Время полетело. Сперва Кирилл работал во второй лаборатории, где механические руки помогали ему по мере необходимости. Он решил не спешить заходить в третью. Ему не хотелось одевать защитный костюм, а здесь достаточно было халата, перчаток и защитной маски. Легкая унция страха глубоко засела в душу помощника профессора. За прошедшую неделю Кирилл несколько раз повторял свой опыт. Уже без бумаг и электронных записей он знал, что за чем делать. Как и всегда Кирилл все старательно фиксировал. Но вдруг его желудок издал жалобный стон. Кирилл только сообразил, что за весь день почти ничего не ел. Он даже себе удивился. Они с профессором как приехали, так за все время проведения опытов ни разу не выходили из лаборатории, чтобы подкрепиться. Живот бурчал уже не на шутку. Жалобные просьбы сменились настойчивым требованием пищи. Кирилл сдался. Он помнил, что биоактивный концентрат, что он выпил, еще и провоцирует голод. А если взять, что во рту не было ни крошки, то скоро он просто рухнет в обморок.

Кирилл с опаской вошел в кабину. Его обдало паром. Дверь окрасилась в нежный зеленый. Все чисто. Выйдя в главное помещение, Кирилл направился в подсобку, где стоял холодильник и стол, наверняка там есть чем перекусить. Отыскав в большом холодильнике два литра молока и шесть булочек, Кирилл принялся удовлетворять требования желудка. Через пятнадцать минут от ужина не осталось и следа. Можно продолжать работу.

Предыдущие опыты позволили ему определиться с тем, что опыты над ВиНИ нужно проводить с участием кислорода. Предыдущие результаты в вакууме оказались не жизнестойкими, несмотря на перспективную теорию. В кислороде соединения вели себя иначе. ВиНИ был более агрессивным и мутировал во вторую стадию заметно быстрее. Соединив ВиНИ II с «патологией 6» Кирилл через час получил то самое вещество, которое показывало все признаки вируса позитивного штамма. Под воздействием штамма новый вирус был немного другого вида. Кирилл знал об этом. В течение всей прошедшей недели он получал такой же результат. Полустабильный позитивный штамм, который, погибая, уничтожал ВиНИ в его концентрате. Кириллу удалось проанализировать осадок, остающийся после разложения позитивного штамма. Радоваться было нечему. По составу он был хуже, чем ВиНИ. Осадок распространялся по кровотоку, раня сосуды изнутри и вызывая образования множества бляшек. Все лабораторные крысы, на которых он испытывал действие осадка, умирали через несколько часов. Умирали они и от действия позитивного штамма. Хотя здесь все было закономерно. Одним из родителей штамма была «патология 6», она была смертельной для животных в 99% случаях, так как была прямой мутацией от гриппона – человеческого вируса, которым не болели животные. Патология могла стать новой головной болью для научных умов стань она крайне заразной. Но на счастье вирусологов «патология 6» относилась хоть и к опасным вирусам, но к редким и слабо распространяющимся.

Кирилл смотрел на коробочку, в которой лежали волосы, частички кожи, которые он привез с собой из дома. Биообразцов осталось очень мало. За несколько предыдущих дней он израсходовал почти все. Действие позитивного штамма было минимальным. Оно не только не убивало вирус нулевого иммунитета в человеческих клетках, но и в некоторых случаях приводила к их разрушению. Предыдущую неделю Кирилл ходил по замкнутому кругу. Он успешно получал нужное вещество – выводил новый штамм, но он не становился панацей. И вот сегодня он готов был пойти еще дальше. Главное – набраться смелости. Он ударил себя по щекам. Глаза горели, руки начинали трястись. Кирилл расхаживал по лаборатории: взад-вперед, кругами, стоял, уставившись в одну точку – он пытался преодолеть свой внутренний барьер. Кирилл посмотрел на часы. Время неумолимо бежало вперед. Он раскладывал в уме опыт на этапы. Кирилл ходил по лаборатории, описывая руками по воздуху, все то что он делал и вспоминал записи. Он брал со стола колбочки, пробирки и пипетки: разделял растворы и соединял их. И вскоре он уже знал, что мешало его положительному штамму быть в действительности таковым. Ответ был у него перед глазами. Он смотрел сквозь прозрачную стену на стол, который был небрежно завален бумагами. Это было его рабочее место. Сверху кипы бумаг лежал электронный планшет, а на нем отображался отчет по встрече в Министерстве науки, где главной темой была «белая язва».

Словно намагниченные, глаза смотрели на планшет. Перед Кириллом проплывали его записи, его пометки на клочках бумаг и моделирование цепочек вирусов на электронном табло. Они кадрами на огромной скорости проносились перед ним, а в центре не двигающаяся формула «белой язвы». Под натиском мыслей глаза прищурились. Где-то повисла нить развязки клубка. Кирилл оторвал взгляд от электронного девайса на столе и оглядел лабораторию. Механические руки в боксе ждали команды. На столах расставленные пробирки хранили драгоценные растворы с вирусами. В голове же Кирилла проносилось слово «родство». Как удивительно все же устроен мозг. Он способен в секунду совершить сложнейшие вычисления, но совершенно забыть о том, что «белая язва» и гриппон – родственники. На Кирилла обрушилась лавина мыслей. Он направился в пропускную камеру. Выйдя в общий зал, он поспешил к шкафу с защитными костюмами. Работать предстояло в дальней лаборатории. Застегивая последние липкие, замки на лице Кирилла появилась улыбка победителя. Он почувствовал, что ухватил удачу за шею. По-другому и быть не могло.

Кирилл подошел к пульту управления во второй лаборатории приказал механическим рукам приготовить очередную порцию положительного штамма. С собой в третью лабораторию он взял биообразцы своей матери. Набрав код доступа к панели управления, Кирилл включил закрытый бокс. На задней его стенке находилась дверца в хранилище ампул с вирусами. Кирилл ввел разрешительную комбинацию цифр. Из хранилища появился механический держатель с ампулой раствора, в котором содержались чистые монии. Механическая рука взяла ампулу и, разрезав ее сверху, ввела внутрь микропипетку. Тем временем из второй лаборатории механические руки подвезли пробирку с раствором положительного штамма. Кирилл поместил пробирку в буфер. Вторая механическая рука вытащила ее и разместила на рабочей поверхности бокса. Приказав начать смешивание Кирилл, скрестил пальцы на руках.

Повинуясь сигналам пульта управления, руки-помощники разделили вещество из пробирки на три равные части. Отделив унцию от общей массы «белой язвы» механическая рука соединила ее с веществом в первой пробирке. «Белая язва» стала проникать в полупрозрачное вещество. Началась реакция – в пробирке появились пузырьки. Они медленно всплывали на поверхность, выделяя темно-серый пар. Кирилл ждал, что будет дальше. Уже через секунду пузырьков стало в два раза больше, спустя секунд тридцать вся жидкость кипела, выделяя темно-серый пар. Кирилл взглянул на дисплей, на панели управления. Температура вещества не увеличилась. Кирилл приказал рукам собрать выделяемый газ и определить состав. Но не успела механическая рука поднести уловитель к выделяемому газу, как газ прекратил выделяться. Кирилл нажал несколько кнопок, на экране высветилось: «Посторонних газов нет». Кирилл задумался. Пробирка также пузырилась. При этом из жидкого вещество перешло в  вязкое. Пузырьки лениво перекатывались друг через друга. Кирилл внимательно наблюдал за происходящим. Собирал данные, появляющиеся на мониторе. Датчики в боксе следили за малейшими изменениями, Кирилл был спокоен. Ни капли пота на лбу, ни учащенного сердцебиения. Датчики зафиксировали падение активности реакции. Кирилл приказал нагреть пробирку до температуры 36,6 градусов. Реакция возобновилась. Механизированная рука сделала забор пробы и поместила ее под электронный микроскоп. Кирилл уставился в монитор. Монии, будучи в несколько раз меньше, проникали в положительный штамм. Однако видимых деформационных процессов не наблюдалось. Штамм, однако, реагировал подергиванием на чужеродное воздействие. Вскоре в капле раствора не осталось моний. Все они были внутри положительного штамма. Отдав несколько указаний рукам, Кирилл ожидал, что будет, если добавить к раствору вирус нулевого иммунитета. Механическая рука капнула крохотную часть раствора с вирусом, который был получен из крови Екатерины Валерьевны. В ту же секунду она начала атаковать штамм и беспорядочно делится. Вскоре в одной маленькой капле не было ничего кроме ВиНИ. Однако уже через минуту вирус нулевого иммунитета стал разрушаться. Словно из коконов из него появлялись маленькие усатые клетки.  Анализ подтвердил, что эти усатые малыши – монии. Однако они сильно отличались от своей характерной структуры. Требовался более глубокий анализ. На это ушло около часа. На мониторе отображались монии, подвергшиеся быстрой мутации. Кирилла охватило волнение.  В одночасье ему померещилось, что он получил лекарство от самой страшной болезни из всех существующих.