При таком положении дел, когда противник располагает поистине неисчерпаемыми ресурсами, может наносить удары с любого направления, а то и с нескольких сразу, да еще и способен предугадывать ваши действия, шансов на то, чтобы даже не победить, а просто уцелеть, не так уж и много. Строго говоря, их и нет вовсе.

Можно лишь раз за разом отсрочивать неизбежное, надеясь, что на вашу небольшую группку беглецов не обратят внимания или упустят из виду, но…

Петляющая тропинка вскарабкалась на вершину последней гряды, и старик резко остановился, словно натолкнулся на стену. Запоздало спохватившись, он упал на землю и осторожно пополз вперед, чтобы рассмотреть открывшуюся перед ним картину.

Лагерь исчез. На том месте, где еще несколько часов назад стояли их палатки, теперь плескалась мутная жижа, в которой плавали ветки и бревна, а с окрестных деревьев свисали  клочья мокрых водорослей.

Что же могло случиться? Кто сумел в одночасье затопить почти всю долину, смыв людей вместе с их нехитрыми пожитками? Выжил ли хоть кто-то в этой катастрофе?

Старик разрывался между жгучим желанием сорваться с места и побежать вперед в надежде отыскать кого-нибудь уцелевшего и требованием рассудка, настаивавшем на необходимости не спешить и трезво оценить все риски.

Судя по высоте, до которой грязь облепила стволы деревьев, уровень воды местами доходил до полутора метров, что делало бессмысленными любые спасательные работы на месте лагеря. Ведь для того, чтобы сбить человека с ног, достаточно потока глубиной по колено и даже меньше. Так что выживших… и тела погибших стоит искать ниже по течению, а здесь делать больше нечего.

Он не испытывал какого-либо очень уж сильного горя или ужаса. Слишком уж часто в последнее время ему приходилось хоронить других людей, большая часть из которых, впрочем, являлась лишь временными попутчиками. Так что эмоций и переживаний почти не осталось, только холодный рассудок и здравый смысл, подмечавшие мелкие детали и делавшие бесстрастные выводы.

Впереди, среди плавающего в воде мусора показалось какое-то движение, и старик невольно вздрогнул. Он заерзал, стягивая с себя рюкзак, в котором прятался бинокль. В сгущающихся сумерках разглядеть что-либо было сложно, но раздавшийся вскоре громкий мокрый шлепок, а затем еще один, подтвердили его первоначальную догадку.

Бобры.

Он ведь неоднократно встречал по берегам деревья со следами их мощных и острых зубов, но и представить себе не мог, сколь коварными могут быть эти пушистые симпатяги.

Судя по всему, они соорудили большую плотину выше по течению и, когда воды в ней набралось достаточно, сами же ее и разрушили. Не исключено, конечно, что плотина эта существовала еще задолго до того, как их группа облюбовала это место для лагеря, и что прорвало ее лишь потому, что она не выдержала напора, но в такие роковые совпадения старик уже давно не верил.

Планета избавилась от еще одной маленькой занозы. Успешно завершилась еще одна облава.

Что ж, похоже, что продолжать путь ему предстоит в одиночку.

Какой-либо связи с другими группами не было уже несколько недель, и оставалось лишь гадать, в чем проблема – в сломавшейся рации или в том, что связываться уже попросту не с кем. В любом случае, искать лагеря выживших стоило поблизости от водоемов, так что двигаться придется вдоль реки, а потом продолжить поиски на берегу моря.

Он вполне мог справиться с задачей выживания и самостоятельно, но в компании это все же сделать проще… да и веселей, чего уж там. Кроме того, другим вполне могли пригодиться его опыт, знания и пара еще крепких рук…

Старик чуть не подпрыгнул, когда у него над головой неожиданно раздался громкий треск. Резко развернувшись, он встретился взглядом с сорокой, внимательно разглядывавшей его черным глазом-бусиной. Птица поерзала, перебирая лапками по ветке, потом, склонив голову, посмотрела на него другим глазом и застрекотала снова.

-Да чтоб тебя! – он в сердцах запустил в пернатую шпионку подвернувшейся под руку палкой.

Но та лишь лениво перелетела на соседнюю ветку и вновь огласила окрестности пронзительным криком. Движимый нехорошим предчувствием, старик перекатился на живот и, приложив к глазам бинокль, посмотрел на бобров. Те прекратили кувыркаться в воде и, задрав мордочки, дружно повернули их в его сторону, точно прислушиваясь. И в этот миг издалека донесся одинокий волчий вой.

Так. Похоже, времени у него осталось куда меньше, чем он надеялся. Видать, дела совсем плохи, если его скромная персона привлекла столь пристальное внимание. Раньше счет жертв шел на тысячи, а то и на миллионы, атаки обрушивались на столицы и целые страны, в то время как небольшие группки беглецов могли чувствовать себя в относительной безопасности. Но если теперь охота идет даже на отдельных людей, то означать это может лишь одно – выживших осталось исчезающее мало. Идет, по сути, финальная зачистка местности, от которой не скрыться уже никому. Быть может, ему, вообще, выпала сомнительная честь оказаться последним оставшимся на планете представителем вида homosapiens.

Что ж, раз таиться более не имеет смысла…

Старик поднялся и отряхнул одежду от налипших листьев. Пальцы сами собой сомкнулись на рукояти мачете. Его ружье смыло вместе во всем лагерем, да и патронов к нему все равно оставалось всего несколько штук. Он поежился, немного странно ощущая себя в роли дичи и наблюдая за происходящим словно с обратной стороны зеркала. Разведчики, загонщики, флажки – все как положено. Но и мы не лыком шиты. Мы еще посмотрим, кто кого! Пусть исход драки предопределен, но это не означает, что нужно задрать лапки и сдаться без боя. Он все еще Царь природы, черт подери!

Повернувшись спиной к наблюдавшей за ним сороке, старик зашагал вниз по склону, а та опять затрещала ему вслед, будто насмехаясь:

-Беги, «Царь», беги!

И ответом ей снова пропел охотничий рожок далекого волчьего воя.