Данилевский повернулся к столу – поменял несколько пробирок местами, потом продолжил не оборачиваясь.

- Но ведь и ты, - профессор обернулся, - ты тоже хамелеон.

- Простите? – Кирилл не понимал к чему клонит профессор.

- А разве нет? С виду забитый своими же собственными мыслями молодой парень без какого-либо намека на великое будущее и вдруг – отъявленный лжец, готовый переступить через любого.

- Вы ошибаетесь, профессор, - попытался оправдаться Кирилл, но Данилевский резко и грубо оборвал его.

- Да брось ты! Тщедушный и беспринципный человечишка, успокаивающий себя мыслями о великом будущем! – профессор взорвался. – Ответь мне, сколько человек ты собирался погубить, прежде чем взойдешь на вершину своих мечтаний? Решил изобрести вакцину, способную вылечить «белую язву»?! – глумился профессор. – Этим ты занимался здесь в мое отсутствие?

Кирилл, округлив глаза, смотрел на профессора.

- Это моя лаборатория. И я отвечаю за то, что находится в ее пределах.

Кирилл бросил взгляд на стеклянный бокс в первой лаборатории.

- Ты верно думаешь. Может ты и гений в вирусологии и химии. В уме просчитываешь формулы, видишь гораздо дальше профессоров. Но вот ума как скрыть свои проделки тебе не хватило. Ты оставил шприц, которым ты ввел себе под кожу капсулу, возле бокса.

Кирилла раскрыли. И кто? Человек, выгнавший его из лаборатории! Опешившими глазами, Кирилл смотрел на шкаф с лабораторным предметами и прокручивал в голове память.

- Удивлен? – профессор возвышался над пораженным Кириллом. – Когда я увидел шприц мысли приходили сами собой. Тебя спасло то, что меня пригласил министр. Но потом, в мое отсутствие, ты продолжил.

- Поэтому вы меня выгнали?

- Я выгнал тебя из-за того что ты хочешь сделать.

- Найти лекарство от «белой язвы»? Что здесь плохого? У меня есть идеи, а здесь есть инструменты для их воплощения. Я могу помочь тысячам, - начинал защищаться Кирилл.

- Я! Все время – я и только! А кто просил тебя им помогать? Ты спрашивал кого-нибудь, нужно ли им лекарство от «белой язвы»? Благодаря тебе лаборатория не смогла завершить работу к понедельнику. Министерство науки сдавливает на моей шее руки. И тут ты влезаешь с Винбургом! Как ты посмел рассказать ему о лекарстве?

- Это только мой опыт…

- Да кому они нужны твои опыты! – закричал Данилевский.

Повисла пауза. Кирилл смотрел молящими глазами на профессора. Все что он пытался донести до начальника, наталкивалось на глухую стену.

- Винбург добился, чтобы ты мне снова ассистировал, хорошо, – профессор сменил перчатки на новые. – Я смогу тебя осмотреть. Куда ты сделал инъекцию?

Профессор сделал шаг к Кириллу, но тот отшатнулся.

- Зачем это? – голос Кирилла начинал дрожать.

- Ты что дурак? Нужно осмотреть место куда вколол. Единственное что ты удалил в компьютере так это результат последнего теста. Я не знаю, что ты туда вколол, но осторожность не помешает.

Профессор медленно подходил к Кириллу.

- Куда ты ее вколол?

- В левую руку, но это не важно, - Кирилл снова отпрянул.

- Прекрати ломаться как пацан, боящийся уколов. Я просто осмотрю, - злобно приказал Данилевский.

- Она глубоко сидит ее не видно, - протараторил Кирилл.

Профессор остановился. Он расставлял мысли в ряд. Развернувшись к столу с пробирками, он схватил ампулу и шприц.

- На этот случай я уже приготовил это, - профессор продемонстрировал два кубика жидкости в ампуле. Данилевский вставил ее в маленький автошприц. – Это вещество заставит твои мышцы вытолкнуть капсулу, и мы осторожно извлечем ее. Потом просканируем, чтобы узнать какое там вещество. Ты же все равно не скажешь?

Кирилл только сглотнул. Сердце сильно билось. И без того трясущиеся руки еще и жутко потели. Кирилл с бешеной скоростью искал в голове выход. Нужные слова были где-то среди зараженных клеток мозга. Профессор подошел к Кириллу. Поднял рукав его халата до плеча. Тряхнув шприцом, вколол. Кирилл зажмурил глаза. В голове градом шумели мысли. Кирилл дернулся – профессор начал вводить вещество. Кирилл открыл глаза. Скорчившееся, мокрое от пота лицо, сжатые в кулаки ладони – Кирилл не знал что делать. Все кончено – капсула не покажется, возникнут вопросы – профессор все поймет! Об этом узнают все! Его обвинят в преступной халатности!

Кирилл резко отпустил левую руку вниз, а правой ударил по шприцу, при этом отпихивая профессора в сторону. Данилевский руками попытался ухватиться за что-нибудь, но подкосившиеся ноги лишили его равновесия. Профессор рухнул на пол. Кирилл от страха сделал шаг назад. В груди профессора торчал автошприц, выбитый Кириллом. Профессор вынул его и, матерясь как сапожник, поднялся на ноги. Кирилл стоял на месте, пораженный своими действиями. Гневные слова профессора не доходили до него. Взгляд Кирилла был прикован к шприцу, который сжимал профессор. На самом острие иглы висела маленькая багровая капля, дрожащая от потоков воздуха. Профессор, не останавливаясь, проклинал Кирилла и его трусость. Кирилл смотрел на иголку. Капля содрогнулась в последний раз и медленно стекла по игле вниз.

- Что ты творишь?! – наконец выдал, что-то вразумительное Данилевский. – Спятил что ли?!

Кирилл стоял полуживой, полу ошарашенный.

- Что? Хочешь стать выдающимся ученым? Присвоить себе все лавры, создав никчемное лекарство?

- Я докажу, - несмело проговорил Кирилл.

- Чего? – профессор не расслышал.

- В четверг заседание совета и я все докажу. Докажу что прав.

- Ах, вот оно что? - Данилевский положил шприц на стол. Поправил одежду. Вытер взмокшее лицо.- Решил, что выступишь на совете. А кто тебе даст слово? – вопрос смазался сухим хрипением. Данилевский прокашлялся.

- Александр Винбург, - как можно спокойнее произнес Кирилл.

Гнев вновь взял верх над профессором. Жар и злоба обрушились из его глаз на Кирилла.

- Лизоблюд, - профессор стал часто дышать. – Решил подмазаться к этой сволочи и решить все свои проблемы?

Профессор снова вытер лоб. Громко прокашлялся. Частое дыхание стало быстро перерастать в отдышку. Кирилл выпрямился, спустил с плеча рукав.

- Ты думаешь, все тебе сойдет с рук? Ты дурак Семиовский, ведь я тоже буду завтра на совете, - профессор качнулся, отдышка усиливалась. Левой рукой Данилевский держался за стол, правой за грудь. – Выступить он там решил. Мы посмотрим, что скажут господа ученые, узнав, что ты проводишь за их спинами свои опыты.

Кирилл смирно стоял перед профессором. Он старался быть спокойным, изображая надменный.

- Вакцину он вывел, ее нельзя выводить… - профессор водил рукой по груди, горлу. Отдышка мешала ему говорить. – Ты думаешь, - взгляд профессора бегал по сторонам, словно что-то разыскивая, - что вылечишь их своей вакциной, - ноги подкосились и, не удержавшись, Данилевский упал на колени.

Он посмотрел на свою руку. И не понимал, что с ним происходит. Руки бледные. Горло пересохло, все тело жутко ломит, а из груди, словно что-то хочет вырваться. Легкие жадно глотают воздух. Сердце на огромной скорости перекачивает кровь, мышцы сжимаются и разжимаются; все тело покрылось испариной. Профессор упал на спину. Взгляд упал на Кирилла, стоявшего словно на вершине горы. И он, молча, напугано, взирал, как его шеф корчится от боли.

- Одумайся, - хрипел профессор, - нет ее, болезни – это не болезнь… - Данилевский из последних сил ловил ртом воздух, - создавать лекарство нельзя…

Профессор протянул к Кириллу руку. Но тот медленно развернулся и подошел к пропускной кабине.

- Постой… - молил профессор.

Кирилл прошел обработку и вышел в главное помещение. Профессор из последних сил полз к стеклянной стене, повторяя рвущимся голосом лишь слабо различимые звуки. Кирилл подошел к двери ввел код. Обернулся. Профессор лежал возле прозрачной стены, уставившись прямо в глаза своего помощника. Кирилл медлил. Посмотрев еще раз на профессора, он вышел в коридор. Он шел по коридору, обдумывая, куда бы ему направиться. Свет с потолка отгонял малейшую тень на его вспотевшем лице.