Видите, говорит он, к примеру, эту маленькую штучку? А это топливный элемент, с которым хоть машина, хоть какое другое транспортное средство может ездить лет сто без подзарядки. И без заправки, что ценно. Не нужно тогда быть гением, чтобы предвидеть, как на появление такого элемента отреагируют те, кто сегодня наживается на нефти и переработке ее в топливо.

А если пришелец еще и достанет из широких штанин (или во что он там будет одет) разноцветные капсулы и начнет хвалиться: «Вот если эту проглотить, у вас отрастут новые зубы, вот эту — новые волосы, а эту — даже утраченные конечности восстановятся»? О-о-о, тогда бомбанет уже у владельцев разного рода клиник, стоматологических и хирургических, у производителей лекарств.

И тогда… нет, спать с рыбами пришельца-благодетеля, может, и не отправят. Зато у «денежных мешков», чей хлеб, густо намазанный икрой, грозят отнять его подарочки, хватит содержимого соответствующих мешков, чтобы проплатить нужные передачи на телевидении и публикации в других СМИ — от глянцевых журналов до топовых блогов. Передачи и публикации, в которых известные, даже авторитетные люди по сходной цене примутся разоблачать пришельца, выставляя его шарлатаном и самозванцем. А про дары, им приносимые, говорить, что они-де не работают, что заявленный эффект недостижим, потому что противоречит… да много какой «тирьямпампации» противоречит. Главное, высыпать ее побольше — разных научных и наукообразных терминов, в том числе придуманных на ходу. Для тех, чья картина мира формируется на телеэкране или глянцевых страницах, этого хватит — проверять разоблачителей такие люди не будут. А их, увы, большинство.

Ну а если пришелец, не отчаявшись, даже чертежи обнародует и химические формулы — вот тогда впрямь появятся у рыб соседи по подводному спальному месту: двуногие, но с ногами, влитыми в бетон. В смысле, те энтузиасты, которые попробуют воспользоваться этими формулами и чертежами, наладить производство топливных элементов и чудодейственных восстановительных капсул.

Самого пришельца, правда, и тогда вряд ли тронут. Но по причинам вовсе не радостным. Скорее всего, незадачливого благодетеля человечества возьмут под крыло спецслужбы какого-нибудь государства. А это вам не обыватели вшивые — о своих интересах не забывают; чуют, где впрямь можно выгоду поиметь. И уж точно не глотают всякую чушь, вроде «разоблачений» в исполнении авторитетных болванов из телеящика.

Вот приведут они гостя из лучшего мира в кабинет без окон, с единственной крепкой дверью да мебелью, намертво привинченной к полу. И попросят по-хорошему… для начала по-хорошему: мол, капсулы, волосы восстанавливающие — это, конечно, неплохо. Но не завалялось ли у тебя такого чертежа или формулы, которые бы помогли создать новое оружие? Или защитное средство, делающее самое грозное оружие вероятного противника бессильным?

Предложение, которое бедняге будет сделано, наверняка окажется из тех, от которых трудно отказаться, будь ты хоть трижды старший брат по разуму. А значит — снова все как во времена Сениных дедушек-бабушек. Испепеленные новым оружием города с локальным конфликтом в качестве повода. Гонка вооружений. И новая «холодная война» способная однажды так разгорячиться, после чего жизнь на Земле сделается просто невозможной. Впору будет вспомнить тогда афоризм одного политического деятеля: «хотели как лучше, а получилось как всегда». Если, конечно, кто-то станет тратить последние минуты резко окончившейся жизни на такую бесполезную вещь, как воспоминания.

Да, оказавшись в каменном веке Сеня, даже если бы попытался вмешаться в развитие аборигенов, не смог бы привести мир с человечеством к такому трагичному финалу. Возможности у людей не те: пока они даже не чувствовали себя царями природы и венцами творения. Но были просто очередным видом живых существ, никаких целей, кроме, собственно, выживания, перед собой не ставившим.

Тем не менее, сути это не меняло. А заключалась суть в том, что новинки, даже полезные, приживаются плохо. Особенно те, что достаются нежданно и даром. Иные даже на пользу не идут.

Вот Сеня и решил не оказывать бедняжкам хелема медвежьих услуг. Но просто, прибившись к племени, протянуть хотя бы годик.

И, похоже, даже строгий и не кажущийся наивным простофилей Хубар, его легенде поверил. Или готов был поверить… а может, сделал вид, что не оспаривает принадлежность Сени к сонмищу небожителей-духов. Не в силах как-то иначе объяснить появление этого коротковолосого и безбородого верзилы в странной одежде.

— Неспроста рыбаки докладывали Хубару, — молвил шаман как бы между прочим, — ночь назад, как взошла луна, пролилось на землю Молоко Духов… оно всегда проливается через каждые дюжину лун и еще луну…

«Молоко Духов — это, наверняка, он имеет в виду туман! — про себя понял Сеня, — а значит, мне есть, что ловить: он и здесь регулярно опускается!»

— Потом… после того, как Молоко Духов ушло в землю, — продолжал меж тем Хубар, — на берегу реки видели камень, огромный и диковинный. Он блестел на солнце ярче, чем вода, а формой напоминал живое существо.

«А вот тут, наверное, о машине моей речь идет», — снова смекнул Сеня.

— И когда Хубар услышал об этом, Хубар понял: это неспроста. Духи обратили взоры на землю хелема, а значит, скоро хелема ждут большие перемены.

— Кто знает, — с философским видом, пожимая плечами, сказал Сеня на это, — смотря, что считать большими переменами. Вот, например, огонь, который я создаю мановением руки, на это высокое звание тянет?

— Но Хубар много прожил и потому кое-что знает, — его вопрос шаман, будто не услышал даже, — духи… они еще и любят шутить.

С этими словами он поднялся с земляного пола пещеры, на котором сидел рядом с Сеней, и, не прощаясь, отправился прочь. Чтобы вскоре затеряться в толпе соплеменников и скрыться во мраке пещеры. А Сеню оставил ломать голову над своею последней фразой.

Самозваный Сейно-Мава, впрочем, заморачиваться не стал. Просто хмыкнул тихонько над этой претензией на мудрую многозначительность.

Последующий месяц… или, как здесь принято было выражаться, луна прошла для Сени под знаком перехода к новой жизни.

Начал он с того, что сгонял с утра к «тойоте» и снова прикинул, какие вещи могут в этой новой жизни пригодиться, а от каких толку точно не будет. Выходило, что тушенка, например, может дальше томиться в багажнике, ибо портить организм малоаппетитными полуфабрикатами, когда ты буквально окружен экологически чистой едой (успевай только ловить!), Сеня считал преступным.

Соответственно, возникли сомнения и в полезности маленького ножа с множеством лезвий. Впрочем, подумав, Сеня решил его все-таки прихватить с собой. Авось, пригодиться. Хотя бы как оружие ближнего… ну очень ближнего боя.

Зато другой нож, большой, Сеня взял, не раздумывая, в его пользе не сомневаясь. Как и в аналогичном качестве травматического пистолета.

Еще Сеня забрал из машины плед. Да, не отличающийся чистотой; да, попахивающий бензином. Но спать на нем, Сеня надеялся, даже в пещере будет хоть немного приятнее, чем на шкурах, в которых наверняка водятся паразиты.

Спал он, кстати, первую ночь на новом месте неважно. И не только в новизне было дело. Оказалось не очень-то легко уснуть в тесноте, духоте, под храп десятков ртов да с просто-таки навязчивыми опасениями относительно тех же паразитов, что только и мечтают переселиться с мертвой шкуры на живую, богатую вкусной кровью, Сенину плоть.

И все-таки даже той ночью усталость и сопутствующие инстинкты в какой-то неуловимый миг взяли свое — Сеня отключился.

Теперь, покидая верное авто, Сеня напоследок подумал, что и сама «тойота» может ему пригодиться. Да, в той местности, в которой ему предстояло провести ближайший год, за рулем особо не погоняешь. Зато в баке машины остался приличный запас бензина. Коим можно будет наловчиться… ну, хотя бы заправлять зажигалку, чтобы подольше изображать из себя Сейно-Мава. Как именно перекачивать топливо из большого бака в маленькую зажигалку, Сеня в деталях представлял себе плохо. Но надеялся, что ему поможет в этом веревка-сухожилье, которую можно… вроде бы превратить в подобие капельницы или коктейльной трубочки.