– Я так понимаю, нейросети у него нет? Значит вариант один: мы заливаем ему нашу мнемобазу. Голова конечно немного бо-бо, но понимать нас будет. Ахаха, – профессор рассмеялся собственным словам.

– Понятно. А что можете сказать по поводу этого аппарата?

– А что говорить? Примитив. Даже время на его изучение тратить не хочу, да и грязный он. Если очень надо – могу прислать пару лаборантов, пусть покопаются, а меня более важные дела ждут. Это все?

– Да, профессор. Тогда присылайте своих лаборантов. Когда они подойдут?

– Да через минут десять и будут, – сказал профессор, отправив соответствующее распоряжение на нейросети лаборантов..– До связи. будет что-то существенное – зовите.

Тихий шипящий звук привел его в себя. Николай открыл глаза и увидел, как с легким шипением над ним поднимается какая-то крышка. Все это было очень странным: последнее, что он помнил перед тем, как потерять сознание, это адскую боль, разрывающую его на части, свист воздуха в пробоинах кабины, врезавшиеся в память показания альтиметра – 1275 метров, бензина – ноль, сзади мессер…

Судя по всему он должен был погибнуть, а он почему-то живой, прекрасно себя чувствует, но лежит почему-то в ящике. Явная нестыковка его воспоминаний, ощущений , яркий свет и незнакомые запахи мобилизировали его и он решил осмотреться, где же он собственно оказался. Когда он поднял голову, то увидел, что лежит совсем голый, а возле ящика, в котором он лежит, стоит невысокая красивая девушка в обтягивающем все нужные места комбинезоне и, улыбаясь, смотрит на него. Видя смущение Николая, она протянула ему сверток с одеждой и сказала что-то мелодичным голосом на неизвестном Николаю языке. Расценив это как предложение одеться, Николай сел, перекинув ноги через низкий бортик, и жестами попросил девушку отвернуться. Улыбнувшись, девушка все-таки отвернулась, а Николай развернул сверток. Перед ним оказался комбинезон необычного покроя – обувь была сделана почему-то заодно со штанинами и вместо пуговиц по обеим сторонам была просто полоса отличного от ткани материала. Николай одел комбинезон и немного задумавшись над застежкой приложил обе полоски друг к другу. К его удивлению, начиная от места контакта в обе стороны как бы побежала волна и стык по всей длине соединился, образовав прочное, малозаметное соединение. После этого мешковато сидевший комбинезон подтянулся и подстроился под размеры Николая. Удивленно хмыкнув, Николая спросил:

– И что дальше?

На звуки его голоса девушка обернулась, внимательно его осмотрела и, удовлетворенная осмотром, кивнула, приглашая следовать за собой. Когда Николай вышел из помещения вслед за ней, они оказались в коридоре и пройдя буквально метров десять вышли в большое помещение, в которм на полу лежал… его “ястребок”, по которому лазили два человека в белых халатах. На “яшку” было больно смотреть… Весь в пробоинах, висят лохмотья обшивки, прошитая кабина, залитая кровью плоскость… Постойте… Это же моя кровь! Причем свежая, насмотрелся за последние два месяца. Как это может быть? Николай посмотрел на самолет, на себя и в недоумении на сопровождавшую его девушку. Видимо понял, какая мысль его посетила, девушка улыбнулась и подвела его к стоящему неподалеку человеку, выправка которого выдавала профессионального военного, причем явно в немалом чине. Навскидку, лет ему было сорок-сорок пять и одет он был в какой-то незнакомый вид военной формы.

Повернувшись к Николаю, военный протянул ему тонкий металлический обруч и предложил одеть его на голову. Поколебавшись буквально мгновение, Николай одел обруч на голову и посмотрел на военного, который что-то сказал на непонятном языке.

– Здравствуйте, – раздался в голове Николая голос. – Не пугайтесь, это такой прибор для общения, пока вы или мы не выучим язык собеседника придется его использовать. Он ищет соответствия понятий нашего и вашего языков и формирует наиболее близкую цепочку образов. Это не самый точный вариант, но это лучше, чем ничего. Вы понимаете меня?

– Да, понимаю. – сказал Николай. – Просто это как-то неожиданно. Насколько я понимаю, я должен был погибнуть. И если бы не мой самолет здесь, я мог бы подумать, что я или уже погиб или же мне это все снится… Но то что я вижу…

– Я прекрасно Вас понимаю. На самом деле Вы не погибли. Мои люди в самый последний момент успели Вас спасти и вытащить вместе с Вашим летательным аппаратом. Вы же были настолько изранены, что они сразу поместили Вас в медицинскую капсулу. Кстати, Вы уже видели Оми – именно благодаря ее мастерству Вы до сих пор живы.

– Не преувеличивайте, капитан, – включилась в разговор девушка. – Вы очень храбро и умело сражались, правда. Вы ринулись в драку один против многих сволочей, которые уничтожали безоружных людей, поэтому я посчитала своим долгом помочь Вам.

– Спасибо огромное, – сказал несколько подрастерявшийся Николай. – А как давно это было? Если судить по крови на самолету, то я бы сказал что ей еще и суток нет. Если судить по моему самочувствию, то я совершенно цел, хотя я помню, что меня ранило и в руки и в ноги. Может, я все-таки сплю и мне все это снится?

– Нет, Вы не спите и действительно дрались совсем недавно, еще и десяти часов не прошло.

– Но как это может быть? Я ведь прекрасно помню, что был ранен и вроде как серьезно, да и следы крови это подтверждает… Но чувствую я себя отлично, и никаких следов ран на мне нет.

– Мы Вам все объясним, но давайте вначале решим вопрос с изучением языка. Тогда нам будет гораздо проще изъясняться.

– Хорошо. Что для этого нужно делать и сколько времени это займет? Мне вернуться надо, там война, люди гибнут. Каждый пилот на счету…

– Ну, по времени это займет часа два, а вот остальное давайте обсудим после этого.

– Хорошо. Что надо делать? – Идите за мной, – сказала девушка и, легко повернувшись, отправилась в коридор из которого они пришли. Подойдя к одной из дверей, девушка приложила свою руку к выделявшейся на стене пластине и дверь сама открылась. Показав Николаю, чтобы он заходил, она подошла к креслу с шлемом, прикрепленным к подголовнику, и попросила его туда присесть. После того, как Николай уселся в кресло, положив руки на удобные подлокотники, девушка опустила ему на голову шлем и отдала какую-то команду. Кресло под Николаем само приняло полулежащую форму и наступила темнота. ***

Шлем поднялся вверх и Николай открыл глаза. Голова немного побаливала, но ничего критичного не было.

– Как вы себя чувствуете? – услышал Николай

– Нормально, – ответил Николай и только потом понял, что и вопрос и ответ прозвучали на неизвестном ему до этого языке. Видимо это отразилось на его лице, так как он услышал тихий мелодичный смешок.

Повернув голову, Николай увидел все ту же девушку, хорошо хоть в этот раз он был одет, а то уже стало доброй традицией, приходить в себя в ее присутствии.

– Давайте хоть познакомимся, раз друг друга уже понимаем? Меня зовут Николай Соколов, можно просто Коля. Я летчик-истребитель, мой самолет, точнее, то, что от него осталось, Вы уже видели. А Вас как зовут?

– А меня зовут Оми, Оми Тари, я тоже пилот. А об остальном лучше Вам капитан расскажет. Тем более, что он уже сюда идет.

-Ну что, теперь гораздо лучше? – спросил капитан, входя в помещение. – Давайте мы сейчас пройдем в более подходящее помещение и спокойно поговорим, обсудим все вопросы. Вас это устраивает?

– Да, конечно.

– Вот и отлично. Идите тогда за мной, – капитан вышел и пройдя совсем немного они вошли в средних размеров уютное помещение, в котором посередине стоял большой стол со стульями, вдоль стены стояло пару диванов и находилось какое-то неизвестное оборудование. Вообще Николай ловил себя на мысли, что половину увиденных здесь вещей он никогда раньше не видел и даже не предполагает об их назначении.

Указав Николаю на кресло, капитан прошел к какому-то аппарату, встроенному в стену, и нажал несколько кнопок. Через некоторое время аппарат тихонько звякнул и капитан, открыв дверцу, достал из нее поднос с парой тарелок с чем-то вкусно пахнущим и парочкой стаканов. Поставив поднос на стол, он поставил тарелку со стаканом перед Николаем и сказал: