Словом, для сенатора Хью Лонга не представляло особого труда обеспечить Фрэнку Костелло и его компаньону Кастелю чрезвычайно выгодные концессии в Луизиане. Как проказа, «однорукие бандиты» начали распространяться по штату. Прибыли оказались столь огромными, что уже в 1938 г., три года спустя после выдачи концессии, налоговое управление США за неуплату налогов в размере 798 тыс. долл. подало на фирму Костелло в суд.

Однако дело происходило в «империи» Хью Лонга, поэтому суд оправдал и Фрэнка Костелло, и его компаньона.

Несмотря на принятые правительством меры, спокойствие мафиози не было нарушено. Капиталы, накопленные ими во времена «сухого закона», были уже вложены не только в новые отрасли нелегального бизнеса, но и в крупные земельные компании и солидные фирмы. Они знали, что время Ла Гуардиа и Дьюи не вечно. Тем же гангстерам, за спиной которых не стояла столь могущественная организация, как «Коза ностра», приходилось туго. К этой категории относился Артур Флегенхаймер, по прозвищу Датч Шульц, занимавшийся ресторанным рэкетом в Гарлеме. В негритянском квартале у него была нелегальная лотерея, кроме того, он был триггерменом «Корпорации убийц». Время от времени Датч Шульц проворачивал кое-какие дела совместно с «Большой шестеркой», но в руководство этого гангстерского синдиката не входил. В 1932 г. федеральное налоговое управление занялось расследованием деятельности Шульца. Однако уголовное дело против него было прекращено, так как окружной прокурор Уильям Додж, которому поручили расследование, был избран на должность с помощью 30 тыс. долл., предоставленных в его распоряжение Щульцем. Прокурор Нью-Йорка Дьюи отклонил решение окружного прокурора Доджа и лично занялся расследованием.

Наблюдая за спокойной и кропотливой работой Дьюи, Шульц потерял терпение. В это время Лучано отбывал назначенный срок в тюрьме. Костелло и Кастель укрылись в Луизиане. Адонис, Анастазия, Зигель, Бухалтер и Лански значились у Дьюи в черном списке.

Шульц решил убрать с дороги неподкупного прокурора. За помощью он обратился к «Корпорации убийц». Руководство «Корпорации» обсудило это предложение. Посоветовались даже с Лучано. Все, за исключением Шульца, пришли к единодушному мнению: Дьюи убивать не следовало. Убийство видного прокурора настолько взволновало бы и возмутило общественность, что неизбежно привело бы к проведению массированной операции против мафии и сотрудничающих с ней гангстерских банд.

В ярости Шульц покинул заседание «наблюдательного совета» «Корпорации убийц». «Если вы так трусливы, то я сделаю это сам!» — крикнул он на прощание.

Шефы «Корпорации убийц» задумчиво кивнули ему вслед. Они были против убийства Дьюи. Несмотря на то что Шульц решил действовать самостоятельно, опасность нависла над всей мафией. Именно поэтому он должен был умереть.

Руководство вынесло гангстеру Датчу Шульцу смертный приговор с юридической мотивировкой: «За неуважение суда!»

Шульц наметил убийство Дьюи на 25 октября 1936 г. Гангстер в точности изучил распорядок дня прокурора. Дьюи имел обыкновение рано утром в одно и то же время выходить из дома и из близлежащей аптеки звонить в свое бюро. «Я не могу звонить из дома, боюсь разбудить жену», — объяснял он. Во время телефонного разговора телохранитель Дьюи постоянно находился на улице, перед входом в аптеку. Именно в это время один из триггерменов Шульца должен был задержаться в аптеке, будто бы выбирая зубную пасту. Затем он должен был выстрелить в Дьюи из автомата с глушителем и свалить вину на продавца.

Руководство «Корпорации убийц» поручило своему директору лично провести операцию по предотвращению покушения на Дьюи. Для выполнения порученного ему задания Анастазия выбрал своего лучшего триггермена Чарли Уоркмена, по кличке Клоп. В помощь Уоркмену были приданы еще два гангстера: Менди Вайс и Пигги.

23 октября, за два дня до покушения на прокурора, триггермены из «Корпорации убийц» вошли в ресторанчик, в котором обычно бывал Шульц со своими телохранителями. Менди Вайс и Пигги наставили автоматы на оцепеневших от ужаса посетителей, в то время как Чарли Уоркмен с автоматом прошел в другие помещения. Его взгляд упал на дверь туалета. На всякий случай он распахнул дверь. Спиной к нему стоял какой-то мужчина. Уоркмен, не раздумывая, выстрелил в него из автомата, затем устремился к отдельному кабинету, рванул дверь, выпустил несколько автоматных очередей в троих мужчин, сидевших за столом, после чего скрылся.

На следующий день Шульц скончался в больнице от ран. Он-то и оказался тем мужчиной в туалете, в которого случайно выстрелил Уоркмен.

За эту операцию спасенный прокурор заплатил Чарли Уоркмену «черной неблагодарностью»: выдвинул против него обвинение в преднамеренном убийстве четырех человек. В результате Клоп на целых 23 года отправился за решетку.

Стоическое спокойствие гангстеров из «Коза ностры», несмотря на все усилия прокурора Дьюи и верных ему людей, легко объясняется при более близком знакомстве с американской политикой. Пути для воротил бизнеса здесь всегда открыты, а альтернатива проста: либо прокурора купить, либо поставить прокурором нового, более сговорчивого человека.

Нужный человек нашелся быстрее, чем ожидали. Молодой эмигрант из Ирландии Уильям О’Дуайер в 1917 г. вступил в ряды нью-йоркской полиции и благодаря решительному характеру снискал у начальства высокую оценку своей деятельности. Окончив курс права, он открыл в Нью-Йорке юридическую контору. В скором времени О’Дуайер почувствовал вкус к политике и примкнул к демократической партии. В те годы демократическую партию в Нью-Йорке олицетворяли, с одной стороны, неутомимый борец с мафией Ла Гуардиа, с другой — завоеванный мафией Таммани-холл. Вскоре молодой честолюбивый адвокат вошел в доверие к Ла Гуардиа и одновременно заручился поддержкой руководящей верхушки Таммани-холла. В 1938 г. О’Дуайер был избран окружным судьей, однако эту должность занимал недолго: предстояли более грандиозные задачи, связанные с нью-йоркскими портами, где братья Анастазия (Альберт Анастазия руководил «Корпорацией убийц») с широким размахом организовали профсоюзный рэкет.

Попытки монополий США в 30-х годах переложить на плечи трудящихся последствия экономического кризиса привели к усилению классовой борьбы. По всей стране прокатилась широкая волна забастовок, парализовавших всю промышленность. Как обычно, массовые выступления трудящихся за свои права предприниматели пытались подавить силой. Против бастующих рабочих и фермеров были брошены не только армия и полиция, но и гангстерские банды. Лишь с 1934 по 1936 г. в этой борьбе погибло 88 рабочих.

Рост классовых противоречий привел к усилению разногласий в Американской федерации труда (АФТ), созданной в 1886 г.

В знак протеста против реакционной политики профсоюзных боссов в ноябре 1935 г. внутри АФТ образовался комитет. После его исключения из АФТ в 1938 г. члены этого Комитета объединились в Конгресс производственных профсоюзов (КПП). Теперь во всех низовых профсоюзных организациях США велись ожесточенные дискуссии, к какой группировке примкнуть — оставаться ли в АФТ или переходить в КПП.

В борьбу за влияние в профсоюзах на стороне предпринимателей вступили и гангстеры, надеявшиеся в свою очередь погреть на этом руки.

Раньше других поживу почувствовали мафиози братья Анастазия. Где с помощью открытого террора, где хитростью и коварством, а где грубой силой они захватили руководство отдельными местными организациями профсоюза рабочих нью-йоркских портов и бесцеремонно запустили лапу в его кассы. При этом действовали они настолько бессовестно и нагло, что общественность в конце концов потребовала от властей принять энергичные меры. О деятельности братьев Анастазия в те годы красноречивее всего свидетельствует статистика: только с 1936 по 1938 г. в портах Нью-Йорка полиция зарегистрировала двадцать нераскрытых убийств.