ГЛАВА 2

Дэйл

– Ты выглядишь такой красивой этим утром, любимая.

Сейди грустно улыбается и кладет кусок тоста на мою тарелку. Честно говоря, она выглядит так, будто не спала несколько дней. Темные круги под ее глазами, и она задумчива, словно находится на многие миллионы мили отсюда. Она еще даже не переодела халат. Обычно, Сейди встает раньше меня, переодевается, напевая, пока готовит мне завтрак. Эта бледное подобие моей жены беспокоит меня.

– Итак, автобус Картера приедет сегодня сразу после обеда. Ты точно не хочешь, чтобы я вернулся домой пораньше и смог сам его забрать?

– Что не так, боишься, что я не смогу узнать его? – шутит Сейди.

Господи, мне нравится слушать ее шутки. Я хочу, чтобы она улыбалась и смеялась. Все, что я когда-либо желал для своей Сейди, это чтобы она была счастлива. Именно поэтому я оборудовал для нее студию, убедил сосредоточиться на искусстве, даже когда она пережевала о ведении домашнего хозяйства. Она всегда остается такой, беспокоящейся о других.

– Хорошо. Я тогда вернусь домой вечером. А сейчас мне пора, хочу прийти на работу пораньше.

Сейди смотрит на часы.

– Пораньше?

Она устраивается на стуле, потягивая свой утренний смузи плодородия. Я смеялся над ней, когда она впервые начала пить их; пчелиное молочко, пшеница и я не знаю, что она еще туда добавляет. Но стакан похож на срезанный газон, но Сейди пьет его каждое утро. И проверяет, чтобы я съедал достаточное количество белка с каждой порцией пищи.

Я заталкиваю в рот яичницу и тосты.

– У меня есть кое-какие отчеты, которые необходимо закончить, – бормочу я, пережевывая завтрак.

Ненавижу врать Сейди.

Я встаю, хватаю ключи и целую ее в макушку.

– Увидимся вечером, детка. Я тебя люблю.

Она обычно говорит, что тоже меня любит, но этим утром она мне ничего не сказала. Она смотрит на дно своего стакана, когда я покидаю комнату.

Я знаю, насколько сильно она хочет иметь ребенка. Мечтает с тех пор, как мы только поженились. Мы все это время старались и ничего. Видеть боль и разочарование на ее лице каждый месяц, когда этот маленький тест отрицателен – съедает меня. Вот почему, вместо того, чтобы пойти на работу пораньше, как я до этого сказал Сейди, я направляюсь к урологу.

Когда я еду к офису доктора, то думаю о том, что Картер возвращается домой сегодня днем. Я не могу дождаться того момента, когда Сейди с ним познакомиться. Уверен, он немного резок на поворотах, и кто знает, через что ему пришлось пройти на Дальнем Востоке, но он хороший парень. Самоуверенный, немного шумный, но очень хороший. И он похож на меня. Я думаю, Сейди он понравится.

И я знаю, что он полюбит Сейди. Все любят. Она самая милая и добрая девушка, которую я когда-либо встречал, и вдобавок красивая. Каждый, кто впервые знакомится с Сейди, очаровываются ее теплотой и легким юмором. Я знаю, потому что со мною так и было. И это продолжается.

Раньше, чем готов, я уже поворачиваю к офису. Я выезжаю на паковку и ставлю машину на пустое место. Еще рано, припаркована только одна машина. Я нервно постукиваю пальцами по рулю, споря сам с собою о том, чтобы развернуть машину и поехать на работу, но я здесь. Я должен это сделать. Я вытаскиваю ключ зажигания и иду в офис.

Бойкий администратор приветствует меня, регистрирует и направляет присесть. Я устраиваюсь на одном из жестких пластиковых стульев, осматриваю небольшую зону ожидания, украшенную картинами из уцененных магазинов. Может быть, я посоветую доктору, чтобы она посмотрела картины Сейди. И почему так долго? Я буквально единственный присутствующий здесь человек.

Проходит несколько минут, и ассистент подзывает меня. У нее в руках планшет и она выглядит немного измученной, хотя едва перевалило за восемь часов, и нет других пациентов, которых я мог бы видеть. Вместо того чтобы отвести меня в смотровую, девушка ведет меня в кабинет доктора и просит присесть на кожаное кресло, чтобы снова подождать. На этот раз я изучаю вставленные в рамки ученые степени и энциклопедии, расставленные на полках.

Раздается легких щелчок открываемой двери.

– Доброе утро, мистер Мартин.

– Доктор Эванс, – в ответ киваю я головой.

Доктор Эванс маленькая, немного пухленькая женщина в возрасте, с седыми волосами. Каждый раз, когда я ее вижу, все, о чем я могу думать, как эта женщина, годящаяся мне в бабушки и выглядящая как дружелюбная бурундучиха, проводит свое время, играя с пенисами. Я сдерживаю смех.

Доктор садится на противоположенной стороне стола и надевает очки для чтения, которые висят на золотой цепочке на ее шее. Она листает мои документы, читая в тишине, несколько раз кивая на некоторые понятные только ей вещи, прежде чем обратится ко мне со своей бабушкиной улыбкой.

– Итак, мы проверяли вас на фертильность? Я так понимаю, вы с женой пытаетесь зачать ребенка? – спрашивает она.

Я киваю.

– Ммм хмм, ммм хмм. И она не захотела здесь присутствовать?

– Она даже не знает, что я здесь, – мягко отвечаю я.

– О, – доктор смотрит на меня поверх своих очков. – Хорошо, тогда мы могли бы сразу приступить.

Я киваю, поторапливая ее. Теперь, когда я уже здесь, я просто хочу все знать.

– Мы проверили количество сперматозоидов, их подвижность, тестостерон, пролактин и некоторые другие факторы...

– Да, – в нетерпении киваю я.

– И оказывается, у вас низкое количество сперматозоидов, и те, которые у вас имеются, показывают проблемы с подвижностью.

Она смотрит на меня, пытаясь определить, понимаю ли я то, что она мне говорит. Я понимаю, что малое количество сперматозоидов не очень хорошо, и их низкая активность определенно звучит не лучшим образом.

– Но я смогу подарить ей ребенка... это просто займет немного больше времени?

Доктор вздыхает.

– Результаты, которые я вижу, показывают, что это очень маловероятно. Ваша вероятность оплодотворить жену без вмешательства крайне низка, – доктор Эванс с хлопком возвращает листы с результатами на место и кладет на них сверху руки. – И даже с медицинским вмешательством, шансы на успех крайне низки.

Я сглатываю большой комок в горле.

– Почему, ну, вы знаете... из-за чего?

Она снова открывает результаты исследования.

– Вы болели свинкой, когда вам было семнадцать?

Я киваю. Я очень тяжело ее переносил.

– Когда мужчина переносит свинку после наступления полового созревания, вероятность развития осложнений из-за воспалений яичек значительно возрастает. Это редкость, но такое случается.

Я просто киваю, и еще раз киваю, не отрывая глаз от колен, вцепившись пальцами в подлокотники кресла.

– Простите, мистер Мартин. Я знаю, это не то, чтобы вы хотели услышать.

Голос доктора полон сочувствия и доброты, но это раздражает. Что бы она мне ни сказала, это не заставит меня чувствовать себя лучше.

– Пожалуйста, – продолжает она, – почему бы вам не вернуться сюда со своей женой? Я бы могла ей все объяснить...

– Нет, – обрываю я ее, – спасибо вам. Что так быстро обработали результаты тестов.

Я встаю и нахожу ключи в моем кармане.

– Спасибо, – еще раз повторяю я с показной вежливостью.

– Мистер Мартин, я могу порекомендовать вам несколько отличных специалистов в этой области, вы знаете, что есть другие способы завести ребенка, – ее голос все еще полон понимания.

– Может быть, несколько психотерапевтов? – мягко предлагает она.

– Спасибо за уделенное мне время, доктор.

Я открываю дверь из увешанной учеными степенями комнаты и покидаю ее.

Мой разум абсолютно пуст пока я иду к машине, и как только я в ней оказываюсь, то не могу ничего найти внутри себя, чтобы начать и продолжить свой день. Я сморю в сторону здания, сжав кулаки.

Сейди не может от меня забеременеть.

«Сейди не может забеременеть от меня».

Это то, что она желает больше всего на свете. Все ее надежды и будущие мечты заключены в том, что мы сделаем это вместе, но я никогда не смогу подарить ей ребенка, которого она так хочет.

Это разрушит ее.

Я не могу оставить эти ужасные мысли у себя в голове. Она отвергнет меня? Решит, что я недостойный ее мужчина? Решит, что ее не устроит жизнь без детей, которых она так страстно желает иметь? Она бросит меня? Что, если меня одного ей недостаточно? Так ли сильно она меня любит, чтобы остаться, даже без шанса завести детей? Оставит ли она меня ради кого-нибудь, кто сможет дать ей вожделенного ребенка?

Узел в моем животе причиняет физическую боль. Моя Сейди. В воображении рисуется ее лицо, когда я ей это говорю... мысль о том, что ее нет рядом, когда я просыпаюсь по утрам. Я не могу через это пройти.

Но я должен.