Изучить малоисследованные пространства, узнать историю их возникновения и передать ее современникам, вот те задания, которые поставит себе целью исследователь будущего. Интенсивное и всестороннее исследование, даже чисто научное, неизбежно влечет за собою экономические результаты и, несомненно, откроет новые источники человеческого благополучия.

Участники Американской Центрально-Азиатской экспедиции.

Монголия уже не раз была предметом пристального изучения со стороны превосходных исследователей, преимущественно русских, и все же ни одна из ее областей еще не изучена в достаточной мере при помощи точных научных методов. Четыре главных условия были тому причиной.

Это, во-первых, изолированность Монголии в центре громадного континента и ее обширная площадь. Затем, — примитивность средств сообщения и проистекающая отсюда медленность передвижения. Немалым препятствием является и чрезвычайная суровость климата Монголии: зимой температура падает здесь до 40°-50° ниже нуля, при сильнейших ветрах с Ледовитого океана, так что продуктивная научная работа возможна только с апреля по сентябрь. Наконец, Монголия и, в особенности, пустыня Гоби, занимающая большую часть Монголии, чрезвычайно слабо заселена вследствие бесплодия и недостатка воды.

Победить эти затруднения было возможно, лишь располагая средствами быстрого и удобного транспорта. Незаменимую услугу в этом отношении должен был оказать автомобиль.

Когда в 1922 г. наша экспедиция приступила к делу, каждая мелочь ее снаряжения и организации была предусмотрена, и все мы сознавали, что нами было сделано все возможное для успешного решения предстоявших нам задач.

Мы не предполагали начать изыскания в Монголии в первое же лето нашего прибытия, так как для экспедиции нужно было подготовить почву, приняв некоторые меры как дипломатического, так и технического характера.

По приезде в Пекин я посетил геологическую комиссию по изучению Китая. В лице ее директора Тинга и профессоров Вонга, Андерсона и Грабау я встретил самый сердечный прием. Ввиду того, что Азия представляет собою слишком обширное поле для исследования, так что в ней свободно могут работать не две, а целые дюжины экспедиций, мы условились разделить территории так, чтобы каждая экспедиция могла работать, не мешая другой.

За невозможностью начать изыскания сразу в Монголии, мы решили несколько тренироваться в Китае. Китайская геологическая комиссия любезно предложила нам для этого местность Уансин в восточном Сычуане, сулившую интересные палеонтологические находки. Это превосходное для начала работ место лежит неподалеку от реки Янцзе и изобилует пещерами.

Палеонтологические изыскания в Китае довольно сложны, так как при этом приходится преодолевать разные затруднения, особенно коммерческого и религиозного характера.

Ископаемые остатки весьма ценятся туземным населением. Их называют «костями драконов» и употребляют в качестве лечебных снадобий от всех болезней, начиная с ревматизма и кончая огнестрельными ранами. Аптекарские магазины торгуют ими очень усердно и, если китайцу удается напасть на место, богатое ископаемыми, он охраняет его, как золотые россыпи.

Одним из сильных препятствий оказались верования в «Фенг-Шуи», духов смерти, ветра и воды, охраняющих все могилы в Китае. Поэтому в густонаселенных местностях трудно найти место погребений, где бы «Фенг-Шуи» не явились помехой исследователю, и приходится быть крайне осторожным. При раскопках на этой почве у д-ра Андерсона разыгралось немало курьезных столкновений с туземцами. Так, однажды, заполучив от владельцев все необходимые разрешения для производства раскопок, он встретил отчаянный протест со стороны явившейся на место работ старой китаянки. Взбешенная старуха уселась в углублении, вырытом палеонтологом, и решительно отказалась двинуться с места. Тщетно Андерсон испытывал разные средства для того, чтобы избавиться от непрошенной гостьи; так, он, к великому удовольствию окружающих зрителей, попробовал подержать над ней зонтик, затем пустил в ход фотографический аппарат, зная, что китайские женщины не любят, когда их снимают европейцы. Выведенная из терпения старуха покинула наконец позицию, но не сдалась. Ее крики и вопли создали такую атмосферу, что сами туземцы посоветовали Андерсону покинуть на время поле сражения.

В качестве помощника нашему главному палеонтологу Гренжеру я пригласил Д. Ионга, симпатичного молодого китайского ученого, который служил одновременно и переводчиком экспедиции.

Начав исследования долины Янцзе, Гренжер обнаружил, что все ископаемые сосредоточиваются близ небольшой деревни Иен-Чинг-Као, в 10 милях от Вансина. Там он приобретал экземпляры от туземцев и проработал две зимы.

Ископаемые встречаются там в глубоких ямах и колодцах, расположенных вдоль известкового кряжа на протяжении 30–40 миль. Провалы, глубина которых нередко превосходит 100 футов, образовались от растворяющего действия воды на известняк и заполнены желтовато-красноватой глиной. Ископаемые в большинстве случаев находятся на глубине 20 футов. Извлечение их производится с помощью ворота и ковшеобразных корзин, извлекающих на поверхность полужидкую глину. В яме обыкновенно царит полная темнота, и работать приходится при свете крошечного масляного светильника.

Ископаемые останки принадлежат большею частью слонам, бизонам, оленям, тапирам и носорогам. Ископаемые останки лошадей отсутствуют совершенно.

К сожалению, Гренжеру не удалось исследовать пещеру вдоль берегов реки Янцзе, где мы надеялись найти останки первобытных людей, так как в то время эта область была почти вся занята бандитами.

Д-р Матью, заведующий палеонтологическим отделом Американского Музея Естественных Наук, изучивший коллекцию Гренжера, утверждает, что вся фауна этой местности в плейстоценовый период была лесная. Коллекции заключают в себе отчасти экземпляры, аналогичные современным, отчасти родственные с ныне живущими на островах Малайского архипелага.

Первобытный слон Стегодон (Stegodon) был самым крупным животным, жившим в этой области в ледниковый период; наиболее крупные тапиры ростом были с современную лошадь.

В то время, как Гренжер работал в Сычуане, я организовал небольшую экспедицию к Восточным гробницам, в 80 верстах от Пекина, где сохранились остатки великолепных мавзолеев императоров и императриц манчжурской династии. За высокой стеной, окружающей могилы с севера, на протяжении 80 миль тянется огромный охотничий парк, представляющий большой интерес в зоологическом отношении. Его фауна состоит из многих видов птиц, пресмыкающихся и млекопитающих, которые водятся только далеко на юге или же в лесах Манчжурии. Это служит прямым доказательством того, что в прошлые столетия обширная лесная полоса тянулась от реки Янцзе к границам Манчжурии; в настоящее время все это пространство представляет сплошные степи или обнаженные холмы.

В задачи нашей экспедиции входило приобретение редких и типичных экземпляров крупных млекопитающих для нового азиатского отдела в Музее Естественных Наук. Поэтому я 8 сентября 1921 г., в сопровождении капитана Коллинза, отправился в горную область провинции Шанси в поиски за экземплярами Budorcas Bedfordi (англ. takin). Эти редчайшие и интересные животные являются современными представителями «золотого руна». Они были открыты недавно Малькольмом Андерсоном во время экспедиции герцога Бедфорда, отчего и получили свое название.

Takin’ы различных видов встречаются в горах Северной Индии и Западного Китая, но добыть их чрезвычайно трудно.

У китайцев эта порода животных известна под названием «Ие-Ниу» (дикая корова), и действительно, они больше похожи на корову, чем их ближайшие сородичи серны или козлы Скалистых гор (в Америке). Эти животные принадлежат к подсемейству Bupricaprina или коз-антилоп (goat-antelopes), соединяющих обе характерные особенности как тех, так и других. Здесь мы имеем прекрасную иллюстрацию теории азиатского происхождения млекопитающих: одна ветвь их — серны — направилась в Европу, другая же, так называемые «козлы Скалистых гор» — в Америку.