Проницатель отвел Белвара в заднюю комнату и усадил его на ничем не примечательный каменный стол. Затем иллитид внезапно подверг Белвара ментальной обработке, зондируя его сознание и в то же время грубо вправляя ему плечо и накладывая повязку. Иллитид мог бы проникнуть в сознание раба при первом же контакте, оглушительным ударом или телепатическим прощупыванием, но чтобы полностью подчинить его себе, иллитиду потребовались бы недели и даже месяцы.

Каждый контакт еще больше подавлял естественную сопротивляемость раба ментальным внушениям, раскрывая еще большее количество его воспоминаний и эмоциональных переживаний.

Хозяин Белвара был намерен вызнать все об этом возбуждающем любопытство свирфнеблине, о его странных искусных руках и о той необычной компании, которую он себе выбрал. На сей раз во время телепатического обмена иллитид сосредоточился на мифриловых руках, поскольку чувствовал, что способности Белвара отнюдь не эффектный трюк.

Мысли иллитида зондировали и прощупывали слабые места и какое-то время спустя попали в глубокий уголок сознания Белвара, натолкнувшись на монотонное песнопение.

— Биврип? — спросил Белвар. Чисто рефлекторно руки хранителя туннелей со стуком столкнулись, и он тут же поморщился от боли.

Пальцы и щупальца иллитида извивались от нетерпения. Он понял, что коснулся чего-то важного, чего-то, что сделает его воина еще сильнее. Однако если проницатель позволит Белвару вспомнить этот заговор, это может вернуть свирфнеблину часть его самого, осознанное воспоминание о тех днях, когда он был свободной личностью.

Иллитид вручил Белвару еще одну дозу заживляющего зелья, затем огляделся вокруг, производя осмотр своим приобретениям. Если Белвар будет и далее выступать гладиатором, ему придется опять встретиться с пещерным уродом на арене; по правилам иллитидов матч-реванш был обязателен после ничейного результата. Хозяин Белвара сомневался, что свирфнеблин выдержит еще один бой против закованного в броню воина.

Если только не…

Дайнин До'Урден пустил своего верхового ящера шагом, проезжая по захудалому району Мензоберранзана — району маленьких, скученных домишек. Он не снимал капюшона своего пивафви, низко надвинутого на лицо, и ничто в его облике не говорило, что он принадлежит к благородным потомкам одного из правящих домов. Миссия Дайнина была сверхсекретной. Он держал ее в тайне от глаз сторонних наблюдателей в этом опасном районе и от неодобрительных взглядов матери и сестер. Он уже немало прожил, чтобы понимать, как опасна потеря бдительности. Он жил в состоянии, близком к параноидальному, так как никогда не был уверен, не выследили ли его Мэлис и Бриза.

Группа страшил лениво расступилась перед неторопливой поступью ящера.

Ярость закипела в гордом старшем сыне Дома До'Урден при виде непочтительного поведения рабов. Рука Дайнина инстинктивно потянулась за бичом, висевшим на поясе.

Однако Дайнин благоразумно сдержал свою ярость, напомнив себе о возможных последствиях подобного саморазоблачения. Он обогнул еще несколько острых углов и пустился дальше через ряд сросшихся у основания сталагмитов.

— Итак, ты меня отыскал, — откуда-то сзади и сбоку донесся знакомый голос.

Удивленный и испуганный Дайнин остановил своего рысака и замер в седле. Он понимал, что по крайней мере добрая дюжина арбалетов направлена на него.

Дайнин медленно повернул голову, чтобы посмотреть на приближающегося Джарлакса. Здесь, в этих сумерках, наемник казался совсем не похожим на того чрезмерно вежливого и угодливого Дроу, которого Дайнин встречал в Доме До'Урден. Или, возможно, такое впечатление создавалось из-за двух вооруженных мечами охранников, стоявших по обеим сторонам Джарлакса, и мысли, что рядом с ним нет Матери Мэлис, готовой встать на его защиту.

— Надо спрашивать, прежде чем входить в чужой дом, — спокойно сказал Джарлакс с явной ноткой угрозы в голосе. — Это общепринятая вежливость.

— Я нахожусь на пустых улицах, — напомнил ему Дайнин.

Джарлакс с улыбкой отверг его логику:

— Это — мой дом.

Дайнин вспомнил о своем положении, и эти мысли слегка приободрили его.

— В таком случае следует ли лицу благородного происхождения, принадлежащему к одному из правящих Домов, испрашивать разрешения у Джарлакса, прежде чем выйти за ворота? — раздраженно спросил старший сын. — Может быть, и Матери Бэнр не входить ни в один из самых захудалых Домов, не испросив разрешения у Матери этого Дома? Следует ли также Матери Бэнр испрашивать разрешения у бездомного бродяги Джарлакса? — Дайнин понимал, что он, похоже, зашел чуть дальше в своем оскорблении, но его гордость, требовала этих слов.

Джарлакс заметно расслабился, и появившаяся на его лице улыбка была почти искренней.

— Итак, ты нашел меня, — снова произнес он, склоняясь в своем традиционном поклоне. — Говори, что тебе надо, и покончим с этим.

Дайнин воинственно скрестил свои руки на груди, обретая уверенность от явной уступчивости наемника.

— Ты уверен, что я искал именно тебя? Джарлакс обменялся усмешками со своей охраной. Смех невидимых воинов, скрывающихся в полумраке переулка, значительно поуменьшил возросшую было самоуверенность Дайнина.

— Говори, что тебе надо, старший сын, — более настойчиво произнес Джарлакс, — и покончим с этим.

Дайнин и сам стремился завершить эту неожиданную встречу как можно скорее.

— Я требую информации относительно Зинкарлы, — резко произнес он. Дух-двойник Закнафейна в течение многих дней бродит, по Подземью. Возможно, слишком многих?

Глаза Джарлакса сузились, когда он уяснил ход мыслей старшего сына.

— Это Мать Мэлис послала тебя ко мне? — скорее утверждая, спросил он.

Дайнин покачал головой, и Джарлакс не подверг сомнению его искренность. — Ты так же умен, как и искусен в обращении со своими клинками, — любезным тоном заметил наемник, отвешивая второй поклон, который казался несколько двусмысленным в мрачном мире Джарлакса.

— Я пришел по собственной инициативе, — твердо сказал Дайнин. — Я должен найти ответ на некоторые вопросы.

— Ты боишься, старший сын?

— Я озабочен, — искренне ответил Дайнин, игнорируя поддразнивающий тон наемника. — Я никогда не делаю ошибки, недооценивая своих врагов или союзников.

Джарлакс бросил на него непонимающий взгляд.

— Я знаю, кем стал мой брат, — пояснил Дайнин. — И мне известно, кем когда-то был Закнафейн.

— Закнафейн — дух-двойник, — возразил Джарлакс, — находящийся в полном подчинении Матери Мэлис.

— Очень много дней прошло, — тихо сказал Дайнин, надеясь, что смысл его слов прозвучал достаточно внятно.

— Твоя мать просила о Зинкарле, — немного раздраженно возразил Джарлакс, — а это величайший дар Ллос, взамен которого следует доставить радость Паучьей Королеве. Мать Мэлис знала о риске, когда она требовала Зинкарлу. Наверняка ты понимаешь, старший сын, что духи-двойники предоставляются для достижения известных целей.

— А каковы последствия неудачи? — грубовато спросил Дайнин, заражаясь волнением Джарлакса.

Скептический пристальный взгляд наемника был исчерпывающим ответом.

— Сколько еще времени в запасе у Закнафейна? — спросил Дайнин.

Джарлакс уклончиво пожал плечами и задал встречный вопрос:

— Кто может предвидеть планы Ллос? — спросил он. — Паучья Королева может быть терпеливой, если выигрыш достаточно велик, чтобы оправдать это ожидание.

Так ли велико значение Дзирта? — Наемник опять пожал плечами. — Судить об этом только самой Ллос, и никому, кроме Ллос.

Дайнин надолго задержал свой изучающий взгляд на Джарлаксе, пока не проникся уверенностью, что наемнику больше нечего сообщить ему. Вслед за этим он повернулся к своему верховому ящеру и низко натянул капюшон пивафви. Вскочив в седло, Дайнин развернулся, желая оставить за собой слово, но наемника и его телохранителей уже не было видно.