Был ранен‚ но оставался в строю еще несколько дней; за героизм и мужество при удержании плацдарма Израиль Якубовский стал Героем Советского Союза (после госпиталя вернулся на фронт‚ погиб в бою в Белоруссии). Наводчик противотанкового орудия Исаак Двухбабный форсировал Керченский пролив в передовой десантной группе и уничтожил два танка при удержании плацдарма. Прямым попаданием снаряда пушка была повреждена‚ артиллеристы погибли‚ Двухбабного ранило; он подпустил третий танк вплотную‚ бросил под гусеницы противотанковую гранату и погиб – звание Героя присвоили ему посмертно.

Три танка Т–34 разведывательного взвода старшего лейтенанта М. Кравеца прорвались к Днепру южнее Киева‚ форсировали реку на подручных средствах и огнем прикрытия обеспечили переправу стрелкового батальона. Затем танки Кравеца первыми ворвались на улицы Фастова‚ запруженные вражеской артиллерией‚ танками и автомашинами; Мордехай Кравец был тяжело ранен в уличных боях и заслужил звание Героя Советского Союза. В наградном листе сказано: "В боях за Фастов старший лейтенант М. Кравец первым ворвался в город и вызвал панику в гитлеровском гарнизоне. Это помогло основным частям легко захватить город".

После госпиталя Кравец вернулся на фронт‚ его танковый взвод ночью ворвался во Львов‚ проник в центр города и вел бои на улицах; под утро в город вступила вся танковая бригада. В Польше танковая разведывательная группа капитана Кравеца‚ подкрепленная бронетранспортерами с пехотой и двумя орудиями‚ прорвалась к городу Радомску‚ захватила мост через реку‚ пятнадцать часов подряд отбивала контратаки противника и удержала мост до подхода основных сил (Мордехай Кравец участвовал затем в штурме Берлина; звезда Героя‚ два ордена Ленина‚ орден Красного Знамени‚ два ордена Отечественной войны‚ орден Красной Звезды).

Танк лейтенанта И. Куперштейна одним из первых ворвался на западную окраину Киева; экипаж танка отличился затем в уличных боях за Фастов и в отражении танковой контратаки противника‚ пытавшегося прорваться к столице Украины‚ – все танкисты стали Героями Советского Союза. Это был один из немногих танковых экипажей в Красной армии – экипаж танкистов-Героев: лейтенант Израиль Куперштейн‚ сержанты Борис Берестовский‚ Виктор Бугаев‚ башенный стрелок еврей Михаил Грабский.

Герой Советского Союза летчик-истребитель Виктор Хасин воевал на Украине с первых дней войны‚ прикрывал Москву от вражеских налетов‚ участвовал в боях под Сталинградом‚ Смоленском и в Белоруссии. Провел 257 воздушных боев‚ сбил в воздухе и уничтожил на земле более двадцати самолетов противника‚ десять раз покидал горящий истребитель и вновь возвращался в строй. Был ранен в начале 1944 года в воздушном бою под Витебском‚ приземлился на парашюте в тылу врага‚ несколько дней добирался до своих и умер в госпитале.

Незадолго до гибели он получил письмо из США: "У нас в Америке существует клуб смертников‚ членом которого может стать летчик‚ который хоть один раз спасся с помощью парашюта. А вы спаслись десять раз! Вы были бы у нас вице-директором клуба". (Виктора Хасина похоронили в Москве на Новодевичьем кладбище; его мать убили в Виннице‚ сестру Соню – в газовой камере Майданека.)

5

В декабре 1943 года в бою под Житомиром командир танка Т–34 младший лейтенант Владимир Вайсер подбил два танка противника‚ два самоходных орудия‚ два бронетранспортера с пехотой и продолжал стрелять из охваченного пламенем танка‚ – посмертно‚ "за беспримерное мужество"‚ ему присвоили звание Героя Советского Союза. Из воспоминаний медсестры:

"Володя приехал в наш госпиталь проведать товарища‚ – увидев его‚ я удивилась. Это был уже не тот мальчик‚ каким я его знала в школе... Его лицо стало суровым. И глаза... в них как бы застыла ярость боя... Осенью мы переправились через Днепр. Началось сражение за правобережную Украину. При встрече Володя говорил: "Вот отвоюем Украину и отпросимся дня на два‚ пойдем в свою школу‚ за своими партами посидим. Здорово‚ а?" Виделись мы урывками‚ лишь тогда‚ когда мне приходилось эвакуировать раненых с поля боя. Жила я в вечном страхе за него. В то время Володя был младшим лейтенантом‚ командиром танка. На его счету было несколько уничтоженных танков и около полутора десятков орудий врага...

20 декабря наша танковая бригада заняла станцию Чоповичи Житомирской области и преградила дорогу на Киев танковой дивизии СС "Адольф Гитлер". Наш медпункт размещался в полуразрушенном здании на станции‚ а танкисты занимали оборону в трехстах метрах впереди нее. Я видела‚ как Володя из засады двумя выстрелами поджег "Пантеру"‚ но и его танк загорелся. Гляжу‚ он выскочил из машины‚ шинелью потушил огонь и снова полез в танк... Володя поджег "Тигр"‚ разбил бронетранспортер с пехотой‚ но его танк опять загорелся. Он выскочил из машины и начал вытаскивать раненых товарищей‚ а кругом то и дело пикировали вражеские самолеты.

Когда я подбежала‚ Володя уже уложил раненых в воронку от бомбы‚ а сам кинулся к танку и стал тушить огонь. На него было страшно смотреть: лицо обожженное‚ в копоти‚ брови обгорели‚ одежда дымилась. Я подскочила к нему‚ принялась посыпать снегом загоревшийся комбинезон‚ а он и его товарищ снегом‚ песком и шинелями старались погасить пламя‚ охватившее танк. По щеке Володи струилась кровь. "Ты ранен. Давай перевяжу"‚ – говорю ему‚ но он как бы и не слышал меня.

Сбив пламя‚ ребята снова залезли в танк. Я кинулась к воронке и стала перевязывать раненых‚ а сама не спускала глаз с Володиной машины. Его танк уже не мог двигаться‚ но орудие было исправно‚ и Володя с товарищем вели огонь. Подбили еще один "Тигр"‚ за ним "Пантеру"‚ а вражеские снаряды стучали по броне нашего танка. Он весь вздрагивал и качался. Росло число вмятин. От одного удара образовалась дыра. И вновь танк загорелся‚ но экипаж продолжал сражаться. Я плакала и кричала: "Вылезайте! Вылезайте!"‚ словно они могли услышать в этом аду. Раненые‚ забыв о боли‚ смотрели на охваченный пламенем танк‚ который всё еще бил врага. Один из них сказал: "Вайсер будет драться до последнего снаряда. Его уже вытаскивали силой из горящего танка". Но вот замолкла пушка. Мы ждали‚ что Володя и его товарищ выскочат из машины. Не дождались... Когда все разошлись с кладбища‚ я долго еще билась в слезах‚ обнимая холодный холмик‚ под которым лежал мой любимый..."