Они ещё о чём-то говорили, но я не слушала. Я хотела выскользнуть незаметно из квартиры, но не получилось. Было препятствие в лице дяди Сергея. Он не упускал шанса, чтобы не побывать в спортзале. Дядя Сергей всегда был подтянут, свежевыбрит, и в новеньком костюмчике.

– Опять ты! – разозлился он.

Эм, я вроде ему ещё сегодня на глаза не попадалась…

– Да, дядя Сергей, снова я, – прошептала я.

– Как ты мне надоела! Вечно крутишься под ногами! Чеши отсель, у меня сегодня настроение хорошее, и я не хочу портить его из-за тебя!

Я поспешила покинуть квартиру. Кто его знает: что у него на уме?..

– Глупая девчонка! – Продолжил ругаться господин Ларин.

– Дорогой, что случилось? – встревожилась его супруга.

– Не успел выйти в коридор, как эта вылезла! Иной раз думаю: почему я тогда тебя не послушался? Почему не отнёс её куда подальше?

– Ну-ну, успокойся, – обняла тётя Анфиса мужа, – потому что твоя репутация дороже, чем Лилька. Газетчики бы докопались всё равно до истины! А потом? Твоей бы репутации пришёл…

– Да, Анфис. Только это меня и останавливает. Как я её только вижу, так впадаю в бешенство.

Супруга успокоила Ларина, заявив, что ему ещё навстречу ехать, а он уже в плохом настроении. Тётя Анфиса помогла ему одеться, вручила папку с бумагами, зонт, и на прощание поцеловала его. Дядя Сергей расплылся от нежности, и аки ласточка выпорхнул из квартиры. Тётя Анфиса хмыкнула, закрывая за мужем дверь.

Лина ещё боролась с подушкой, и никак не могла её одолеть. Если посмотреть с другой стороны, то можно обнаружить, что Ларина младшая и не пыталась противостоять ей. Она кого-то во сне уговорила не мешать ей спать, а то этому кому-то будет грустно.

Тётя Анфиса решила сделать себе выходной, а бухгалтерские бумаги «доверила» секретарю Анне Михайловне. Та очень сильно удивилась, что ей доверили такую кипу бумаг, да ещё и не по её профилю! Девушке согласилась помочь старший бухгалтер. По её словам, она давно хотела заглянуть в эту кипу бумаг, и потратить весь день всего времени на их изучение.

Сама тётя Анфиса сидела на кухне, потягивая чёрный кофе. Из комнаты Эвелины доносились полусонные звуки…

На улицах уже людно. Народ, куда вы все?! Я вот в школу! Сегодня было пасмурно и холодно, даже пошёл снег.

– С первым снегом тебя Лилечка! – негромко поздравила я себя.

Школа хоть и располагалась неподалёку, я всё же предпочитала прогуляться по улицам. Ведь меня не пускают на улицу погулять, повеселиться, а потому я старалась использовать любую возможность.

Снежные хлопья кружились в воздухе, падая на землю.

Пусть деревья голые стоят,

Не кляни ты шумные метели!

Разве в этом кто-то виноват,

Что с деревьев листья,

Что с деревьев листья улетели![1] –

напела я песню. Почему-то сразу стало грустно. Возможно из-за приближения зимы. Пока размышляла над погодой, я не заметила, как дошла до школы. На табличке гордо красовалась надпись: «Средняя общеобразовательная школа города Нижнего Новгорода».

Ну вот, и первый урок… математики. Анастасия Сергеевна, по возможности, старалась каждый урок вызывать меня к доске.

– А кому сейчас легко Лиль? – говорила она.

Мне трудно! Отдуваюсь за весь класс! Кабинет был открыт, а потому я зашла в него. Нужно приготовиться к уроку. Как хорошо, что меня переселили в забитую под завязку кладовую. Я там столько хороших вещей нашла, чуть слюной не захлебнулась! На мне хоть приличная одежда была. Линка пообъёмнее меня, поэтому всё её вещи на мне болтались. Иной раз приходилось штаны подвязывать верёвочкой. У Линки было столько вещей, что она даже не орала на весь дом, что я у неё их отбираю.

В классе сидел Миша Голованов. Он ещё с восьмого класса на меня начал засматриваться.

– Лилька, а Лилька! – Позвал он меня.

– Чего тебе Голованов? – поинтересовалась я.

Это чудо непредсказуемо. Он может нагрубить, а может и просто поговорить. Я, по возможности, стараюсь с ним не разговаривать.

– Да так, спросить…

Он замолчал, пристально пялясь на меня. Хех, если он думал, что я загорюсь желанием выпытывать из него информацию, то он ошибся! Я приготовилась к уроку, и стала осматривать кабинет.

– Ты даже не поинтересуешься: что я хочу спросить? – Наклонив голову на бок, поинтересовался он.

– Нет, – отрезала я, – мне не интересно.

– Тебя переселили с лоджии?

– Да, переселили, – стряхивая с себя несуществующую пылинку, ответила я, – знаешь, теперь живу в роскошной кладовой, и у меня пятиразовое питание!

Тот рот открыл от удивления. Я его частенько так ставлю на место. Линка девица болтливая, весь класс в курсе, что я ей прихожусь дальней родственницей, и к тому же сирота. Каких только сплетен не было: «Её подкинули к родителям Эвелины, потому что у неё родителей не было денег на содержание…», или «Её оставили на произвол судьбы, потому что она страшная…» и так далее по тексту.

Я барышня вредная, наглая, а потому передралась почти со всем классом. В основном в число побитых входили девчонки, мальчики – редкость. Они предпочитали наблюдать.

Урок начался с проверки домашнего задания. Пол класса получило замечания в дневники, а кто-то умудрился по поведению кол получить. Этим кто-то оказался Димка Шлюпаков. Класс ещё долго успокаивался.

– Так! А ну хватит! – Повысила голос Анастасия Сергеевна. – Итак, тема сегодняшнего урока «Тройные интегралы»…

Дальше учительница рассказывала теорию, показала пару примеров…

К четвёртому уроку нарисовались Линка со своей свитой в лицах Катьки Сносовой, и Лиды Ковшиковой.

– Ба! Да вы поглядите-ка Кирсаниха в школе! – оповестила весь коридор Линка.

– Кому-то завидно? – скрестила я руки на груди.

– Что такое Кирсаниха, язычок удлинился? – попыталась поддеть меня Лидка.

Девицы заржали. По-другому их… эм… смех, я выразить не могу.

– А у тебя укоротился? Что не можешь что-то своё придумать? – парировала я. – Каждый день одни и те же выражения – скучно. Вот возьми Линку! – та хоть по ночам проговаривает обидные для меня прозвища.

Девица побагровела от злости. Смеялись уже над ней. Многие школьники были в курсе происходящего, и всегда с удовольствием подслушивали наши перебранки. Мне было всё равно, что обо мне думали.

Линка надулась от важности. Я не упускала шанса, чтобы поссорить эту троицу. Удаётся постоянно, но вот только они быстро мирятся.

Уроки кончались. Я отправилась домой. Шла я до него с полтора часа. Холодный свежий воздух забирался в лёгкие, грозясь их застудить. Ключ осторожно повернулся в замке. Дверь как назло заскрипела.

– А Лилька, пришла! – тут же выглянула из-за угла тётя Анфиса. – За мной!

Я сглотнула образовавшийся в горле ком. И что на этот раз я натворила? Наскоро раздевшись, я зашла в большую комнату.

– Слушай-ка моя дорогая, – томно начала она. – Под вечер придут корреспонденты журнала «Семья – это всё!» и газеты «Вся правда обо всех и всём!» Так что найди, что поприличнее из одежды, и к шести часам, чтоб была здесь как штык! Ясно?!

– Ясно.

Тётя Анфиса скрылась на кухне, а я отправилась к себе в кладовую. «Делать вот мне больше нечего! Тусовались бы без меня!» – пробурчала я себе под нос.

Время – начало четвёртого, а потому я уселась на коечку, и принялась делать уроки. Вроде ничего сложного не было задано, а потому я управилась за два часа.

Тётя Анфиса бегала туда-сюда, что-то бормоча себе под нос. Я же найдя что-то похожее на одежду, переоделась, и стала ждать.

– Лилька! – тарабанила в дверь тётя. – Давай вылезай!

Вылезла. Тётя схватила меня за руку, и потащила на кухню.

– Мам! – протянула Линка. – Я этот стрём не надену!

На ней было ярко-красное платье с глубоким вырезом на спине. Юбка была настолько коротка, что я задумалась: действительно ли это платье, а не обычный кусок ткани? Говорить этого при тёте Анфисе я не стала.

– Так у тебя есть жёлтое платье дорогая, – изумилась она.

Ларина младшая выскользнула из комнаты. Видимо тоже вспомнила об этом.

– Значит так! Сидишь на кухне тихо, а когда репортёр спросит о тебе, ты берёшь эту тарелку, – тётя Анфиса указала на тарелку с печеньем, – и с натянутой улыбкой идёшь к нам. Поняла?

– Да.

– Неужели? Я думала, тебе придётся объяснять на пальцах!

Я не стала говорить, что я не такая уж и глупая. Хотя была мысль… Звонок в дверь. Тётя тут же потеряла ко мне весь интерес, и бросилась открывать дверь. Голоса заполнили коридор квартиры. Дядя Сергей разглагольствовал направо и налево. А какие речи он толкает, мм, закачаешься!

– … да, так и было!

– И как давно? – спросил восторженный мужской голос.

– Вот уже шестнадцать лет! Да что мы в коридоре стоим? Проходите!

По свистам я определила, что квартирку народ оценил, причём по высшему пилотажу.

– Скажите, пожалуйста! Как вы добились таких успехов? – Спросил голос репортёра.

– Да что вы! – Отмахнулся дядя Сергей. – Я играл во всём этом малую роль! Жёнушка с дочуркой во всём мне помогали. Даже не знаю, чтобы я без них делал!

– Какая скромность! – поразился корреспондент. – Ваша семья стоит в рейтинге пяти лучших семей города! Вам об этом известно?

– Нет. Мы не слышали…

– Ах, да! – кто-то стукнул себя по лбу, – Прощу прощения, это станет известно через два дня, когда выпустят свежий номер газеты! И всё благодаря тому, что вы воспитываете сироту…

Было слышно, как упал микрофон. Я выглянула. Постаралась не засветиться.

– Э… да! – Выдавил из себя дядя Сергей. – Стараемся…

Семейство Лариных немного запаниковало. Им не нравилось, куда клонит корреспондент.

– Вы вроде спрашивали о моих достижениях? – спохватился дядя Сергей. – Так вот…

– Не-е! – Перебил его репортёр. – Это мы слышали. Сейчас мы говорим о сироте, которую вы воспитываете, и будьте так добры, покажите нам её! Это будет сенсация!

Тётя Анфиса тут же начала елозить по дивану. Она хоть и сказала мне, что надо делать, но не спешила это воплощать…

– Она сейчас занята… – не уверенно произнесла тётя Анфиса.