— Хорошо. Ну я пошла? — девушка отвернулась, но её окликнули. Девушка обернулась: — Что-то ещё собрать?

— Нет, Нека. Я просто сказать хотела… Чтобы ни произошло, ты не будешь виноватой. Наоборот, когда время придет, ты сможешь столько всего нужного сделать. И счастлива будешь так, как никогда даже не мечтала. И никто у тебя это не отнимет, потому что истинно твоим будет. Да, и он никому тебя в обиду не даст. Нужно, от бед и печалей собой заслонит. И печалится тебе никогда не позволит.

Девушка хотела что-то спросить, но Рада отрезала:

— Иди. Всё потом! Время дорого!

— Вот только потом не было. Когда я вернулась, никого уже не было. — Нека закрыла глаза, по щекам побежали слёзы. — Всех жителей собрали в одном месте и уничтожили. А солдаты мародерствовали в опустевших домах, радуясь своей добыче. Один из них и меня заметил…

— Ой, смотри какая девка! Да с ней можно поразвлечься!

— Не смей! Её к командиру надо. Ты же слышал приказ! Все должны быть мертвы!

— Одно другому не мешает! Умрет часом раньше, часом позже, а нам приятно!

Всё, это было точкой. Ярость пронзила девушку. И она была настолько сильной, что сломало все барьеры, все ограничение, даже ту чужую печать. Мгновение — появился гигантский вихрь, уничтожающий всё на своём пути. От двух негодяев не осталось и кучки пепла, но не сразу… Сначала они орали! Боги, как они орали! Да, лучше сгореть заживо, чем почувствовать хоть лёгкое прикосновение силы, обратной целительству, а она их окутала целиком. На жуткие крики собрались все. И командир в том числе…

— Нека де Мирт! — в испуге заорал он. — Ты же мертва…

Девушка обернулась: перед ней стоял тот маг, которому приказали её убить. Ненавидеть его за это, хотеть его смерти за это… Мелочно! А вот за Крейнц, за Раду…

— Что вам приказали? — спокойно спросила девушка.

— Полное уничтожение. — выплюнул слова маг, ибо когда с тобой говорят таким тоном молчать невозможно, лгать невозможно, только правда…

— За что?

— Говорят, они могут готовить лекарство. Хотя теперь я понимаю, что, кажется, это твоё творчество… — усмехнулся мерзавец.

Больше говорить было не кому. Смерч уничтожил всех, тела превратил в пыль, а души выпил. И смерть торжествовала.

— В какой-то момент я очнулась. Просто поняла, что этих уродов уже нет. А я просто крушу всё вокруг. Очнулась и тут же упала, сил уже не было. А потом накатил откат… Я во всём виновата! Я!!!

— Нека, эти нелюди не заслуживали жизни! — твёрдо заявил князь.

— Да, знаю я! Я о другом! Если бы не мои опыты и зелья, об Крейнце бы не узнали…

— Но эти люди, всё равно, бы погибли, когда до них докатилась бы эпидемия. Скорее всего, часть из них была заражена…

— Да, больные были. Многие о болезни не знали: у неё длительный скрытый период…

— Рада поступила осознанно, спасая тебя. Я думаю, она видела, что ты сможешь создать лекарство. — уверенно заявил князь.

— Я тоже так подумала и только поэтому, я не убила себя тогда.

— Убивать себя? Нека!!!! — заорал князь. — Это глупо! Безнадежно! Неблагодарно! И Недостойно человека!

— Да, вы ничего не понимаете в целительстве. — констатировала очевидное девушка.

— При чём тут целительство?!

— Мы служим жизни, но она невозможна без смерти. Эти силы взаимосвязаны, поэтому у нас есть обратная сторона, та стихия, что разрушает. Долг каждого целителя держать эту силу в себе, сдерживать её… И не при каких обстоятельствах не дать ей выйти на свет. А я дала.

— И это было обосновано!

— Возможно. Но своё наказание я за это получу.

— О чём вы говорите?!

— Целитель, который не справился с обратной силой, должен умереть. И я умру, как только справлюсь с вашей эпидемией. А справиться я постараюсь так быстро, как смогу.

— Что за варварство?

— Это не варварство. Это защита. Целитель, впустивший себя тьму, попадает под проклятие, которое медленно, но верно сводит с ума. Иногда этот процесс занимает годы, десятилетия, а иногда дни… Но он происходит. И это непростое сумасшествие. Проклятие поднимает всё темное, злое, жестокое, превращая нас в монстров, жаждущих крови. Монстров беспринципных, жестоких, жутких и неуловимых. Как иначе, если их охраняет сама Смерть? — девушка посмотрела прямо в глаза князя. — Я достаточно повидала и не хочу такого для себя.

— Как происходит процесс?

— Индивидуально. Он зависит от моральных качеств жертвы. Я могу сказать, как это происходит у меня, но это будет только начальный этап. Надо?

Князь кивнул. Нека усмехнулась:

— Мне постоянно сняться кошмары. Я вижу смерть, предательства, убийства. Вижу изнанку мира. Мне кажется, что надо мной постоянно кто-то стоит и шепчет, и шепчет, что этот род людской не должен существовать, что вы все мразь, не достойная жизни. О, да! Этот голос меня обособляет: я избранная, призванная уберечь мир от скверны…

Князь нервно сглотнул и заявил:

— Но должно же быть спасение!

— Остановить этот процесс теоретически можно. Но в истории было зафиксировано всего два случая. В первом, целитель любил страстно, горячо. И его любимая отвечала ему взаимностью. И эта она не дала упасть ему в бездну. Но такая любовь редкость, из ряда: все о ней слышали, но никто не видел.

— Второй? — настойчиво спросил князь.

— У человека было для кого жить. Были люди, которые поддерживали. Семья. — Нека замолчала, а потом тихо продолжила: — А у меня нет ничего. Только цель: сделать это лекарство, чтобы моя жизнь, смерть Рады и Крейнца не были напрасными. И как только пойму, что справилась, уйду не задумываясь и не оглядываясь.

Допрос… Нет, скорее, исповедь была закончена. Девушка устало облокотилась на спинку кресла. И князь невольно заметил, что всё это время она сидела с идеально прямой спиной. Гордая, очень гордая… И только сейчас себе позволила этот намёк на усталость… А ведь она больна…

Князь и сам не заметил, как произнёс это вслух.

— Есть немного. — слабо улыбнулась Нека. — Я как только на ноги после лихорадки встала, заклинания консервации применила, чтобы как можно больше сохранить тех телец, что с вирусом боролись, поэтому и сам вирус в крови имеется. Но это остаточное явление, поэтому я не опасна. — и тут же добавила: — В этом плане.

— А в каком? — тут же решил уточнить князь.

— Проклятие. Я, пока могу ему противостоять, но что будет дальше не знаю.

А потом случилось то, что никто не ожидал. Девушка встала и попросила, чтобы её отвели обратно в камеру, на все недоумевающие взгляды она лишь пожала плечами и сказала:

— Вам надо подумать. Хорошо подумать. Я — ходячая проблема. Во-первых, я де Мирт, будь не ладна эта фамилия, и я у вас. Если об этом узнают в Империи, кто знает, как она будет реагировать…

— Ха, мы итак в войне! — усмехнулся князь.

— Ну, да. Только мы не боги и не знаем, что будет завтра. — отрезала девушка. — Во-вторых, я превращаюсь в монстра. Монстра практически неуязвимого. И не надо думать, что если это произойдет, вы сможете направить меня против своих врагов. Контролировать вы меня не сможете, а мне будет всё равно кого рвать на части. — сорвалась девушка, заметив мечтательное выражение в глазах князь. — В общем, я могу предложить вам только попытки разобраться с болезнью. Да и то, гарантировать я ничего не могу. Даже если я на правильном пути… Даже если моя теория правдива, то мне банально может не хватить времени.

— Что ж… Не самый приятный расклад.

— Не говорите… И вам надо подумать, стоит ли так рисковать.

— Вы правы. — кивнул головой князь, а потом обратился к страже: — Увести.

Девушки увели — князь остался один. Что делать? Хороший вопрос. Тут дверь открылась и вошёл начальник княжеский охраны, правда, Неке он был известен, как один из её конвоиров. Этому мужчине было слегка за тридцать, но он, несмотря на возраст, пользовался всеобщим уважением и являлся правой рукой князя.