— Да, сэр.
— Ты молодец, Куллен.
Человек в плавках повернулся, а моряк Джон Куллен понесся без оглядки, спотыкаясь и падая в кромешной тьме.
Человек в плавках прошел несколько метров, прежде чем наткнулся на темные фигуры. Одна из них спросила:
— Ты пристукнул его, Георг? Кто это был?
— Да, — ответил Георг Иоганнес Даш, — все в порядке. Нужно немедленно кончать, иначе нас могут накрыть! Все!
IX
Куллен вбежал в комнату дежурного сержанта, командира патруля на восточной оконечности Лонг-Айленда и, бледный, трясущийся, тяжело оперся о стену.
— Ты поторопился, Джон, — буркнул младший лейтенант Карл Рис Дженнет, прочищая перочинным ножичком трубку. — Что тебя пригнало? У тебя понос, Джон?
— Карл, послушай… я накрыл группу диверсантов, черт знает кто это был… Послушай, Карл…
И он начал хаотично рассказывать. Карл Рис Дженнет отложил трубку, закрыл перочинный ножик и спрятал его в пластмассовый футляр. Скрестил руки на животе и, всматриваясь в озабоченное и испуганное лицо Куллена, издевательски усмехнулся.
Когда Куллен окончил, младший лейтенант спросил:
— Ты кончил?
— Да.
— Ну теперь спусти воду. Я сразу понял, что тебе приспичило. Наверное, это дрянные консервы из молотой ветчины.
— Но, клянусь тебе, я не соврал ни слова! Чтоб мне провалиться на этом месте! — взывал Куллен. И вновь повторил свой рассказ от начала до конца, но уже не так сумбурно.
Младший сержант продолжал усмехаться.
— Джон, позови сюда ребят из караульной.
Через некоторое время пришло шесть моряков, все жевали резинку.
— А теперь, Джон, — обратился младший сержант, — расскажи еще раз то же самое. Вы увидите, ребята, каков шутник этот Куллен, умереть со смеху.
Куллен еще раз повторил все по порядку, описывая события все более складно.
— Врет, — заявили моряки. — От переутомления у него были какие-то галлюцинации. Или он хочет, чтобы о нем написали в газетах.
— Иди проспись, Джон, — сказал младший сержант, — тебе станет лучше. Завтра ты лопнешь от смеха, увидишь. Не поверишь, когда мы расскажем тебе, что ты здесь наговорил.
Куллен выгреб из кармана горсть банкнотов, бросил их на стол.
— А это что? Рузвельт мне прислал, да? Вы считаете, что двадцатидолларовые бумажки растут прямо на дюнах, как грибы в лесу? Да? Карл,— обратился он к начальнику патруля, — ты сам знаешь, что я вчера занял у тебя два доллара. А тут самое меньшее несколько сот долларов, верно? Незнакомец в плавках дал мне эти бумажки, чтобы я никому ничего не говорил. И я мог спрятать их и помалкивать в тряпочку. А когда я прихожу сюда и докладываю, ты делаешь из меня сумасшедшего. Теперь веришь? Ну скажи, веришь? Ведь не скажешь же, что в этом моем видении появился архангел Гавриил и всунул мне зеленые бумажки?
Моряки, продолжавшие жевать резинку, молча брали доллары, разглядывали их со всех сторон и клали на стол перед младшим сержантом. Тот укладывал их в стопку и не спеша считал, не глядя на Куллена.
— Вы пятеро, — он показал на моряков, — пойдете со мной на дюны. Джон проведет нас туда, где глухонемым дают двадцатидолларовые бумажки. Мигом, ребята, собираться.
Полчаса прошло, прежде чем Куллен, расставшись с человеком в плавках, добрался до заставы. Еще полчаса прошло, пока Карл Рис Дженнет поверил Куллену, в чем решающую роль сыграли доллары. Полчаса шел патруль, прежде чем добрался до места, указанного Кулленом.
Туман несколько рассеялся, и моряки заметили на фоне прояснившегося горизонта едва заметные очертания подводной лодки, услышали глухой гул судовых машин. Башенка постепенно исчезала из их поля зрения, а они все еще продолжали, лежа на мокром песке, всматриваться в горизонт перед собой. Так прошло еще полчаса.
— Видишь, — сказал младшему сержанту Джон Куллен, — нужно было сразу звонить старшему лейтенанту, как только я пришел. И тогда мы не выпустили бы эту подлодку. Младший лейтенант объявил бы тревогу.
— Возвращаемся на заставу, — сказал младший сержант.
Через полчаса они были на заставе. Карл бросился к телефону:
— Немедленно соедините меня со старшим лейтенантом Оденом.
Оден был их непосредственным начальником, без его разрешения они ни с кем не имели права вступать в контакты по служебным делам.
До младшего сержанта донесся его заспанный голос:
— Что там еще, черт возьми?
Младший сержант доложил о таинственном разговоре Куллена и о подводной лодке, которую видел патруль.
— Господин старший лейтенант, докладываю, что все это правда. Я тоже не верил, но позднее сам увидел подводную лодку, слышал мотор, наблюдал, как она погружалась. Да подавиться мне собственным галстуком, если я что-то выдумываю.
— А ты не помнишь, как все вы жрали виски? Шлялся вместе со своим патрулем и теперь несешь бредни. Черт бы вас всех побрал.
И бросил трубку.
Младший сержант еще раз соединился со старшим лейтенантом Оденом.
— Господин старший лейтенант, если вы не верите, я буду вынужден позвонить в другое место. Я предупреждаю вас, поскольку это серьезное дело. Куллену дали несколько сот долларов. Они находятся здесь, у меня. Никто из нас не пьян. Предпримите какие-то меры, иначе из-за этого могут быть большие неприятности.
— Слушай, младший сержант, — сказал старший лейтенант Оден, — если не подтвердится, я тебе запомню это на всю жизнь. До смерти останешься младшим сержантом. А теперь говори коротко, все по порядку, как это было.
X
Младший сержант Дженнет рассказал, как это произошло.
Вскоре старший лейтенант Оден позвонил капитану.
Затем капитан позвонил майору и повторил услышанное от Одена. У него, однако, были сомнения в достоверности этой истории. Капитан признался, что также сомневается в правдивости рассказа. Позднее майор связался с полковником. Полковник разговаривал еще с кем-то. Таким образом, это сообщение передавалось все дальше и дальше, встречая на своем пути издевки, злословие, глупость и непонимание. Прошло несколько часов, прежде чем на Лонг-Айленде была объявлена военная тревога.
На рассвете командование морского флота США решило поставить в известность о происшествии ФБР. Учитывая персону информирующего, телефонную трубку взял сам шеф ФБР.
— Значит, вы хотите, чтобы я тотчас уведомил Вашингтон? Я должен выставить себя на посмешище? И не говорите мне, что эти сумасшедшие из береговых погранвойск видели подводную лодку. Это же форменная чушь. Они подыхают от скуки, им нужно найти какое-то более полезное занятие, нежели блуждание по дюнам.
— А если действительно случилось нечто подобное? Мне бы хотелось, чтобы вы поставили в известность Вашингтон.
— Исключено. Это какая-то нелепая история, на которую жалко тратить время. Что касается меня, то я не хочу принимать никаких решений по этому делу.
В утреннем выпуске «Лонг-Айленд ньюсдэй» была помещена сдержанная статья об удивительных ночных приключениях на восточном побережье острова. Подводная лодка, донесение Куллена, кипа двадцатидолларовых банкнотов, тревога, объявленная на рассвете…
Несколько десятков нью-йоркских журналистов ворвались в штаб командующего нью-йоркским военным округом, требуя подробных объяснений.
— Господа, — сказал пресс-офицер, — как вам известно, мы не можем влиять на то, что вы пишете. Один из вас, как это водится, высосал из пальца невообразимую чушь. Но не требуйте от меня, чтобы я отвечал за это. Вам скорее следует обратиться к своему коллеге.
— Я хотел спросить, — отозвался представитель «Нью-Йорк ивнинг пост», — заблокированы ли шоссейные и железные дороги с восточного мыса Лонг-Айленда в Нью-Йорк после получения донесения патруля?
— Уважаемые господа, — ответил пресс-офицер, — об этих слухах хорошо известно полиции штата, ФБР, командованию военно-морского флота США, разведке и контрразведке. Если все они не предприняли никаких шагов — это значит, что подобными вымыслами не стоит заниматься.