- И что мне делать?

- Жить хочешь?

- Да зачем мне жить? Но и умирать я не хочу.

- Тогда соглашайся.

- На что?

- Как на что? На предложение. Знаю, было тебе предложение. Иди учи детишек. Авось чему научишь, вдруг выживут.

***Где-то в далеком эльфийском лесу.***

Шесть лет эльфы носят траур. Шесть лет эльф не может снова жениться. Шесть лет эльф отращивает новую косу. После смерти моего мужа шесть лет назад, вечно озорного бунтаря Даринэла, мне отрезали волосы. И теперь уже выросла новая коса, пусть не такая длинная, но она есть. Мне всегда казался неправильным обряд погребения эльфов. Моего младшего мужа похоронили красиво. Его бледные руки связали моими волосами, что означает что этот эльф был привязан ко мне младшим, нанесли узоры правильной жизни на лоб и руки, надели голубые полупрозрачные ритуальные одежды и, возложив кинжал с ножнами к ногам, положили тело на повозку. Объехав кладбище, выбрали место. И положив тело, засыпали землей. А дальше колдовали жрецы и на месте могилы пророс клен. Шесть лет я не должен был приходить. А теперь настал единственный шанс навестить, ведь больше я сюда вряд ли приду. Год я пытался себя пересилить, полюбить его, но не смог. Наш сын родился вовремя, здоровым и сильным. И таким же шебутным, каким был его папа. Магический кокон поддерживал только Даринэл, не позволяя себе брать энергию у меня. В это же время на меня возложили огромную ответственность за эльфийское посольство и новые договора. Я не замечал или не хотел замечать, что мой муж тает на глазах. Он исчерпал свой резерв, подорвав здоровье беременностью. Отказывался от моей помощи, и вот однажды меня встретил в доме не исхудавший муж с померкшим взглядом, а лекарь, сообщивший мне о его смерти. Плакал ли я? Сожалел ли? Может, меня мучила совесть? Нет. Ничего этого не было. Просто еще одна проблема пала на мои плечи в виде маленького сынишки, которому не было еще и года. Теперь я приходил домой и расспрашивал слуг и нанятых нянек о нем, потом пошли учителя. Мы встречались с ним редко. Два-три раза в неделю за ужином. Мы не были друзьями, но как не странно, его я полюбил. Может, если бы боги дали нам побольше пожить с его папой, я бы и его полюбил? В любом случае, я должен сегодня просить его отпустить меня. И вот я тут, у высокого клена, в руках цветы. Плед кинут на землю, и я сажусь на него. Выложив обед на двоих, кладу цветы к корням дерева. Вино льется в бокалы. Все готово, а вот речь я не придумал.

- Знаешь, я же так и не полюбил тебя. Я знаю, что ты меня любил, но я не смог. Я тебе благодарен за то, что ты был рядом. За то, что ты жил со мной. За нашего сына. Он очень хорошо учится и скоро отправится в школу. Знаешь, он хочет учится там же, где и я когда-то. Прошу тебя. Прости меня, прости и отпусти. Я не смог тебя полюбить тогда, не смогу и сейчас. А сына я люблю, люблю несмотря ни на что.

Рядом со мной из воздуха и солнечных лучей соткалась фигура. Взгляд был грустный, но нежный. Он сел ко мне, взял свой бокал и, выпив, улыбнулся. Да, я помню какое вино он любил. Мимолетное касание призрачных губ к моим, и он растаял. Даже не верится, что он простил мне все это. Как же это надо любить, чтобы простить холодность и отчужденность? Или все дело в том, что он знает что-то еще? Тихо вздохнув, я магией убрал остатки так и не съеденного ужина и, открыв портал, ушел. Ушел, чтобы больше никогда не прийти. Ушел, чтобы вечно помнить.

Часть 28

Письмо Слена о согласии преподавать отправили тем же вечером, а утром сам ведьмак открывал портал в школу, о которой мечтал позабыть навсегда. Встретила его у портала миловидная девушка на вид лет двадцати. На самом деле ей было уже за пятьсот, одна из самых сильных колдуний в мире заняла пост директора школы всего три года назад после неудачного эксперимента прошлого директора, имя которого мало кто может вспомнить. С улыбкой она подошла к новоприбывшему и, взяв под руку, повела за собой в здание школы. Такое опостылевшее здание школы.

- Ну что ж, вашего жеребца доставят стационарным порталом для животных, в школе вам ничего не угрожает, любое заклинание тут бессмысленно. Постарайтесь отдохнуть и набраться сил, я думаю лет двадцать вам будет достаточно.

- Сколько?

В глазах ведьмака появился ужас, граничащий с паникой.

- Двадцать. Нет, конечно стандартный договор на пять лет, но этого мало, чтобы там забыли вас и вы отдохнули и набрались сил тут.

Девушка говорила спокойно, походка и интонации голоса выдавали в ней прожившую уйму лет леди, знающую, как себя подать. А этот ведьмак ей явно пришёлся по вкусу. Годы его не состарили, нет, они наложили на его лицо неглубокую сеточку морщин от загара, добавили усталости в единственный видящий глаз, а телу добавили силы, выносливости и жилистости. Она искоса посматривала на него и уже мечтала увидеть рядом с собою на перине в покоях. А бедный Слен не знал о ее планах и, успокоившись, шел себе дальше по школе, в которой из-за каникул пока нет учеников. Школа, академия, университет, училище... За то время, что человек прожил за стеной заклинаний, что бродил по дорогам разных стран, названия менялись многократно. И вот теперь снова школа. Только уроки будет задавать он, а не ему.

- Что я буду вести?

- А что вы бы хотели?

Войдя в кабинет директора, Слен сел за стол в кресло для посетителей, а девушка обойдя мебель, встала с той стороны. Одета она была в черную юбку в пол с разрезами с двух сторон и белую блузку с декольте до самой вышеупомянутой юбки.

- Ну, наверное, защиту от магических и не магических тварей. Или защиту от враждебной магии.

- Или боевую магию? А может, совместим все эти предметы в один?

Она села на стол, показывая в разрез свои дивные стройные ножки и чуть наклонившись, как бы случайно демонстрируя интересную ложбинку в декольте и аппетитные полушария груди размера этак четвертого. Окинув ее хмурым взглядом, мужчина не оценил сделанного ему предложения.

- И как вы себе это представляете?

- Я дам вам возможность вести занятия у пяти групп только по утрам до обеда, без перерывов на перемены, на вашем полигоне. Вы должны сделать так, что бы они выжили.

- Где выжили?

- На войне.