— Хорошо, — ответила я. — Но я чувствовала себя не особо уверенно. Я была несосредоточенной.

Он ещё не заметил, какие мысли крутились у меня в голове. Но я прекрасно понимала, что не понадобиться много времени, прежде чем он что-то почувствует. Я знала, что он не одобрит мою идею, но, с другой стороны, мы могли бы убить двух зайцев одним выстрелом.

Я послала Анне сообщение. С нашей последней встречи в Антарктике мы больше не общались. Между тем она жила в Австралии и очень обрадовалась услышать обо мне.

Она не следила за тем, что стало со снежными драконами, но для меня постарается выяснить. Я тут же решила не поднимать тему, пока у меня не будет больше информации. Не было смысла спорить о том, что ещё не было решено.

— Почему ты не можешь сосредоточиться? — продолжал расспрашивать Адам, беря меня за руку.

Мы сидели на большом диване в гостиной Лоренца и ждали Ширли, в то время как Лоренц и Этьен что-то готовили на кухне к ужину, а Леандро с Лианой и Дульсой находился в таинственном саду, пытаясь заинтересовать их стрельбой из лука.

Я сделала глубокий вдох, в то время как Адам не отрывал от меня взгляда.

— Всегда помни, что я тебя люблю, — серьёзно напомнил он. — Ты моя любовь, моя жизнь, моё существование. Твои заботы — мои, и я сделаю всё, чтобы устранить их.

Я ответила на взгляд Адама, полной любви. Было неправильно избегать его из-за моих мыслей. Наша сила заключалась в том, что мы вместе решали наши проблемы. Что мы делали это друг для друга, а наша любовь придавала нам сил, требующихся для того, чтобы пережить темноту.

— Я не сосредоточена, потому что у меня такое чувство, будто мы топчемся на месте, и недостаточно быстро продвигаемся вперёд в поисках Лидии и других девушек. Для меня пришло время вновь заманить Морлемов. Нам нужна ещё одна зацепка, чтобы определить укрытие.

Адам смотрел на меня и молчал. Его лицо не выдавало никаких эмоций. Я глубоко вздохнула и проследила нашу будоражащую связь. Потребовалось одно мгновение тщетного поиска, прежде чем я это заметила. Адам от меня закрылся.

— Что случилось? — с беспокойством спросила я, глядя на его бесстрастное лицо.

С тех пор, как мы столкнулись с Морлемами, наши мысли действительно больше не объединялись, поэтому я не заметила, что случилось. Боль от разочарования глубоко меня задела.

— Ты больше мне не доверяешь?

— Конечно доверяю, — ответил Адам, открывая для меня свои мысли.

— Зачем тогда закрыл свой разум, для этого должна быть причина? — я вопросительно посмотрела на Адама.

— Это не имеет никакого отношения к тебе. Сегодня во второй половине дня я был в палате сенаторов и снова выслушивал льстивые речи сенаторов, — признался он со вздохом. — Поэтому, на всякий случай, заблокировал мысли. Никто не должен был догадаться, почему я действительно пошёл туда.

— И почему ты туда пошёл?

Адам вздохнул.

— Я попытался попасть в подвал, чтобы найти вход в укрытие Бальтазара.

— И как? — спросила я, сгорая от любопытства.

— Никаких шансов, — ответил он примирившись. — Хотя мне действительно удалось спуститься в подвал, но у меня такое ощущение, будто Ладислав Энде замуровал там всё. Там вообще ничего нет, только бетон и камни.

— Жаль, — сказала я. — Почему ты ничего мне не рассказал?

Адам сделал глубокий вдох и рассеяно убрал тёмные волосы со лба.

— Я должен был сделать хоть что-то, потому что потерпел неудачу, — горько прошептал он. — Если бы ты сама не заметила Морлемов, то теперь мы, скорее всего, оба были бы мертвы. Даже Торин, Леннокс или Рамон не смогли бы вовремя вмешаться.

— Мы действительно едва спаслись, — призналась я. — Но у нас была хорошая реакция, и вместе мы справились. И только это имеет значение.

На губах Адама появилась нежная улыбка. Но потом он снова стал серьёзным.

— Я сомневаюсь в себе и своих способностях.

— Не стоит, ты снова в форме и уже поправился, — ответила я, удивившись его ответу. Я понятия не имела, что он винит себя.

— Долгое время в царстве мёртвых оставило свои следы, — тихо сказал он. — Мои чувства обострены, а магические способности выросли. Наша связь такая тесная, что я не мог себе представить, что такое вообще возможно. Но, кажется, пострадало кое-что другое. Среди всего прочего то, что я, видимо, больше не могу достаточно быстро выследить своих врагов. Моя бдительность в реальном мире уменьшилась.

— Хм, — задумчиво хмыкнула я. — Ты уверен?

— Конечно, — ответил явно разгневанный Адам. Ему совсем не нравился тот факт, что приходится признавать свою слабость или, по крайней мере то, что он считал слабостью. — Если я больше не могу полагаться на собственную бдительность, как я смогу тебя защитить? То, что я не заметил Морлемов не должно было случиться. Тем более, когда их было так много. Они, несомненно, издали какой-нибудь звук или выдали себя каким-нибудь иным способом, светом, например, хрустом ветки или шуршанием одежды. Что-то из этого я должен был заметить.

— Нет, — сказала я, серьёзно глядя на Адама. — Не заметил бы.

— Должен был, — повторил он сердито.

— Ты что, не понимаешь? — спросил я. — То, о чём ты говоришь, это человеческие сильные стороны и способности. Это правда, возможно они стали немного слабее, потому что твоё тело долго спало, и тебе действительно ещё нужно некоторое время, чтобы полностью восстановиться.

— Именно это я и имею ввиду, — ответил, смирившись Адам. — И с таким раскладом я не могу принимать участие в критических операциях. Ты не подготовленный боец, и заметила Морлемов быстрее, чем я. Защищать тебя было моей задачей, а я потерпел неудачу. Как я могу согласиться ещё на одну операцию, если не могу полагаться на свои способности?

— Адам, — серьёзно сказала я. — Я увидела Морлемов не глазами или услышала в лесу какой-нибудь шорох. Я почувствовала ветер и землю, элементы, из которых их создали. Я почувствовала холод их бытия, это восприятие магических сил подсказало мне, где они. От моих человеческих способностей тоже не было никакого проку. Ты должен, наконец, больше опираться на свои магические способности, потому что они стали намного сильнее, чем ты, возможно, догадываешься.

— Ты их не слышала? — Адам задумчиво смотрел на меня.

— Нет, — ответила я, качая головой. — Я их почувствовала, и, если бы ты обратил на это внимание, то, скорее всего, тоже бы их заметил. Мы изменились, и я понимаю это всё больше. Сегодня я без усилий вошла в царство грёз. Моя связь с Виннлой сильнее, чем когда-либо прежде. Я смогла поговорить с Седони и святыми девами. Они смотрят в оба, чтобы найти Бальтазара, но, похоже, тот предусмотрительно избегает Виннлу. Как будто подозревает, что сестра будет уже его поджидать, — я немного помедлила. — Но я также чувствую, как меня притягивает царство мёртвых. Оно словно магнит, и чертовски сильный. И это меня пугает.

Адам кивнул и крепко сжал мою руку, словно хотел удержать в мире живых.

В ответ я ощутила тепло его живого тела.

— Мы должны воспринимать эту повышенную чувствительность как силу. Морлемы — существа из ветра и земли, их жизнь поддерживается только силой воли Бальтазара. Может нам все-таки удастся победить их при помощи магии. Вспомни Дульсу и Сесилию. Потоком своей энергии они даже смогли ранить Бальтазара. Ты видел, что Морлемы ненавидят огонь. Воспользовавшись им, мы сможем предпринять что-нибудь против них, — я посмотрела на Адама большими глазами, надеясь, что на него подействуют мои слова. — Я видела, как бабушка создавала из песка огромных существ и посылала их в бой. Может нам поможет, если мы еще сильнее сконцентрируем нашу энергию и создадим большой, горячий огонь.

— Огненный купол для нашей защиты? — медленно спросил Адам, подняв брови.

— Тебе все равно надо будет на следующей неделе доказать свою склонность к пятому элементу. Давай потренируемся с огнем, и как только мы заставим Морлемов бежать, я полечу за ними на снежном драконе. Так мы быстро найдем их укрытие, — улыбнувшись, я встала, словно давая понять, что разговор окончен. — Пойду помогу Лоренцу с запеканкой.