Когда честолюбивый человек пытается стать премьер-министром или президентом... Честолюбие - это извращенная сексуальная энергия, общество искажает ее течение. Ты спрашиваешь: «Почему все религиозные конфессии против секса?» Они против секса потому, что это единственный способ сделать вас несчастными, виноватыми, боязливыми. Если вы боитесь, значит вами можно манипулировать. Запомните этот фундаментальный закон: если кто-то хочет господствовать над человеком, его запугивают. Сначала его запугивают. Если он боится, значит вы можете помыкать им. Но как вы будете указывать человеку, что ему делать, если он не боится вас? Неужели он позволит вам взять над ним верх? Он ответит: «Отстань от меня. Кто ты такой, чтобы указывать, как мне жить?» И вы сначала запугиваете его.

Человека по-настоящему пугают две вещи. Во-первых, смерть, поэтому религии эксплуатируют эту тему: мол, вы отойдете в мир иной, отдадите Богу душу, сыграете в ящик. И священники неустанно твердят об этом, чтобы вас трясло. И вы кричите им: «Что, что же мне делать? Как мне вести себя? Как мне жить?» И тогда священники говорят о существовании ада и рая, о жадности и корысти, наказании и вознаграждении.

Итак, во-первых, смерть. Но вы еще не умерли, поэтому с этой темой можно и повременить. Не такая уж насущная эта проблема. Вы замечаете: «Ладно. Вот когда умру, тогда и посмотрю. Я не собираюсь умирать прямо сейчас. Поживу-ка я еще хотя бы полсотни лет, куда мне торопиться?» Человек не заглядывает очень далеко вперед, он же не радар. Он не в силах предвидеть будущее, которое отстоит от него на пятьдесят лет. Да, если вы скажете ему: «Завтра ты умрешь», он может и испугаться, но как он отреагирует на ту же весть, в которой будет звучать не «завтра», а «через полсотни лет»? Он ответит: «Подожди. Мне некуда спешить. Позволь мне сначала пожить так, как мне хочется». Он может даже начать торопиться жить в таком ключе, потому что осталось только пятьдесят лет. «Позвольте мне вести себя так, как я хочу, - скажет он. - Я буду есть, пить и веселиться».

А во-вторых, что еще страшнее, секс. Половое общение уже стало трудностью. Смерть только еще будет трудностью, она ждет вас в будущем. А секс - это трудность в настоящем, она уже есть. Религии загрязняют вашу сексуальную энергию. Они запугивают вас тем, что секс эго скверное, отвратительное, греховное явление, которое сведет вас в ад. Священники хотят господствовать над вами, поэтому они против секса.

Я не собираюсь господствовать над вами. Я здесь для того, чтобы освободить вас. Для вашего освобождения нужно осознать два момента. Прежде всего, секс - это не грех, а божий дар, господняя благодать. А во- вторых, смерти нет. Вы будете жить вечно, потому что целое пребывает всегда. Ничто никогда не исчезает. Изменяются формы, имена, но реальность не исчезает.

Итак, я отнимаю у вас все страхи. Я не хочу вызывать в вас чувство вины, боязни. Я хочу устранить в вас все страхи, чтобы вы смогли жить естественно, без всякого господства, чтобы вы смогли жить согласно своей спонтанной природе, которая принесет вам просветление. Тогда секс исчезает, как и смерть.

Для меня эти понятия исчезли, поэтому я знаю, что и для вас они исчезнут. Зачем беспокоиться? Смерть исчезает легче, если вы правильно познали ее. Знание о предмете выводит вас за его рамки, вам все ясно. Если вы жили неправильно, тогда вы уподобитесь другим религиозным людям, которые жили неправильно. Они стремятся, желают, грезят, но подавляют себя, поэтому цепляются за свои тяготы и никогда не освобождаются от секса.

Послушайте замечательную историю. Это случится не в очень отдаленном будущем.

В конечном итоге мы уничтожили все на свете посредством ядерной катастрофы. Все люди беспокойно ждут в бесконечной очереди, которая выстроилась к воротам райского сада. Там, в самом начале очереди, святой Петр решает, какие души пустить в сад, а какие отправить восвояси.

Недалеко от ворот в очереди стоит американец, он ломает себе руки в дурных предчувствиях. Неожиданно он слышит у ворот смутное клокотание, а потом радостный рев толпы. Он понимает, что люди выражают свою радость на многих языках. Он слышит крики «браво», «брависсимо», «бис», «анкор», «гип, гип, ура».

«Что такое? Что стряслось?» - тревожно вскидывается американец и всматривается в тех, кто стоит в очереди ближе к нему. Наконец, кто-то у ворот кричит ему: «Секс не в счет!»

Понятно? Секс не имеет никакого отношения к вашему просветлению. Любовь не имеет никакого отношения к вашему просветлению. На самом деле, она помогает вам, потому что делает вас более естественными. Будьте естественными и не воспитывайте в себе никакие отклонения от нормы. Тогда вы приблизитесь к Богу.

Поэтому я не против секса. Я вообще не против чего-либо. Я единственно только против неестественных отношений, извращенных связей. Будьте естественными и нормальными, позвольте Богу течь через вас. Он понесет вас. Его река уже течет к морю. Не пытайтесь плыть вверх по течению, не пытайтесь толкать реку. Плывите по течению реки. Вот что такое сдача, вот что такое саньяса.

Сутра:

Хакуджу был известным лектором в колледже общины Тендай. Однажды жарким летним днем он с привычным для себя жаром читал лекцию о китайской классической литературе. Вдруг Хакуджу заметил, что несколько учеников дремлют. Он оборвал лекцию на полуслове и сказал: «Жаркий день, не правда ли? Я не могу винить вас за вашу дремоту. Не возражаете, если я присоединюсь к вам?»

Произнеся эти слова, Хакуджу захлопнул учебник и, откинувшись назад в кресло, уснул.

Ученики лишились дара речи. Все сони пробудились от храпа учителя. Весь класс сидел и ждал, когда их мастер проснется.

Первый принцип - это принцип, который невозможно высказать, но все-таки можно ощутить. Первый принцип заключен в том, что самсара и есть нирвана, что обычное и есть необычное, что этот мир и есть мир иной, что материя и есть ум, что нет никакой разницы между святым и кощунственным, обыденным и священным. Таков первый принцип. Да, его невозможно высказать, и я не выражаю его словами, но на него можно указать.

Неразличимость представляет собой первый принцип. Как только мы разделяем реальность, она сразу же становится вторым принципом. А вторичность это тень, тогда как первичность - это изначальность.

Вот один из самых значительных даров дзен миру. Последователи дзен утверждают, что мир и есть Бог, и нет другого Бога. Творение и есть творец, и нет другого творца. Само творчество божественно, а не то чтобы художник был отличен от своей картины. Это как танцор, который един со своим танцем. Бог един со своим миром. Бог и есть его существование. На самом деле, фраза «Бог есть» - это тавтология, повторение, потому что слово «Бог» означает то же самое, что и слово «есть». Бог есть пребывание. Все сущее божественно.

Так называемому религиозному человеку очень трудно понять это, потому что все его мировоззрение зависит от разделения: это хорошее, а то плохое, это следует сделать, а того нужно избегать. Мирские дела нужно осуждать, и следует укрываться в Гималаях или монастырях.

Обыкновенный религиозный ум зависит от осуждения, это путь эго, поэтому, когда вы становитесь религиозными в обыкновенном плане, вы начинаете обретать чувство типа «святее тебя». Вы живете определенным образом, то есть едите одно и не едите другое, у вас некий заведенный жизненный стиль - вы начинаете ощущать, что вы святее других людей. Католический монах или джайнский монах считает себя очень святым, потому что он выполняет определенные обряды и избегает совершения ряда действий. Его святость зависит от поведения.

Дзен подчеркивает, что поведение вообще не важно, что имеет значение бытие. Вы не то, что вы делаете. Вы то, что вы есть. Делая что-то, вы никогда не меняетесь. Но если изменится ваше бытие, ваше поведение, без сомнения, тоже переменится. Оно станет совсем другим, оно пропитается новым светом. Новое качество, новое измерение, откроется в вашем поведении. Вы можете делать то же самое, не пережив никакого преображения, и тогда ваше поведение будет вторым, вторичным принципом, оно не будет отражать реальность.