Как-то холодным осенним днем Энна, в очередной раз собиралась к Лао, на урок. Она уже накидывала шарф, когда зашел Миша.

-Ты куда? – буркнул он.

-К Лао – она пообещала, что никому не скажет об их занятиях, пока Лао сам не сможет прочитать новости на городском столбе.

-Зачастила ты к нему – он из последних сил старался сдержаться, но все же постепенно ненависть на нее превалировала. Где-то в глубине души, он уже понял, что замуж она вышла за Сашкины деньги, что ей плевать на то, что он, ищет ее, с ума сходит. Она уже подцепила «новую жертву».

-Да ладно тебе, - она остро переживала, что не может сказать ему правду, но данное кузнецу слово обязывало.

Перед самым днем рождения Миши, они с Лао договорились, что он принесет меч на рассвете им домой.

Утром третьего декабря, Энна встала, когда солнце едва намекнуло на свое пробуждение. Тепло одевшись, она тихо, чтобы не потревожить именинника выбралась из их комнаты, баба Нюра, уже грела воду для чая, и кивнув ей, Энна выскочила на улицу, где за калиткой уже поджидал Лао с подарком.

-Спасибо тебе – поблагодарила Энна.

-Тебе спасибо. Беги давай, а то простудишься еще.

Аккуратно положив подарок на пол, рядом с его кроватью, она уже хотела выйти из комнаты, когда Миша вдруг проснулся, и резко сел.

-Доброе утро – автоматически изрек он, широко зевнув, и потянувшись.

-С днем рождения! – улыбнулась Энна, и обняв его, все еще такого горячего от сна, поцеловала в щеку.

-Спасибо – засмущался он.

Не желая ждать, когда он заметит, она подняла с пола тяжелый сверток, и положила рядом с ним, на кровать.

-Это тебе!

-Мне? Что это?

-Подарок.

Развернув его, Мик опешил. Это был тот меч! Тот! Он мечтал о нем, и так жалел, когда вернувшись в последний день ярмарки, хотел купить его, но оказалось что он уже продан. Он жалел не потому, что это был особенный, какой-то там валлийский клинок. Нет. Когда то давно, казалось несколько жизней назад, его отец вырезал для него такой, только из дерева. В то далекое время, когда Миша был маленьким, а отец еще здоровым, полным силы мужчиной. До того, как страшная болезнь отняла его. Тот игрушечный меч, прошел с ним всю жизнь. «Да что ты там, мудришь?» спрашивала тогда мама у отца, «ему и обычной палки хватит, все равно не сегодня так завтра сломает!», «Если уже и делать что-то, то только хорошо. Иначе, зачем вообще напрягаться?!» он отвечал, не отрываясь от работы, «ты максималист» сказала тогда мама, « Ничего ты не понимаешь, я же для сына делаю!». «Они, наверное, и не знали, что я подсматривал тогда» - только сейчас он почему-то подумал об этом.

-Это ты! Ты купила его!

-Кончено! Ты же почти сроднился с ним!

-Боже! – он вскочил с кровати, несколько раз взмахнув им, - спасибо!

-Ты где его прятала?

-В кузне – улыбнулась Энна, наконец, она может правду рассказать.

-Понятно, - он от чего-то помрачнел, и начал одеваться. Она молча вышла из комнаты, расстроившись из-за его реакции, и уже жалея, что купила этот дурацкий меч. «Подорвалась из-за него ни свет ни заря! А могла спать!»

-Уходишь? - она заливала кипяток в заварник, стараясь не смотреть на него. Он сел на стул рядом с ней, и начал натягивать валенки, что-то ворча себе под нос – Да что с тобой?

-Мне нужно на улицу – накинув тулуп, он выскочил во двор, мороз тут же принялся кусать его за щеки, и Мик повыше натянул воротник.

«Да какая мне разница!?! Господи, она взрослый человек, может делать что хочет!» мысли, злобные и ироничные, казалось, порождают сами себя. «Так быстро забыла мужа… с кузнецом!!! И не стыдно же ей» так и не закончив размышления, он понял, что стоит перед дверьми в кузню. Не до конца понимая, что конкретно он хочет от Лао, зачем пришел, и вообще, что происходит и какое ему до этого дело, Мик все же вошел. Его тут же окутало жарким воздухом, резко контрастировавшим с морозной погодой.

-Мик! С днем рождения! – Лао сбросил перчатку, и подошел к Мише, протягивая ему руку для пожатия.

-Спасибо, - неуверенно проговорил он, чувствуя себя очень глупо.

-Вообще-то тебе спасибо, за Энну.

-За Энну?

-Она для меня так много сделала! – «Только без подробностей!» взмолился Мик, - Скажу по секрету, теперь я умею читать, писать и считать! Так что! даже не знаю! – и похлопал его по плечу.

-Да, - улыбнулся Мик, - она такая. Умная – он улыбнулся, чувствуя себя дураком, - ты это, приходи вечером, выпьем.

-Спасибо, зайду.

-И давай, наверное, у нас заниматься будете. А то, негоже ее по морозу гонять.

-Хорошо. Ты прав – Лао виновато улыбнулся.

Он шел домой, радуясь тому, что Энна не изменяла Саше. Почему-то это было важным. То, что она, так же как и он сам, хранила надежду на возвращение в свой мир, и чтила память о семье. Когда Миша вернулся, Энна была в крольчатнике, она не слышала, как он подошел, жалуясь кроликам на него.

-Он какой-то неадекватный! Честное слово! Вот чего, спрашивается, умчался?

-Потому что дурак – послышался голос Миши, и Энна резко обернулась на голос.

-Ну да, вот и старость, а где же мудрость?!

-Да ладно тебе, я же не знал, что ты с Лао занимаешься.

-Во первых, я обещала ему никому не говорить, во вторых, хотела тебе сегодня утром рассказать, но тебя нечистая унесла раньше чем я успела рот открыть. И в третьих, какое это имеет значение, что я делала с Лао? – и задав вопрос, поняла, что он думал о ее походах.

-Я думал что ты, с ним, в смысле…. – он провел рукой по волосам, желая собрать мысли в кучу, - блин, просто я злился, что ты…

-Что я... что? Миш?

Он молчал, не зная стоит ли отвечать, да и вообще, жалея что решил заговорить об этом.

-А какая тебе разница? Какое это имеет значение? – она говорила все громче, и обижаясь на него, и злясь на себя, на свою реакцию от его слов. На глупую обиду, которую его слова вызвали. Вроде как, никакого значения его мнение не имеет. Это ее жизнь, и он к ней не причастен. Но все же, Энне меньше всего хотелось, что бы он думал будто она с Лао… «Да что мне от того что он думает?» - но видимо что-то было, пусть сейчас она и не в состоянии была ответить.

-Никакой разницы. Прости – и уже в дверях сказал, что пригласил Лао.

Вечером пришел Лаодик, и принес бутылку вина со специями. Энна с Нюрой приготовили тушенное в сметане мясо, жюльен, салаты. Несмотря на его поведение, она хотела сделать праздник. И ей удалось, стол ломился, жюльен ушел первым, здесь такое блюдо было в новинку. Очень понравилось мужчинам вареное мясо с корицей и чесноком. На десерт Энна сделала любимый торт Мики – наполеон, и даже расставила купленные на ярмарке цветные свечи. Когда-то давно, когда она накрывала стол на день рождения Алекса, Мика сказал что наполеон его самый любимый торт. И она запомнила. Поэтому и сделала его. Хотелось хоть таким способом, хоть на один вечер вернуть кусочек прошлого. Знакомые блюда, знакомые запахи. Воссоздать ту атмосферу дома, которая ей так часто снилась.

Когда Лаодик ушел, а Нюра залезла на печь, Энна уже домывала посуду. Силясь понять, какое ей дело до его мнения.

-Спасибо тебе, - прошептал Мика, обнимая ее. Чем заставил вынырнуть из самоанализа, грозившего перерасти в самобичевание.

-Не за что, - буркнула она, не желая забывать утреннее.

-Это лучший день рождения, за всю мою жизнь! – и наклонившись, он поцеловал ее в висок.

-Как ты мог так подумать обо мне, Мик? – голос невольно задрожал.

-Не знаю – он еще крепче прижал ее к себе, - просто он так на тебя смотрел.

-Как?

-Не важно.

-Никто на меня так не смотрит, и никогда не посмотрит, ты очень доступно всем все объясняешь своим видом. Так что не переживай, можешь со спокойной душой жить дальше, как тебе того хочется.

«Она не верит, что мы вернемся. В этом разница. Я надеюсь, она же нет».

-Что мне сделать, что бы ты простила меня? Ну, прости дурака.

-Ведро вынесешь, прощу, - закончив мыть посуду, она вытерла руки о полотенце.