Стоя в дверях, она улыбнулась и попросила Максима, не скучать в её отсутствие. А после скрылась в коридоре, удаляясь в сторону ванной комнаты.

***  

Как много водных процедур для одного утра, подумала Валерия, уединившись под куполом воды. Мысли потоком навалились на неё. Страх забеременеть преобладал в этом потоке сомнений и тревог. Избавившись от следов былого секса, она продолжала стоять под горячим струями воды.

Несколько лет назад в её жизни уже был один аборт. Больше принимать грех на душу, она не хотела. И не смотря на то, что тогда были обстоятельства непреодолимой силы, сейчас повзрослев, Валерия так и осталась одинокой девочкой, которую мог обидеть каждый, воспользовавшись её уязвимостью и незащищенностью перед всем миром. Именно поэтому она старалась в общении с людьми придерживаться двух правил. Первое, рассчитывать только на себя. Второе, к тому, кто развеселил, оппонент интуитивно проникается симпатией. Именно поэтому Валерия в экстремальных ситуациях старалась прибегать к юморным высказываниям. Но ей не нужна была дружба многих. Главное чтобы люди утратили желание обидеть её и злостно использовать.

Закрыв воду, Валерия потянулась за полотенцем и споткнулась о костыли Максима.

Вот – костыли, их видно. Они материальны. Если мы видим человека идущего на костылях, то интуитивно, из сострадания к его физической боли, стараемся  не создавать трудности, проходя мимо. Или даже хотим помочь преодолеть какие-то преграды; придерживаем для него лифт, уступаем место в общественном транспорте и так далее.

Но если травма невидна нами? Если страдания человек уже перенёс, тело зажило, но душа его надорвана и психика хромает. Тогда как? Мы тоже будем ему помогать? Надпись на груди «осторожно, инвалид» у него нет. Конечно, мы пройдём мимо таких людей. Не заметны в толпе жертвы домашнего террора, получившие вместо ласки и внимания от родителей алкоголиков боль и унижения. Или те девочки, кто вместо романтического опыта первой любви, пережили сексуальное насилие. Во что им верить повзрослев? Что будет сказка? Приедет ОН на белом коне и скажет, поёдём со мной, теперь мы будем жить долго и счастливо!

Валерия и была таким инвалидом. Для большинства из тех, кто немного её знал, она была чокнутой. Непонятная, замороченная девчушка на вид, а на самом деле под этим панцирем, или точнее сказать щитом, скрывалась взрослая обожженная женщина.

Она не открывалась подругам, изливая боль души наружу. Эта боль накапливалась в ней, а затем как гнойник прорывалась и очищалась рана души. Но слёз своих Валерия не любила. Искалеченность психики она прятала даже от себя. И шла по-жизни, улыбаясь и смеясь.

Но сегодняшний день был переполнен событиями и эмоции желали выплеснуться. Валерия подобрала костыли с пола, и горькие слезы выкатилась из её глаз. 

***

- Максим ты будешь яичницу!? - хозяйничая у плиты на кухне, жизнерадостно спросила она, завидев Максима. Он, опираясь на костыли,  медленно шел по коридору к ней.

- Позже, – уже подойдя вплотную к Валерии и стоя у неё за спиной, он выключил газ на плите, где едва разогрелась сковородка, и уткнулся в женский затылок. – Валерия, о таких вещах, конечно, мужчины не говорят… Но я хочу, чтобы ты знала. У меня до сегодняшней близости с тобой давно не было подобного рода отношений. После измены Даши мне думать не хотелось о женщинах. Но узнав тебя, ко мне вернулась надежда на личное счастье… Ты  же, тогда, меня не впустила в свою жизнь. А потом произошла авария, и моему телу было не до секса. Силы нужны были для выздоровления. То, что произошло сегодня между нами в постели, для меня очень многое значит. Ты для меня не увлечение, тем более не минутная слабость. Я хочу, чтобы ты была рядом, когда я засыпаю, когда просыпаюсь. Ты мне нужна. Нужна как женщина для мужчины. Но не на день или ночь, или несколько ночей, а на всю жизнь… Я не знаю, что будет завтра, через месяц. Смогу ли я нормально ходить? Чем буду зарабатывать на хлеб? Но сегодня утром, после моего дебильного спектакля с приглашённой проституткой, я испугался, что ты действительно уйдёшь. Я понял, что, несмотря на то, что боюсь не соответствовать и тем самым разочаровать тебя, я ещё больше боюсь потерять тебя. Это эгоистично, но выпускать тебя из своей жизни я не хочу. И пусть я инвалид, и многие меня упрекнут, что я не имел права взваливать на прекрасную женщину своё общество, я не могу отказаться от тебя. Ты пришла ко мне, когда посчитала возможным. Если ты останешься, я буду счастлив.

Валерия выслушала его и не знала что ответить. В который раз за последнее время ей было трудно подобрать слова. Подобная тенденция начала пугать. Но понимая, что Максим ждёт ответа, она предприняла попытку ответить на его предложение.

- …Максим, - она повернулась и теперь могла говорить, смотря ему в глаза. – Твоему отцу я сказала, что ты мой друг. Твоей сестре сказала, что ты мой жених. Когда я узнала, что ты попал в аварию, всё бросила и примчалась к тебе. Хотя меня заверяли, что ты не будешь рад такому вторжению. Увидев сегодня постельную сцену, с твоим участием… я почти умерла душой… как впрочем, и телом. То, что потом случилось  между нами в постели, было результатом и моего желания тоже… Я задаю себе вопрос, как я отношусь к происходящему между нами? И не могу найти однозначный ответ. Я упиваюсь твоим обществом, хотя это было и раньше. Но тогда, я боялась навредить тебе, и из-за опасения услышать от твоего отца не лестные слова в свой адрес, пресекла наши отношения. Тогда мне казалось правильным пожертвовать своими чувствами ради… всеобщего спокойствия. Но сегодня я готова умирать, сражаясь со всем миром за свои чувства. И пусть меня ждут не самые приятные разговоры с твоими родственниками, я переживу их, ради тех секунд, когда снова окажусь под любимым твоим взглядом… Я буду с тобой, пока ты будешь этого хотеть.

Они так бы и стояли друг напротив друга, улыбаясь глазами, и не смея нарушить волшебство момента, но раздался звонок из телефона Валерии, который лежал в заднем кармане её брюк. Она извлекла телефон. Звонил Богдан.

- Это Богдан, - пояснила Валерия Максиму, - Надо ответить… - она уже было попыталась нажать кнопку ответа, как телефон нежно был отобран из её руки мужскими пальцами.

Максим ответил за неё.

- Алло.

- …А-а… Мне нужна Валерия, я могу её услышать? – растерялся Богдан, услышав вместо Валерии, мужской голос.

- Позже… она сама перезвонит. Сейчас у неё дела гораздо важнее.

- Мужик, а ты кто? – возмутился Богдан.

- Муж Валерии.

Тишина в трубке свидетельствовала, что Богдан находиться в глубоком нокауте. Но вот он пришёл в себя и уточнил:

- Валерия разве замужем?

- С сегодняшнего дня - да. – Максим  посмотрел на Валерию. Она же, слыша в полной мере разговор двух мужчин, не встревала, только с интересом смотрела в карие глаза Максима.

- В таком случае, - не зная, что и говорить, продолжил Богдан, - мои ей поздравления…

- Сам её и поздравляй. – Максим передал трубку Валерии.

- Алло, Богдан, привет! – стараясь говорить ровным голосом, поприветствовала Валерия.

- Привет, – сухо сказал Богдан. - И как это понимать?

- Ты про что именно? – подмигнув Максиму, спросила в телефонную трубку у Богдана Валерия.

- Про... твою личную жизнь?

- А, это… Извини, так получилось, но, наверное, я завтра не выйду на работу, но вот послезавтра обязательно появлюсь в «Кардане». 

- Валерия я сейчас не про работу с тобой говорю! Как же Максим? Я думал, ты к нему какие-то чувства питаешь, а ты… - он замолчал, не зная как корректно сформулировать претензию.

- Ты ошибался, - нежно смотря в глаза Максиму, сказала Валерия в телефонную трубку Богдану. - Я к нему не питаю какие-то непонятные чувства, я его люблю. И… думаю, он меня тоже.

Максим отобрал телефон и довершил вносить смуту в мысли Богдана:

- Я её тоже очень люблю… А ты Богдан, сам виноват, что так редко звонишь и не угадываешь голос собственного брата! И пусть только двоюродного… Сегодняшний вечер не занимай, мы с Валерией приглашаем в ресторан на торжество по случаю нашего с ней согласия относительно дальнейших совместных жизненных планов. Позже позвоню и сообщу, куда и к какому времени подъезжать.