- А, ничего, что этот дракон последний в своем виде, «милая»? И, кстати говоря, под моей опекой, как и этот … кхм.... Повелитель. И оба, между прочим, вымирающие виды. Хоть бы один подумал о продолжении рода! – злился мужчина.

      - Ну, один вон уже озаботился. Так, озаботился, что наша с тобою единственная дочь не знает, куда от него деться. Ты ещё не забыл? – рассердилась для разнообразия уже Солейн.

      - Но, милая. Повелитель нужен в этом мире для равновесия сил. А черный дракон вообще последний. Как миру без черного дракона? – пытался объяснить ей свою точку зрения мужчина.

      - Ну, значит, пусть эти два вымирающих вида между собою сами решат, кто из них вымрет быстрее. Я все сказала! – пресекла она все дальнейшие попытки пререкаться.

      И как раз вовремя, чтобы заметить, как посреди комнаты появилась из ниоткуда прекрасная роза. Имодести с улыбкой взяла её в руки, и с абсолютно глупым выражением лица, которое бывает у безнадежно влюбленных села на подоконник.

      - Нет, - сказала наблюдающая эту сцену женщина, - мне однозначно нравится его стиль.

      - А мне – нет, – отрезал мужчина.

      - Что-то мне подсказывает, что шансы дракона на выживание резко выросли, – прокомментировал, стоящий рядом Эвриал.

       Очередные проводы Повелителя на подвиг проходили с грандиозным размахом. Такого праздника не было на памяти Имодести. Люди сходились в Ан-Грайне отовсюду. Тут и там слышались незнакомые наречия. Хоть Имоди и привыкла к тому, как безбожно коверкают слова приезжие из других городов, когда просят благословения, но сейчас девушка словно оказалась в другой стране. И даже более того – люди в этой стране не понимали друг друга. И речь не о противоречиях, которые неизбежно возникают у пусть и живущих бок о бок людей, но все же имеющих разные понятия о том, что хорошо лично для него и для города в целом. Нет. Имоди четверть часа наблюдала за тем, как житель Агнар Борга и житель Стейнума пытались что-то объяснить друг другу каждый на своем языке. Имодести одинаково не понимала, что вязкий язык одного мужчины, в котором почти в каждом слове звучало «кхе», что каркающий язык другого. И уйти не могла, потому, что спорщики удерживали Верховную жрицу за руки, и апеллировали к её мудрости, ожидая от неё решения. Видно эта мудрость, которой они ждали, должна была идти в комплекте с тиарой Верховной жрицы. Другого объяснения тому, как она так внезапно стала «мудрой» девушка просто не находила. Как собственно и самой мудрости.

      Слава Богине, потом пришел Эвриал, который понял в чем проблема и от имени Имодести со всем разобрался.

      Были и случаи, когда девушка хохотала до слез. Жители Ан-Грайне не могли спокойно игнорировать такое количество иностранцев. И первое, что делали, когда выпадала такая возможность – учили бедняг матерным словам и необычным обычаям старого города Ан-Грайне. Имоди чуть не померла от смеха, когда к ней пришла целая делегация из Мистаса за благословением, и у каждого в этой делегации, от мала до велика была лапша на ушах. Или когда детишки продавали приезжим очень красивый фрукт алого цвета, который ароматно пахнет и сладкий на вкус. Но есть его нельзя, потому, что от него во рту все немеет и увеличивается слюноотделение. Бедняги потом по три дня ходили с тряпочкой у рта. И многое другое в таком роде.

      Но слава богине обходилось без серьезных последствий розыгрышей.

      Имодести взирала на праздник со смесью гордости и зависти. Гордости, потому, что эту радость для народа организовала именно она. Имоди решила отомстить Денетсу, и прежде, чем уходить с площади объявила:

      - Повелитель, в своей безграничной милости и щедрости, хочет, чтобы весь народ Ан-Грайне радовался вместе с ним. Поэтому, он объявляет семь дней празднований для народа за свой счет.

      Да, это было мелочно. Но это была лучшая месть, которую она могла придумать. На вопрос за что именно месть, девушка всем отвечала, что за пять дней в заточении. И только себе Имоди тихо признавалась, что за то, что даже не попытался поцеловать.

      За праздником жизни в Ан-Грайне Имоди могла наблюдать только из окна своей спальни. Девушка с ностальгией вспоминала те времена, когда была простой дочерью солнца. Не будь она Верховной жрицей, то вполне могла бы сейчас развлекаться там, со всеми. Но из-за столь внезапно свалившегося на голову высокого статуса, девушке теперь неведомо простое человеческое веселье. Низкий поклон за это Эвриалу.

      Этот изверг запер её.

      Имодести успокаивала себя тем, что даже, если бы она не была сейчас жрицей, то все равно не смога бы побывать на празднике. У неё наказаний и домашних арестов скопилось на полжизни вперед. Так, что Эвриал все равно бы запер её.

      Но будь все как раньше, Имодести могла бы сбежать, а под утро вернуться, и сделать вид, что ничего не было…Хм-м-м.

      Интересная мысль посетила Имоди…

      А что??? У неё же на лбу не написано большими светящимися буквами «Верховная жрица». Одеть платье попроще… Спрятать волосы под косынку… Тогда вполне можно было бы сойти за простолюдинку. #286279576 / 20-янв-2015 А Эвриал… Ну, чего не видит глаз, на то сердце не жалуется.

      Так, что…

      ******

      Праздник и вправду удался. Что-что, а хорошо погулять в Ан-Грайне всегда умели. Особенно, за чужой счет. А Повелитель на радостях от того, что, наконец, получил новое задание, закатал особенно пышную пирушку. На улицах древнего города выступали бродячие артисты и фокусники. А на площадях под открытым небом выступали театральные труппы. В этот день Имодести впервые покаталась на аттракционы.

      Девушка была в полном восторге. Ночной город покорил её царящим в нем весельем и яркими красками. Всю жизнь просидев под домашним арестом, Имоди не знала, что так бывает. Если бы девушка раньше узнала, что так бывает, Эвриал вряд ли смог бы её удержать.

      А после того, как она стала Верховной жрицей жизнь и вовсе словно остановилась. Постоянно работа, бесконечное распределение ресурсов, проведение служб и многое другое. Где-то между этим случались: завтраки обеды ужины, домогательства Повелителя, препирательства с Эвриалом и сон. Других развлечений в её жизни не было.

      Сегодня Имоди сняла свою тиару, и будто неизвестный художник разрисовал жизнь сотнями красок. Все было так просто, никакой ответственности, никто не стоит над душой, никто не дышит в затылок. Свобода быть самой собой.

      Чтобы свобода не закончилась быстрее, чем хотелось, Имоди надела простое сельское платье, и повязала волосы простым сельским платком, чтобы никто не узнал её по цвету волос. Уж очень он приметный.

      С детства Имоди отличалась любопытством. Именно оно и толкнуло её зайти в шатер, который обходили стороной почти все. Афиша, у него гласила, что любая девушка, вошедшая внутрь, получит массу впечатлений, которые не забудутся до конца её дней. Судя по тому, что рядом с шатром не было очереди, как рядом с другими, аттракцион был так себе. Но девушке было любопытно, в чем же суть, ведь на афише толком ничего не написано.