Дневники казачьих офицеров

^{Составитель П. Стрелянов (Калабухов)}

Предисловие

Вниманию читателей предлагается книга, составленная из дневников и воспоминаний казачьих офицеров Русской Императорской армии, участников Белого движения на Юге России — генерал-лейтенанта М. А. Фостикова, полковников Ф. И. Елисеева и П. М. Маслова.

Событиями трех войн XX века судьба сводила их вместе, затем разбрасывала по фронтам и странам, чтобы вновь соединить в эмиграции через континенты.

Открывают книгу дневники генерала Фостикова, начатые им весной 1918 года в России и законченные в 1921 году в городе Вранье Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев, сокращенно СХС (будущей Югославии).

Последний год Великой войны 1914–1917 годов застал Фостикова в должности командира конного отряда — конвоя Великого Князя Димитрия Павловича, находящегося в Персии в ссылке по указу Императора Николая II.

В Гражданскую войну М. А. Фостиков — один из самых доблестных командиров казачьих полков, с 1919 года — активно действующий военачальник дивизионного и корпусного уровня. Только в Гражданской он был более десяти раз ранен и контужен (не считая ранений, полученных в Великой войне). Так, в боях под Царицыном с 9 по 13 сентября, командуя дивизией в чине генерал-майора, ранен четырежды, причем последний раз тяжело.

«Казаки любовно смотрели на своего «генерала Хвостика», как ойи называли его и, видимо, совершенно не боялись, а только любили и готовы были слушаться его беспрекословно. С ними он провел, всю Гражданскую войну, много раз раненный», — вспоминал полковник Ф. И. Елисеев, командир полка во 2-й Кубанской казачьей дивизии Фостикова, а затем ее командующий.[1]

Несомненный интерес представляет и та часть дневников генерала, в которой скрупулезно, по дням, фиксируются все перипетии документально малоизвестного восстания кубанских казаков против большевиков конца весны — осени 1920 года. В это время Русская Армия уже действовала в Крыму, а отошедшая к Адлеру и Сочи Кубанская армия осталась без своих старших начальников, отозванных к генералу Врангелю (генералы Шкуро, Улагай, Науменко, Бабиев, Муравьев). В апреле большая часть ее капитулировала перед красными.

В последующие месяцы генерал Фостиков, объединив под своим командованием до 25 тысяч человек,[2] ведет в горах и лесах юго-восточной части Кубани, в Теберде и Карачае партизанскую, а затем и открытую войну с регулярными частями Красной армии.

Прекрасно вооруженным и снабженным красноармейцам противостояли казаки, одетые и вооруженные «как они были» на момент ухода в горы. Начав борьбу в июне месяце в одном только Баталпашинском отделе, к началу августа Фостиков переносит боевые действия своих частей на территорию еще двух отделов — Лабинского и Майкопского. Таким образом, восстание охватило три из семи отделов Кубанского войска.

О том, что генерал фостиков старался организационно и структурно превратить отряды своей «Армии возрождения России» в регулярные воинские части, говорит тот факт, что сами казаки постановили «нашить всем погоны по цветам частей». (Эти редкие свидетельства того времени представлены в иллюстрациях книги.) А ведь случайное попадание в плен в погонах заканчивалось одним — пулей.

Против большевиков в армии повстанцев вместе с казаками воевали белые офицеры, горцы, учащаяся молодежь, участвовавшая в боях наравне со взрослыми. «Летом 1920 года части армии генерала Фостикова под давлением красных отступали в горы. Взвод пеших казачат, состоявший из воспитанников Майкопского технического училища, не обученный строю, случайно оторвавшийся от своей части и попавший в безлесую полосу фронта, спешно отходил под давлением эскадрона красной конницы. Считавший свою жизнь минутами — этот взвод, под командованием испытанного подхорунжего, сгрудился вокруг него и, отступая широким шагом, с предсмертным пением казачьего гимна «Ты Кубань, ты наша Родина», он, в моменты близкие к роковому концу, поворачивался резко кругом, давал 4–5 сметающих залпов на наседающих красных, валил из строя их и вновь, подавляя в душе чувство страха смерти, продолжал спешно отходить к лесу…»[3]

В сентябре более 5 тысяч бойцов повстанческой армии и беженцы под непрерывным натиском превосходящего противника с боями, в тяжелейших условиях, отошли через горные перевалы в Грузию. Фостикову удалось установить связь с генералом Врангелем и получить заверения в скором прибытии кораблей для переброски частей в Крым. На Черноморском побережье казаки были интернированы. Показательно здесь разное отношение к белым казакам со стороны местных властей и военных: если кадровые грузинские офицеры Императорской армии сочувствовали и старались помочь, то «начальствующие» лица и действующие по их приказу солдаты, пользуясь бесправным положением разоруженных людей, измывались над ними, обирали их и морили голодом.

К началу октября советская Россия и правительство Грузии договорились о выдаче казаков большевикам. В Гагры уже направлялась «совместная миссия». В то же время транспортам, пришедшим от генерала Врангеля, грузинским командованием не дозволялось пристать к берегу. И генерал Фостиков провел блестящую «сухопутно-морскую» операцию: хитростью и силой, с высадкой десанта и применением оружия ему удалось завершить ночную погрузку казаков на корабли для перехода в Крым.

Дневники заканчиваются описанием завершающих боев Русской Армии под командованием генерала Врангеля на Перекопе, содержат особый взгляд автора на Крымскую эвакуацию ноября 1920 года. Его характеристики некоторых известных генералов и штаб-офицеров Белого движения остаются конечно же выражением личного мнения Фостикова.

Поскольку военная биография генерала Фостикова документально отражена в его послужном списке (см. приложение 1), мы сочли нужным остановиться на тех важных эпизодах его военной службы и жизни в эмиграции, которые там не раскрыты.

Михаил Архипович Фостиков — сын вахмистра и внук офицера Кубанского казачьего войска (ККВ). После окончания военного училища в 1908 году вышел хорунжим в 1-й Лабинский генерала Засса полк ККВ. С 1909-го по 1912 год участвовал с полком в военной экспедиции в Персии,[4] с началом Великой войны 1914 года он — на Кавказском фронте полковой адъютант.[5] Весной 1915 Года сотник Фостиков отозван в войско и переведен в формируемую Сводную Кубанскую (3-ю Кубанскую казачью) дивизию на Персидский фронт. Командир 3-й сотни 4-го Сводного Кубанского (Ставропольского) полка[6] и конного отряда особого назначения до осени 1917 года.

После эвакуации 1920 года из Крыма Сводный Кубанский корпус под командованием генерал-лейтенанта Фостикова был размещен на острове Лемнос, откуда через Солоники 1 июня 1921 года прибывает в город Вранье (Королевство СХС). Сдав командование, на протяжении многих лет генерал преподает в сербских гимназиях. После вступления Красной армии в Белград в 1945 году его вызывают в особый отдел, где допрашивают в течение трех суток, но затем отпускают.[7] Умер М. А. Фостиков 29 июля 1966 года в Белграде, похоронен в городе Стара Пазова (Югославия).

Второй цикл книги — «С Хоперцами» — начинают записки полковника П. М. Маслова, родового казака-хоперца, чья судьба событиями Великой войны и Белой борьбы оказалась тесно связанной с генералом Фостиковым.