Такую жизнь Кирилл ненавидел и призирал. Каждый раз, возвращаясь, домой, он с ненавистью вспоминал свою халупу и холодный пол. В этой квартирке все было ему противно: разваливающаяся кровать, единственная тумбочка, покосившийся деревянный шкаф, дверцы которого не закрывались. Они скрипели каждый раз, стоило к ним прикоснуться слабому сквозняку. Даже сам себе Кирилл становился противен, стоило ему войти в эту конуру. Единственное что он любил – это окно. В него он часто смотрел по вечерам, когда приходил с работы. Далеко на горизонте сияла его мечта – Петрополис. Каждую ночь город накидывал огромную мантию из сотен тысяч драгоценных камней святящихся в ночи. Кирилл смотрел и представлял себя одевающего эту мантию. Он когда-нибудь войдет в этот город и скажет: «Я твой хозяин!» Но сейчас лишь голые стены окружали его. Он сделал свой выбор – остался в маленьком научном городе, для того чтобы спасти близкого и дорогого человека. Ему было здесь душно, но именно БиоНИЦ мог помочь ему в этом и стать дорогой на Олимп. В заначке у Кирилла были деньги лишь на ближайший месяц. В течение шести месяцев он может учиться, не вспоминая об оплате, но потом из деканата придет извещение об оплате последнего курса. Судьба играет с ним. То дает надежду, то снова ее отбирает, словно леденец у малыша. Только в отличие от ребенка Кирилл не рыдал. Он даже удивлялся себе порой, но еще ни разу слезы не уронили чести немого страдальца.

Кирилл стоял и смотрел в окно. Туда где начинаются его мечты. Там, в самом центре маленького ученого города, среди самых ярких и притягательных огней, проходил научный съезд, на который съедутся все крупные мужи научного мира. Там, куча фотографов, куча журналистов от крупных научных изданий, деньги инвесторов, все, что так желал Кирилл. И все это Кирилл собирался получить в самое ближайшее время. У него были годы исследований и работы. Некоторые ученые профессора ее даже хвалили и удивлялись, почему Данилевский не продвигает Кирилла. У него в распоряжении шесть месяцев. Он не просто должен был что-то сделать, но и придумать как ему быть. Кирилл бросил последний взгляд на сияющий город и стал укладываться в кровать. Стараясь как меньше ее раскачивать, чтобы она не развалилась как два дня назад. Он натянул на себя одеяло. Укрылся с головой и закрыл глаза. Нужно выспаться. Завтра ответственный день. «Завтра ты купишь себе билет в будущее», - приободрял себя Кирилл. Хотя эти слова были столь знакомы ему, что они стали для него ночной традицией, так часто он их себе повторял.

И сегодня Кириллу нельзя было опаздывать. Он хотел прийти раньше всех. Взглянув на себя в последний раз в зеркало, Кирилл вышел вон.

На часах было шесть часов утра. По расчетам Кирилла, в институте кроме вахтера и охраны никого не должно быть. Он подошел к стеклянным дверям института и, постучав три раза, стал ждать. Через минуту к двери подошел охранник-вахтер. Он спросонья протер глаза и посмотрел сонным взглядом на того, кто потревожил его покой. Дверь пропищала и распахнулась.

- Кирилл? – вахтер узнал младшего сотрудника.

- Доброе утро Анатолий Сергеевич, извините, я сегодня рано, - учтиво поздоровался Кирилл.

Анатолий Сергеевич давно работал в БиоНИЦ. Сначала он был простым охранником, потом стал главой отдела безопасности центра. Когда же возраст стал давать о себе знать, Анатолий Сергеевич попросился на работу менее сложную и ответственную. А так как его любили и знали многие в руководстве, ему пошли на встречу и дали право выбирать. Он выбрал быть охранником на вахте. Многие не могли понять, как начальнику отдела безопасности пришло в голову сесть на место вахтера. Однако многие с этим примирились, узнав, что это понижение Анатолий Сергеевич выбрал для себя сам.

- Решил все же доработать? – поинтересовался вахтер.

- Надумал, пока Кирилл Иванович не пришел.

- Ну, давай, проходи. У меня еще полчаса было, а ты тут…

- Простите еще раз…

- Да ладно, иди уж. А то этот ирод с тебя не слезет.

Кирилл вошел в главный холл. На противоположной выходу стене был расположен огромный барельеф. На нем были изображены выдающиеся русские ученые биохимики. Всего фигур было 27. В руках семи из них находились семь постулатов Министерства науки, ставшие догматами российской науки. Они сложились из практики видных ученых первооткрывателей и были приняты и утверждены более ста двадцати лет назад. У каждого постулата есть своя история. У некоторых настолько кровавая, что возникало много споров о включении такого подхода в главный документ министерства. Но как бы то ни было, но сформированные много десятилетий назад семь постулатов звучат так: истина – наука, наука – истина; развитие не возможно без совершенства; пути познания и их цели не связаны моралью; ученый связан лишь одной этической нормой – служением обществу; научное доказательство – закон федерации; научное исследование, поиски и опыты не могут ограничиваться; науке не следует быть статичной, ее надлежит развивать, продвигать и дополнять, являя эволюцию существования человечества.

Над фигурами ученых изображались расшифрованные цепочки ДНК и множество моментов из научных открытий.  Венчали барельеф три одинаковых по размеру герба. Центральным среди них был золотой двуглавый орел Российской Федерации, справа находился двуглавый серебряный орел со свитком постулатов науки в когтях, слева – герб Биологического института, на котором была изображена голова человека и выходящая из нее цепочка ДНК. Кирилл любил этот барельеф. Он любил уделять на любование им несколько минут по утрам, когда он приходил на работу. Сидящие сверху золотой и серебряный орлы всегда пленили взгляд. Они грозно и повеливающе зорко осматривали каждого вошедшего в холл. «Как будет жалко, если он разобьется», - Кирилл поймал себя на этой неожиданной и странной мысли. Он мотал головой, отгоняя дурное.

- Кир, ты чего? – вахтер хлопнул Кирилла по плечу.

Тот аж вздрогнул, словно очнувшись ото сна, и отпрянул от охранника как от огня.

- Ты чего это?! – Анатолий Сергеевич сам перепугался.

Кирилл пришел в себя.

- Не проснулся еще что ли? – успокаивал сердце Анатолий Сергеевич.

- Наверно, засыпаю на ходу… - произнес неуверенно Кирилл и поспешил удалиться.

Кирилл вытер лоб. Он ухватился за слова вахтера и решил что заснул. Не может же ни с того, ни с сего привидеться, что барельеф на стене треснул.

- Надо спать побольше, - сделал вывод Кирилл и остановился у входа в коридор. Он поднял голову и посмотрел куда-то в потолок. Там была видеокамера. Обычному глазу она не заметна и мало кто знает, что она там есть. Кирилл помахал рукой, словно кого-то приветствуя, и вошел в коридор. Он повернул направо и пошел вперед. Прибавив ходу, Кирилл быстро проносился мимо кабинетов. Перед следующим поворотом он остановился. Прислушался. Ничего не слышно. Он повернул и пошел дальше. Пока, наконец, не вышел в небольшой холл, где было пять лифтов. Кирилл подошел к одному из них и только собирался нажать на кнопку вызова, как его что-то остановило. Он убрал палец от кнопки и стал подниматься по лестнице, что была справа. Он взглянул на часы. Десять минут восьмого. Через  час сорок минут начнут подходить сотрудники института. Кирилл поспешил. Он стал бежать вверх по лестнице, пропуская этаж за этажом, пока не оказался на шестом. Он остановился перед дверью, чтобы отдышаться и заодно прислушаться: нет ли кого. Кирилл вошел в холл и спокойным шагом проследовал вперед по левому коридору от лестницы.

Кирилл дошел до двери с номером 640 и табличкой «Лаборатория микровирусов». Он ввел свой код на панели электронного замка и дверь быстро открылась. Кирилл вошел в лабораторию. Освещение уже было включено. Он подошел к большому приборному столу, нажал несколько кнопок. В лаборатории послышался тихий монотонный звук. На противоположной стене от большого стола стали открываться ставни. Недавно монолитная стена оказалась прозрачной. За ней находилось помещение  раза в три превосходящее то, где находился Кирилл. Это была сама лаборатория, где проводились все исследования микровирусов. В прозрачной стене была одна единственная дверь в кабину, где могло поместиться до десяти человек. Из кабины, еще одна дверь, в саму лабораторию. Точнее в центральную ее часть. В самую дальнюю лабораторию, где работали с самыми опасными микроштаммами вирусов, преграждала еще одна прозрачная стена. В которой тоже была кабинка, но уже для двоих человек.