Быстро скатав одеяла и собрав снеди, друзья отправились к излюбленному месту Слэна, под большим деревом, напоминающим каштан в красивом и не видимом с дороги месте. Поляну можно было заметить только из окон и посадочных полей замка. Все встречные косились на парней с интересом, а те, кто узнавали человека, в изумлении. Мало кто ставил на Слэна, считалось, что среди новичков он самый слабый духом .

- Слэн? Это ты?

- А?

- Это ты?!

- Да. А что?

- Прошел?

- Как видишь.

Парней остановили в воротах академии, когда они уже хотели открывать портал напрямую к поляне. И остановил их друг Соэлена, высокородный и высокомерный эльф, который как будто и не замечал Слэна рядом с другом.

- Поздравляю.

- Слушай, эльф, мы спешим!

Марик не стал дальше слушать эльфа и утянул Слэна в водоворот перехода.

- Ну вот, мы и на месте. Можно устраиваться.

- С тебя костер, с меня навес и постель.

- Как скажешь.

Вампир пошел в глубь прилеска набирать дрова, а человек взял давно высохшие и припрятанные, уже не один раз использованные палки, высотой около метра, и начал сооружать навес. Выверенным движением он с двух концов прижал колышками большой отрез брезента, а два других прикрепил к палкам, устанавливая их вертикально. Под навес навалил лапника ободранного с ближайших елок а сверху положил два больших одеяла. Спать под одним одеялом с другом Слэн не считал зазорным, а Марик не отказывался и не говорил другу, что тот слишком доверчив.

Марик же быстро таскал охапки дров к давно уже вырытой и укрепленной глиной изнутри яме. Часто наведывавшиеся сюда студенты устраивали пикники с обязательным костром и горячим мясом, иногда и не слишком прожаренным, и чтоб не мусорить и каждый раз не палить травку, обеспечили поляну импровизированным мангалом. Костер трещал сухими веточками, скатерть была заставлена яствами, а озеро манило своей свежестью и прохладой. Так и не сказав друг другу ни слова, парни разделись и поплыли к середине озера. Наплававшись вдоволь, опустили свои тушки на мелководье и наблюдали закат.

Когда с людьми есть о чем поговорить - это признак хорошей дружбы, а когда есть о чем помолчать - это признак чего-то большего. Так всегда думал Марик, и молчать в обществе Слэна ему было комфортно. Он любил наблюдать за другом на тренировках, любил видеть как он двигается, как переливаются стальные мышцы под кожей. Он любил смотреть на человека, и он даже немного ему завидовал. Тому, что он может непринужденно говорить со всеми, тогда как вампиров многие не только боялись и опасались, но и ненавидели. С преображением Слен не потерял той силы и красоты, что наградила его природа, а как будто добавил хищности в свой облик. Он был молод и красив. И все чаще вампир ловил себя на мысли, что сегодня он необычайно хорош. Он любовался им уже как-то иначе.

- Надо поесть.

- Ага, а то все угли прогорят, плохой из тебя костровой.

- И не говори.

Выбравшись на берег парни развили бурную деятельность, но что-то в поведении человека не нравилось вампиру.

- Что с тобой?

- Спина болит.

- Дай гляну. Да у тебя шрамы сочатся кровью. Лежи смирно, я обработаю.

И тут из кустов, прямо на склонившегося вампира выскочил волк. Оттолкнув будущего лекаря к воде, он обошел человека и начал подбираться к вампиру, скаля клыки.

- Барсик, это мой друг. А чем ты хотел меня обработать? У тебя же нет с собой аптечки.

- Так слюна вампира лучшее кровоостанавливающее.

- И самый эффективный яд. Для меня.

Барсик вернулся к Слэну и зализал все его ранки, а после потребовал свою порцию шашлыка. Спать легли за полночь, когда Марик рассказал все новости-сплетни. Вот только между вампиром и человеком лег волк, на что вампир попробовал возмутиться, но тщетно. Человек уже спал.

Часть 7

Вампир почти всю ночь не спал, ворочался с боку на бок, вздыхал, смотрел на половинку луны и не мог понять, что с ним происходит.

- Неужели я влюбился? Влюбился в лучшего друга? Как думаешь, Барсик, он может меня полюбить?

Волк поднял голову и вздохнул глядя на парня, но ответом его не удостоил. Просто уложил лобастую голову на лапы. Вздохнув, вампир и сам лег на свое место и наконец уснул. Так сладко он не спал уже три месяца. С того самого момента, как Слэн исчез, вампир не мог найти себе места, не мог спать и нормально есть. Он стал похож на недобитый труп или на вампира в последней стадии истощения. Темные круги под глазами вампир гримировал косметикой, которую притащил из мира, так любимого его другом, любил он быть необычным. Хотя тогда это казалось лишним, но вдруг, спустя год с момента приобретения косметики, она пригодилась. Кожа была более бледной, но по сравнению с преобразившимся человеком, он показался бы более загорелым. Надо признаться, что когда Марик увидел преобразившегося друга у двери комнаты, то испугался. Испугался, что этот странный человек пришел сообщить ему страшную новость о гибели Слэна. Но правда оказалась немногим страшнее. Теперь человек был не просто привлекателен, он был красив первозданной, хищной красотой, которая притягивала взгляды как мужчин, так и женщин. Проходя коридорами вместе с другом, он видел те пожирающие взгляды, которые на него бросали, он видел все это, и теперь понимал: он ревнует, он действительно ревнует, и не как друга, а как... как любимого?

Вздохнув, вампир снова повернулся на другой бок. Начинался рассвет, который разбудил Марика первыми жгучими лучами, доставившими небольшой, но ощутимый дискомфорт. Спать уже не получится, ведь как только вампир начал общаться с человеком, он и не заметил, как сам изменил свой режим, он уже давно не был подвластен магии замка, а сам бодрствовал днем и спал ночью, так же, как и друг. Лучи солнца не приносили боли, только рассвет резал по глазам, но и с этим все справлялись. А от солнца вампиры не умирали, они же не упыри, чтоб бояться светила. Просто солнце резало по нежным глазам вампиров и приносило дискомфорт. Переждав самые яркие лучи, Марик встал. Искупавшись и приведя себя в порядок, он стал готовить завтрак, ведь надо же когда-то начинать проявлять инициативу.