— Тогда мы попытались думать в другом направлении, — сказал Леандро. — Печать может быть также знаком, картиной или фигурой.

— Но и здесь мы потерпели провал и, в конце концов, оставили этот дело в покое, — разочаровано сказала Лидия, и я могла себе представить, как сложно им должно быть было больше не обращать внимание на нераскрытую тайну и перейти к повседневной жизни. Теперь глаза Лидии восторженно сияли. — Но с тех пор, как мы узнали, что мы маги, дело приняло совсем другой оборот. Мы надеемся, что наконец найдём ответ в магическом мире.

— Мне это знакомо, — вздохнула я. — Эта тревога и любопытство видимо у нас врождённые.

— Может и так, — ответил Леандро. — Но сейчас нам это не поможет, потому что дверь закрыта, и мы снова не узнаем ничего, что могло бы поспособствовать решению загадки.

— Тогда сегодня ваш счастливый день, — с триумфом сказала я и вытащила из сумочки баночку с ринусовой мазью. — Посмотрим сработает ли мазь.

— Что это такое? — подозрительно спросил Леандро.

— Могу я предложить вам что-нибудь выпить? — спросил кто-то в этот момент, и я в испуге чуть не выронила ринусовую мазь. Перед нами с записной книжкой стояла Ширли и смотрела на меня широко ухмыляясь. — Может воду в качестве алиби, пока ведёте наблюдение.

— Было бы здорово, Ширли. — сказала я с благодарностью.

— Я тебе сразу сказала, поговори с ними открыто, — она заговорщически кивнула мне, а затем Лидии и Леандро.

— Что это значит? — в замешательстве спросила Лидия. — Что она имела ввиду под открыто? Может есть что-то, что ты должна нам рассказать? — её глаза широко распахнулись и этот невинный и решительный взгляд так невероятно сильно напомнило мне меня саму, когда я тоже ни о чём не подозревая, очутилась в Объединённом Магическом Союзе, так что моё сердце болезненно застучало.

— Да, — наконец тихо и убедительно сказала я. — Мне нужно многое вам рассказать. Но сейчас не подходящее время, — я взяла ринусовую мазь и намазала ей мочки ушей. Затем протянула баночку Лидии, которая в замешательстве на меня посмотрела. — Это ринусовая мазь, — объяснила я. — Она улучшает слух, с её помощью, мы, возможно, сможем их подслушать.

Она кивнула и быстро взяла мазь, в то время как я уже закрыла глаза и полностью сосредоточилась на том, что происходит за дверью.

— Это работает, — взволнованно прошептала я, а затем прислушалась к разговору в соседней комнате.

— Не могу поверить, что ты стоишь передо мной, Вельф, — сказал Филлип, и я даже представила себе, как он, не веря своим глазам, качает головой, стоя перед этим высоким мужчиной. — Не думал я, что мы еще раз увидимся.

— Ты же понимал, что я первым делом вернусь в Шёнефельде, — у Вельфа был глубокий голос, напоминавший рычание медведя.

— Конечно, — судя по голосу, Филлип не знал, что еще сказать, и у меня усилилось подозрение, что Вельф замыслил нечто плохое.

— Мы должны вернуться, ведь это ты понимаешь, — сказал Вельф, словно уже повторял это требование. К сожалению, мы пропустили начало разговора. — Нужно завершить задание.

— Не знаю, — нерешительно ответил Филлип. — Столько всего изменилось. В общем-то изменилось все. Я несу ответственность за детей. Дело не только во мне.

— Я не принимаю никаких «нет». — Вельф повысил голос, в котором теперь звучала еле сдерживаемая ярость. — Я слишком многим пожертвовал, и не только я, если ты забыл.

— Ладно, — Филлип попытался успокоить его. — Давай поговорим об этом, ведь это касается не только нас двоих.

— Меня удивляет то, что тебе вообще ещё нужно об этом думать, — пригрозил Вельф, и Лиандро рядом со мной беспокойно заёрзал на стуле.

Неужели он действительно хотел дать отпор этому огромному парню, чтобы спасти Филиппа? Хотя Леандро и не был неженкой, он был спортивным и натренированным, но его даже близко нельзя было сравнить с массивной фигурой и высотой Вельфа.

Лидия положила ему руку на плечо.

— Папа сам разберётся, — успокаивающе сказала она, и я снова заметила, как странно мне казалось то, что они называют Филиппа папой. Для меня всегда было ясно, что наш отец — это Тони, не только мой, но и отец Лидии и Леандро. Но для них всё было по-другому. В этом мы отличались.

— Однако сейчас это прозвучало совсем не так, — ответил Леандро и сердито поджал губы. — Что это вообще за парень, с которым он встречается?

— Я в деле, — сказал теперь после небольшой паузы Филипп. — Мы дали клятву, и я сдержу слово.

— Это я и ожидаю от мужчины, — ответил Вельф с беспощадной суровостью в голосе.

Он бы хорошо вписался в воинское подразделение, специальный отряд беззвучных убийц, которые справятся с любой муштрой. По моей спине пробежала холодная дрожь. Был ли Вельф в сговоре с Бальтазаром и теперь пытался шантажировать Филиппа? Что всё это может значить?

Даже если я до сих пор думала, что хорошо знаю Филиппа и Жизель, в этот момент я поняла, что знаю о них не так много. На самом деле, я знала только то, что они сами рассказали, а это казалось лишь малой частью того, что действительно стоило рассказать.

— Значит Филипп ещё никогда не упоминал об этом Вельфе? — спросила я Лидию.

— Нет, — ответила Лидия. Затем посмотрела на брата, и выражение её лица стало ещё более серьёзным. — Нужно выяснить, кто это и чего он хочет от папы.

— Однозначно, — ответил Леандро, а затем поднял резко меню, чтобы спрятать за ним наши лица. Это случилось как раз вовремя, потому что секундой позже дверь распахнулась, и из неё вышел Вельф, за которым по пятам следовал Филипп.

К счастью, оба казались настолько поглощены мыслями, что не обратили на нас никакого внимания. Они просто молча покинули «Гостиную Шёнефельде».

— Я не в коем случае не пойду на это чаепитие, — с негодованием выкрикнула Ширли, бросив сумку на диван нашей рабочей комнаты на верхнем этаже жилой башни. В Теннебоде начался семестр, и я уже на рассвете отправилась туда с вещами, чтобы вовремя прийти к завтраку.

— Тебя, по крайней мере, пригласили, — ответила я и не смогла сдержать ухмылки, когда увидела сердитое лицо Ширли. — Наша будущая свекровь обхаживает тебя, в то время как меня постоянно пытается убрать с дороги. Я бы обрадовалась, если бы получила приглашение. Тогда, своего рода перемирие, по крайней мере, было бы не за горами.

Дверь стремительно распахнулась, и в комнату с бесстрастным выражением лица вошёл Адам.

— Всё в порядке? — спросила я, с беспокойством смотря на него.

— Совсем нет, — выдавил он. — Я только что получил приглашение. Это чаепитие просто фарс. Поверить не могу, что моя мать осмелилась устроить нечто подобное. Неделями не разговаривает со мной, а теперь это.

— Для чего твоей матери отказываться от такого важного мероприятия? — серьёзно спросила Лиана, которая вошла в комнату после Адама. Она похудела с тех пор, как я видела её в последний раз. Она ни разу не дала о себе знать после того, как уехала из Шёнефельде. — Начинается последний год в Тенненбоде, и теперь закладываются основы для профессионального и личного будущего элиты. Заявление о намерении вступить в брак, возможно, сделало бы это излишним, но его ещё вовремя отменили. Поэтому всё идёт своим обычным чередом. Будут организованы чаепития, коктейльные вечеринки, танцы и ещё больше всякой чепухи, чтобы наладить выгодные связи. Это вас действительно так удивляет? — Лиана пожала плечами и с отчуждённым выражением лица переводила взгляд то на Адама, то на Ширли, то на меня. — Ведь именно сейчас Чёрной гвардии нечего делать, и согласно сегодняшней статьи из «Красного мстителя», кажется, Ладислав Энде выдал воинам долгосрочный отпуск. Поэтому нет никаких оправданий, почему бы не заняться планированием семьи.

Лицо Адама становилось всё более мрачным, пока Лиана так подробно выкладывала ему факты.

— Ну, меня это совсем не удивляет и не беспокоит, — сказала я, обращаясь к Адаму, в то время как краем глаза наблюдала за Лианой. — Твоя мать никогда не скрывала, что не согласна с нашими отношениями, и я могу её понять. Она патриций и конечно же хочет для своих сыновей только самое лучшее, а незаконные отношения с сомнительным плебеем определённо не относятся к этой категории. Со Скарой, в качестве невестки, она бы наверняка была счастлива.