– Итак, Джейн?..

Мисс Марпл взглянула на нее с укоризной:

– Это происшествие наверняка вам что-нибудь напоминает, не так ли?

Дело в том, что мисс Марпл для объяснения загадочных историй любила приводить по аналогии детали мелких деревенских происшествий.

– Право же, нет, – в задумчивости проронила мисс Марпл. – Пока что ничего похожего не припомню. Хотя эта неизвестная бедняжка заставила меня почему-то подумать о младшей дочери миссис Четти. Ну, вы знаете… об Эди… той, что грызла ногти. У нее еще слегка выдавалась верхняя челюсть. Пожалуй, это все. Не считая того, что Эди тоже имела пристрастие к броским, аляповатым нарядам.

– Вы имеете в виду платье убитой?

– Да. Материя роскошная, а сшито небрежно.

– Мне тоже бросилось это в глаза. Наверное, из тех лавчонок, где залежалый товар сбывают за гинею на круг. Но… что же стало потом с маленькой Эди?

– Недавно поступила служить на второе место, и, говорят, ею вполне довольны.

Миссис Бантри не скрыла разочарования: сравнение привело в тупик.

– Я в полном недоумении, – продолжала она. – Что этой девушке понадобилось в библиотеке Артура? Пэлк утверждает, что окно было взломано. Может быть, она из шайки грабителей? Они неожиданно перессорились… Нет, объяснение слабовато!

– Одета не для ночного грабежа, – заметила мисс Марпл.

– Вы правы. Скорее для бала или торжества. Но ничего подобного не устраивалось у нас в окрестностях!

– Ну… пожалуй… – Тон у мисс Марпл был, однако, не совсем уверенный.

– Выкладывайте, Джейн, что у вас на уме?

– Просто подумалось…

– О ком?

– О Бэзиле Блэйке.

– Ну уж нет! – вырвалось у миссис Бантри. – Я ведь знакома с его матерью.

Она беспомощно взглянула на приятельницу. Мисс Марпл со вздохом кивнула:

– Ваши чувства вполне понятны.

– Селина Блэйк – такая достойная леди… На ее газонах восхитительные бордюры, я просто умираю от зависти. А на черенки редких растений она тратит уйму средств!

Эти достоинства, кажется, не имели особой цены в глазах мисс Марпл. Она сказала:

– И все-таки ходило немало слухов…

– Знаю, знаю, – поспешно согласилась миссис Бантри. – Артур прямо зеленеет, когда слышит имя этого шалопая. Он так ему нагрубил! Привык ко всему относиться чересчур легкомысленно, как, впрочем, большинство современной молодежи. А его костюмы! Некоторые воображают, будто в деревне можно напялить на себя что вздумается. Какая чушь! Тут-то вас и оглядывают с головы до ног. – Помолчав, она добавила: – А в ванночке он выглядел таким прелестным беби!

– Воскресная газета приводила фотографию известного убийцы Шевио, когда тот был ребенком. Очень мил, – мимоходом заметила старая дама.

– Но, Джейн, вы же не подозреваете, что именно он…

– Нет-нет, милая. И в мыслях не держу. Поспешные заключения не в моих правилах. Просто один из вариантов появления разодетой девицы. Ведь Сент-Мэри-Мид – такая глушь! Она могла быть гостьей лишь Бэзила Блэйка. Он постоянно устраивает вечеринки, к нему наезжают из лондонских киностудий… Помните дебош в прошлом июне? Вопли, песни, адский грохот… Видимо, все перепились. Миссис Берри рассказывала мне, что на следующий день вымела груду разбитых рюмок, а в ванне спала почти совсем раздетая женщина.

Миссис Бантри снисходительно процедила:

– Наверное, из артисточек…

– Возможно. И потом… мистер Блэйк время от времени привозит на уик-энд некую особу… платиновую блондинку.

– Но ведь это не она? – воскликнула миссис Бантри.

– Я в этом не уверена, потому что вблизи ее не видела. Только когда она выходила из машины да один раз в саду, за оградой виллы: она загорала в шортах и лифчике. Все нынешние молодые женщины с их косметикой и крашеными волосами на одно лицо!

– А вдруг, Джейн, вы правы? Хоть какая-то ниточка к разгадке.

Полковник Мэлчетт и мистер Бантри были заняты обсуждением той же проблемы.

После осмотра трупа главный констебль оставил подчиненных заниматься их обычной работой, а сам уединился с хозяином дома в его рабочем кабинете.

У полковника Мэлчетта была привычка в минуты озабоченности пощипывать свои короткие рыжеватые усы. Он как раз и предавался этому занятию, бросая косые взгляды на собеседника.

– Послушайте, Бантри. Мне необходимо докопаться до правды. Вы действительно не знакомы с этой женщиной?

Полковник Бантри энергично запротестовал, но главный констебль перебил его:

– Полно, старина. Подумайте о последствиях. Вы женаты, преданы жене, любите свой очаг. Но, между нами говоря, если вы хоть как-то связаны с этой особой, лучше признайтесь мне сразу. Ваши колебания понятны: я сам на вашем месте был бы в ужасном затруднении. Но необходимо через все переступить. Совершено преступление, и подоплека его должна стать явной. Черт побери! Я ведь не утверждаю, что вы ее задушили! Вы на это не способны, отлично знаю. Но как сбросить со счетов то, что она проникла именно к вам? Допустим, она забралась сюда незаконным путем, чтобы увидеть вас, а следом крался некий тип, он-то и сделал это дело. Все возможно. Понимаете, что я хочу сказать?

– Да я ее в глаза не видел! Нечего предполагать невесть что…

– В таком случае все в порядке. Заметьте, я не собираюсь бросить в вас камень. Мы люди одного круга, и раз вы утверждаете… Разузнать бы, что ей здесь понадобилось! Она не из местных, это очевидно.

– История, похожая на кошмарный сон, – простонал полковник Бантри.

– Нам необходимо выяснить, что она тут делала.

– Откуда мне знать? Я ее не приглашал.

– Разумеется, но она-то явилась. Все сходится на том, что ей понадобилось повидать вас. Не было ли письма или иного послания?

– Абсолютно ничего.

Полковник Мэлчетт спросил с осторожной деликатностью:

– А что вы сами делали вчера вечером?

– В девять часов ездил на Мач-Бенхэм, на собрание отделения партии консерваторов.

– И когда возвратились?

– Я уехал из Мач-Бенхэма вскоре после десяти. Правда, в пути спустило колесо у машины. Такая неприятность, пришлось его менять. Домой попал только без четверти двенадцать.

– В библиотеку к себе не заходили?

– Нет.

– Жаль.

– Устал, знаете. Сразу прошел в спальню.

– Дома вас никто не поджидал?

– Никто. У меня свой ключ. Лоример отправляется на покой в одиннадцать. Если нет особых распоряжений, разумеется.

– Кто обычно закрывает библиотеку?

– Лоример. Приблизительно около половины восьмого в это время года.

– Позднее он туда не заходит?

– Нет, когда я в отсутствии, поднос с виски и стаканами он оставляет в вестибюле.

– Понятно. А миссис Бантри?

– Вернувшись, я застал ее крепко спящей. Возможно, что вечер она коротала в гостиной. Я не спрашивал.

– Пока это несущественно. Все подробности выяснятся в свое время. Послушайте, а не сделал ли это кто-нибудь из слуг?

– Ни в коем случае! – горячо запротестовал Бантри. – Честнейшие люди, живут у меня в доме по многу лет.

Мэлчетт согласился:

– Я и сам не думаю, что они замешаны в эту историю. Жертва скорее всего приехала из Лондона… в сопровождении какого-нибудь молодчика. Вот только зачем было залезать в окно?!

Бантри пробормотал, не слушая:

– Из Лондона… вполне правдоподобно… в нашей глуши танцулек не бывает… кроме как…

– Кроме?

– Кроме как у Бэзила Блэйка.

– Это кто?

– Один юнец, связанный с кино. Сомнительная личность! Моя жена выгораживает его, но лишь потому, что воспитывалась в одном пансионе с его матерью. Истинное дитя нашего века! Меня всегда подмывает дать ему пинка в зад. Он живет в коттедже по дороге на Лэншэм… Может быть, обращали внимание – этакая модерновая вилла? Устраивает вечеринки, на которые съезжается банда крикунов. А в конце недели обычно привозит какую-нибудь вертихвостку.

– Молодую женщину?

– Именно. На прошлой неделе это была… платиновая блондинка. – Лицо Бантри вытянулось.