Позин—Ка оторвал взгляд от корабельного остова, махнул адъютанту и направился к шлюзу. Один раз человеческая женщина помогла ему. Она могла бы снова помочь.

Полковник Натали Норвуд как раз закончила тридцатое отжимание и собиралась перейти к глубоким приседаниям, когда дверь в ее каюту ушла вверх. Хадатанин заполнил дверной проем. Сзади стояли телохранители. Нельзя было ошибиться в том, что посетитель не кто иной, как военный командующий Ниман Позин—Ка собственной персоной.

Встревоженная, но полная решимости не показывать этого, Норвуд скрестила руки. Слава богу, она одета, но все равно вид у нее не слишком презентабельный. Хотя откуда инопланетянину знать, презентабельный или нет?

— Ваши когда–нибудь стучат?

Суровые слова были готовы сорваться с языка хадатанина. Они поставили бы пленницу на место. Но Позин—Ка сдержался. Ему необходимо человеческое сотрудничество, а личный конфликт вряд ли способствует согласию.

— Прошу прощения. Ваши нормы кажутся мне странными, и я забыл.

Извинение военного командующего удивило Норвуд. Немного озадаченная, она жестом пригласила хадатанина войти. Телохранители последовали было за ним, но он велел им остаться в коридоре.

Позин—Ка огляделся, увидел проволочную сетку, отгораживающую трубопровод, чтобы женщина опять туда не забралась, и сел на откидную койку. Под тяжестью хадатанина она заскрипела.

— Вы знаете, где мы находимся? — спросил Позин—Ка.

— На орбите вокруг планеты Фрио II.

— Это верно. А что вы знаете о последнем сражении? Норвуд пожала плечами. Потом ответила, с трудом

сдерживая эмоции:

— Вы прибыли, нашли планету практически незащищенной и начали уничтожать население. На орбите были тысячи кораблей — беженцев с уже захваченных вами планет. Для ваших истребителей они стали легкой добычей. Ваши пилоты использовали их вместо учебных мишеней, хлопали их, как надувные игрушки, и смеялись, когда они погибали.

Ну а когда на орбите ничего не осталось, вы пошли к планете. Фрио II была малонаселенной, поэтому не было нужды в перекрывающихся прокосах разрушения, какие вы применяли на Мире Уэбера, и вы атаковали отдельные городки и города. Однако они оказались более крепкими орешками, чем вы думали, из–за суровых условий и из–за того, что жилища располагались в основном под землей.

Если Норвуд ожидала какого–то признака сожаления, какого–то признака раскаяния, она была разочарована.

— Военная база все еще существует. Норвуд чуть оживилась.

— Неужели? Это замечательно. Надеюсь, они дадут пинка под ваши гигантские зады.

Позин—Ка, казалось, не догадался об оскорблении и сделал жест, которого она не поняла.

— Это маловероятно. Мы контролируем систему, околопланетное пространство и саму планету.

У Норвуд задрожали руки. Она спрятала их в карманы.

— Что ж, радуйтесь. Так чем я обязана этому визиту? Позин—Ка встал. Он возвышался над Норвуд, но

что–то неуловимое мерцало в его глазах. Понимание? Сострадание? Страх? Что бы это ни было, оно сделало военного командующего уже не таким пугающим.

— Мне нужна ваша помощь.

Норвуд недоверчиво посмотрела на инопланетянина.

— Вы, должно быть, шутите.

— Нет, я говорю абсолютно серьезно.

— Ни за что.

— Вы помогли мне с фитопланктоном.

— То другое дело.

— Как и это.

Норвуд всмотрелась в лицо Позин—Ка, пытаясь уловить хоть какой–то намек на то, о чем думает инопланетянин.

— И что вы от меня хотите?

— Убедите людей сдаться.

— Чтобы вы могли убить их? Никогда!

— Я позволю им жить.

— Вы так говорите.

— Я даю вам слово.

— К черту ваше слово. Пусть Болдуин это делает. За это вы ему и платите.

— Я не доверяю Болдуину.

Это было настолько честно и настолько неожиданно, что Норвуд растерялась. Позин—Ка и вправду просил ее об одолжении, доверял ей свои тайны, предлагал своего рода дружбу. Но почему? Или тут какой–то подвох? Она посмотрела хадатанину в глаза.

— Почему?

— Потому что он — предатель и заботится только о себе.

Норвуд почувствовала, что он говорит правду, но всю правду еще не сказал.

— И?

— И он встанет на сторону моих противников.

— В каком смысле? Инопланетянин повел руками.

— Он, как и мое начальство, считает, что мне следует обойти планеты вроде той, что под нами, и ударить в самое сердце вашей империи.

Норвуд ощутила возбуждение, понимая, что она вот–вот узнает что–то очень важное, и постаралась сохранить на лице бесстрастное выражение.

— А вы?

— Я думаю, что ваше начальство, вполне возможно, готовит нам ловушку и даже может найти способ воспользоваться невычищенными планетными системами, которые мы оставим позади.

Норвуд кивнула.

— Значит, вы хотите потратить еще какое–то время на «очистку» планет вроде Фрио II и уж потом напасть на внутренние системы?

— Точно.

Норвуд нахмурилась.

— Я все равно не понимаю. Как я вам помогу? И чего ради мне это делать?

Инопланетянин помолчал, словно выбирая слова.

— Мне нужно доказательство, что ваше начальство готовит нам ловушку. Доказательство, которое я смогу использовать для защиты своей стратегии. Но ваши солдаты имеют приказ уничтожать подобную информацию, прежде чем умрут.

— Неужели? — саркастически проговорила Норвуд. — Ах как невежливо. И вы ждете, что я помогу? Забудьте. Это было бы изменой.

— Изменой? — переспросил Позин—Ка. — Было бы изменой спасти человеческие жизни? Особенно в свете того, что ими уже пожертвовали? Оставили, чтобы задержать нас. Или того хуже, бросили, потому что до них никому нет дела. Вы, несомненно, спрашиваете себя, где ваш военно–космический флот? Почему они бегут впереди нас? Когда они будут сражаться? Все, чего я прошу, — это возможности просмотреть кое–какие официальные документы. Я готов дать взамен сотни жизней.

Норвуд приложила все усилия, чтобы совладать со своими эмоциями. Да, она задавала себе эти вопросы, сотни раз задавала. Ясно, что что–то не так, ужасно не так, но что? Почему военно–космический флот отошел? Что это — часть плана, или просто чудовищная некомпетентность? Норвуд хотела верить в первое, но боялась второго. Ужасная ситуация.

Допустим, защитники готовы сдаться и предоставят ей информацию, которая нужна хадатанину. Что дальше?

Если ловушка — или вероятность ее — существует, Позин—Ка продолжит свою нынешнюю стратегию и будет разрушать Империю людей система за системой. Если ловушки нет и Позин—Ка лишится командования или будет вынужден принять более агрессивную стратегию, хадатане ударят по сердцу империи. Что почти наверняка погубит миллионы, если не миллиарды, жизней.

Взвешенная на весах потерь, стратегия постепенного опустошения, отстаиваемая Позин—Ка, была лучше для человеческой расы, учитывая возможность контратаки.

Итак, помогая Позин—Ка, Норвуд могла бы помочь людям мобилизоваться и победить. Но что, если она ошибается? Что, если она погубит миллиарды невинных жизней?

Легче всего ответить «нет», потому что именно к такому ответу подготовила Норвуд ее профессия, да и сама она была принципиально против любой помощи хадатанам. Но как быть с теми жизнями, которые она может спасти?

Норвуд даже взмокла.

— Я помогу при следующих условиях: вы сохраните жизнь всем людям на этой планете. Вы обеспечите их едой и жильем. И вы заречетесь от всякого применения пыток.

Хадатанин шевельнул правой кистью.

— Договорились. Будет, как вы хотите. Норвуд покачала головой.

— Нет, я еще не кончила. Я оставляю за собой право рассказать другим о нашем разговоре и о том, почему я согласилась помочь вам.

Позин—Ка немного подумал.

— Людям, да… но хадатанам, нет… включая и Болдуина.

Норвуд кивнула.

— Согласна… и еще одно. Хадатанин посуровел.

— Я предупреждаю, женщина. Меня утомляют ваши требования.

Норвуд пожала плечами.

— Обещайте, что не подключите меня к вашим машинам. Секс — это хорошо… но сеанс после визита к фитопланктону едва не убил меня. Чистосердечного «спасибо» — вполне достаточно.