Наши игроки пошли в нападение, и Корнеев снова потерял мяч. Таким образом, две-три ошибки, которые Ю. Корнеев допустил буквально за 1 минуту, привели к тому, что мы растеряли свое преимущество, игра была сломана и американцы захватили с таким трудом завоеванную было нами инициативу.

Пожалуй, в том эпизоде я допустил просчет. Зная Ю. Корнеева и видя, что он выходит из себя, я должен был сразу заменить его. Я этого не сделал, и напрасно. Сейчас я моментально заменяю баскетболиста, если вижу, что он перестает справляться со своими обязанностями или владеть собой.

В баскетболе часто создается такая стандартная ситуация, когда нужный команде игрок получает три или четыре персональных замечания, а действия этого игрока, его присутствие на площадке необходимы в решающей, конечной стадии матча. В подобной обстановке многие тренеры заменяют игрока для того, чтобы сберечь его на конец матча. Но делать это, мне кажется, нужно не во всех случаях. Здесь в своем решении тренер должен опираться на знание игрока, знание его характера и особенностей.

Есть такие баскетболисты, как, скажем, Модестас Паулаускас,— горячие, темпераментные бойцы. Если эти игроки получают подряд два персональных замечания или накапливают три или четыре фола, их надо заменять, потому что выдержки, терпения у них не хватает. Они настолько активны, темпераментны, что буквально рвутся в бой и могут незаметно для себя получить еще одно, может быть роковое, персональное замечание. Либо они в атаке столкнут соперника, либо нарушат правила в обороне, стараясь отобрать мяч. Они не могут сдерживать себя и не умеют играть осторожно.

И наоборот, есть игроки, которые, получив три-четыре персональных замечания или два замечания подряд, способны начать действовать очень осторожно. Они настолько внимательно относятся к своим действиям в защите и нападении, что даже пристрастный судья не находит причины для того, чтобы сделать таким игрокам пятое замечание.

Вспоминаю игру Я. Круминьша в период его расцвета. Ян мог получить четыре персональных замечания, и это служило ему сигналом к тому, чтобы начать действовать предельно собранно и внимательно. Мы знали, что Круминьш в критической ситуации не подведет, что его можно и не заменять. Это объяснялось его характером, темпераментом, умением владеть своими нервами. Он вообще всегда деликатно обходился с соперниками: старался случайно не ударить их, не наступить на ногу, не причинить боли. Если ему и давали штрафные, то в основном потому, что он по массе, по весу, по росту, по силе имел значительное превосходство над соперниками, и если кто-либо из них сталкивался с Круминьшем, то далеко отлетал от него. Создавалось впечатление, что виноват Круминьш. На самом же деле Ян всегда играл осторожно. И эта его осторожность увеличивалась в том случае, когда он был особенно нужен команде. Он понимал, что должен доиграть встречу до конца с четырьмя персональными замечаниями, и на практике это нередко ему удавалось.

Вот почему для правильных замен очень важно, чтобы тренер досконально знал возможности, способности и особенности каждого игрока.

Ясно, что в каждой команде, где думают о своем будущем, всегда есть молодые перспективные баскетболисты.

В ответственных матчах они не получают больших нагрузок, возможности играть наравне с лидерами. Поэтому, когда исход встречи предрешен, когда матч уже, можно сказать, выигран (или окончательно проигран), тренер обращает свой взгляд на скамейку запасных. Наступает пора свободного маневрирования резервами, пора экспериментов с составом. Здесь можно позаботиться и о том, чтобы сохранить силы ведущих игроков, и о том, чтобы молодые баскетболисты побольше поиграли, почувствовали себя на площадке увереннее, набирались опыта для будущих матчей.

Проблема подготовки резерва, закалки молодых игроков в официальных матчах решается нелегко. Заменить ли опытного, надежного баскетболиста молодым игроком? По-моему, в матче этот вопрос нередко мучает тренеров. И меня терзали постоянные сомнения в то время, когда в рижскую команду СКА пришел играть Алвил Гулбис. Этот 17-летний юноша появился в нашем коллективе, когда в команде уже играли такие мастера, как Я. Круминьш, В. и Г. Муйжниексы, Г. Силиньш, М. Валдманис, О. Хехт, Т. Калхерт и другие. Ясно, что парню приходилось играть очень мало. Кстати говоря, у меня не было тогда достаточного опыта в заменах игроков, а плановые замены в то время не практиковали. К тому же у молодого тренера всегда больше, чем у опытного, опасений за исход матча. Как бы то ни было, Гулбис выходил на площадку редко.

Обычно после соревнований я разговариваю с игроками. И вот в одной из бесед с Гулбисом его откровенно высказанное желание открыло мне глаза. А хотел он совсем немного: хотя бы на минутку в каждом матче выходить на площадку. Он сам понимал, что не всегда представляется такая возможность, но очень хотел побыстрее приобрести уверенность, почувствовать себя настоящим баскетболистом. Позже Гулбис стал очень хорошим игроком. А я стал чаще использовать замены для того, чтобы ввести в игру молодых баскетболистов — будущее команды, понимая, что это важно для их становления.

Мне хотелось бы обратить внимание еще на один момент. Отдельные игроки по-разному реагируют на плотную опеку. Скажем, С. Белов и М. Паулаускас не боятся жесткой игры. Чем больше и жестче их опекают, тем злее и активнее они становятся, тем труднее сдержать их атаки.

Здесь хотелось бы обратиться ко всем нашим баскетболистам — тренерам и самим игрокам. В наших общих интересах — беречь выдающихся мастеров и всячески продлевать их спортивное долголетие. Задумайтесь над таким фактом: в Бразилии никогда и никто не травмировал Пеле. Это бы считалось национальным преступлением.

Вернемся, однако, к теме нашего разговора. Такие игроки, как С. Белов и М. Паулаускас, даже когда их излишне жестко опекают, продолжают сражаться закусив губы, стремятся действовать на поле еще лучше. Но есть и такие баскетболисты, которые не переносят плотной, жесткой опеки. Не дай бог, если такого игрока кто-нибудь еще и толкнет под щитом — он тут же начинает уходить от опасности, избегать борьбы и уже, мягко говоря, перестает приносить пользу команде.

Геннадий Вольнов, несмотря на свое большое мастерство, относился к таким нежным игрокам. В матчах с тбилисским «Динамо» Вольнов обычно попадал под опеку Р. Гогелия. Видимо, на площадке Вольнову несколько раз доставалось от этого тбилисца, и одного появления Гогелия на площадке было достаточно для того, чтобы Вольнов уже не шел под щит, не пытался пройти с мячом под корзину, атаковал только с дальних дистанций.

Когда я замечаю, что баскетболист в какой-то степени избегает борьбы, боится опекуна, то немедленно произвожу замену. Бесспорно, это следует делать сразу, потому что уже не приходится надеяться на смелость игрока, самоотдачу, самоотверженность — неотъемлемые черты высококлассной игры.

Естественно, нельзя допускать, чтобы на площадке играл травмированный баскетболист. Тренер обязан быть гуманным. Понятно, что иногда бывают ситуации, в которых игрок, преодолевая боль, продолжает действовать в интересах команды. Но это только в исключительном случае, когда нет другого выхода. Как правило, тренер обязан прибегнуть к замене, если у игрока намечается травма или он уже получил ее.

Случается, что баскетболист не боится столкновений, не думает о том, что получит травму, и тем не менее игра у него не клеится. Так бывает от излишнего напряжения, от желания хорошо сыграть, от большой ответственности за исход соревнования, которую баскетболист чувствует перед командой, перед клубом. В результате игрок начинает волноваться. Его активность пропадает, так как он боится допустить ошибку. Такого игрока тоже, по-моему, следует посадить на скамейку, успокоить, дать восстановиться. Нужно напомнить ему, что если не будет действовать так, как умеет, как играет на тренировках — смело и активно, — то никогда не сможет стать высококлассным баскетболистом.