Сам он ступал бесшумно.

Стена дома находилась справа от него, он осторожно вышел на усыпанную гравием тропинку, освещенную широким лучом света, падающим из открытого окна, и ясно услышал говор мужских голосов.

– Господи! Ну что за идиоты, – ругнулся Энтони. – Неплохо бы их пугнуть.

Он подкрался к окну и немного наклонился, чтобы оставаться незамеченным, потом очень осторожно поднял голову на уровень подоконника и заглянул в комнату.

За столом расположилась мужская компания. Четверо из них были крупными, плотными особями, с высокими скулами и раскосыми венгерскими глазами. Двое других – маленькие, подвижные, суетливые – походили на крыс. Они изъяснялись на французском, но четверо крупных мужчин говорили на нем неуверенно, хриплыми, гортанными голосами.

– Босс? – прорычал один из них. – Ну, когда же он приедет?

Один из тех, что поменьше, пожал плечами:

– Теперь уже с минуты на минуту.

– Пора бы уже, – проворчал первый. – Я этого вашего босса никогда не видел, но сколько великих, славных дел мы могли бы совершить за эти дни праздного ожидания!

– Глупец, – с некоторой горечью произнес маленький человек, скорее всего француз. – Ваша драгоценная компания только на то и способна, что попадаться в руки полиции! Гориллы-неумехи!

– Ага! – пророкотал другой коренастый малый. – Вы оскорбляете Братство? Хотите, чтобы вас нашли со знаком Красной Руки на шее?

Он приподнялся, свирепо глядя на наглеца, но один из собратьев дернул его за рукав.

– Не надо ссориться, – примирительно сказал он. – Мы же делаем одно общее дело. Насколько я слышал, Король Виктор не терпит неповиновения.

Энтони услышал в темноте шаги часового и спрятался за кустом.

– Кто это? – спросил один из мужчин.

– Карло совершает обход.

– А! А как там с узником?

– С ним все в порядке. Быстро приходит в себя. Уже оправился от моего удара по голове.

Энтони тихо отодвинулся.

«Господи! Что за люди, – подумал он. – Обсуждают свои проблемы при открытом окне, а этот дурак Карло расхаживает вокруг дома, как слон, и ничего не видит, как летучая мышь! К тому же герцословаки и французы вот-вот подерутся. Да, штаб Короля Виктора в опасном положении. Забавно, очень забавно было бы преподать им урок».

С минуту он стоял в нерешительности, чему-то улыбаясь.

Вдруг у него над головой раздался приглушенный стон.

Энтони посмотрел вверх. Стон повторился.

Энтони быстро огляделся. Карло появится еще не скоро. Ухватившись за толстый ствол дикого винограда, он ловко вскарабкался до подоконника второго этажа. Окно было закрыто, но инструментом, вынутым из кармана, он отодвинул засов.

Послушав с минуту, он легко спрыгнул в комнату. В дальнем углу стояла кровать, на ней лежал человек, фигура которого была едва различима в полумраке.

Энтони подошел к кровати и осветил карманным фонарем лицо пленника. Это было лицо иностранца, бледное и изнуренное. Голова его была обмотана толстым слоем бинтов.

Руки и ноги его были связаны. Увидев Энтони, человек не сумел скрыть удивления.

Энтони склонился над ним, но, услышав у себя за спиной какой-то шум, развернулся и полез в карман пиджака.

Его остановила резкая команда:

– Руки вверх, сынок! Ты не ожидал увидеть меня здесь, но я сел на вокзале Виктория на тот же поезд, что и ты!

В дверях стоял мистер Хирам Фиш. Он улыбался, а в руке у него блестел большой автоматический пистолет.

После обеда лорд Катерхэм, Вирджиния и Бандл сидели в библиотеке. Это был вечер четверга. Со времени довольно таинственного исчезновения Энтони прошло часов тридцать.

Бандл по крайней мере седьмой раз повторяла последние слова Энтони, сказанные у Гайд-парка.

– «Спасибо, я вернусь сам», – задумчиво повторила Вирджиния. – Похоже, он не собирался отсутствовать так долго. И вещи свои оставил здесь.

– И он не сказал вам, куда едет?

– Нет, – ответила Вирджиния, глядя прямо перед собой. – Он ничего мне не говорил.

Минуту-другую стояла тишина, которую нарушил лорд Катерхэм.

– Я бы сказал, – произнес он, – держать отель менее хлопотно, чем загородное поместье.

– Вы имеете в виду…

– Маленькую табличку, которая висит во всех номерах: «Постояльцы должны сообщить администрации о своем отъезде до двенадцати часов дня».

Вирджиния улыбнулась.

– Вынужден признаться, – продолжал он, – что я старомоден и неразумен. Я знаю, сейчас модно приезжать и уезжать когда заблагорассудится, словно ты остановился в отеле. Та же свобода передвижений, разве что никто тебе не предъявит счет!

– Ты старый брюзга, – упрекнула его Бандл. – У тебя есть мы с Вирджинией. Что тебе еще надо?

– Ничего, ничего, – поспешно заверил их лорд Катерхэм. – Дело вовсе не в этом. Дело в принципе. Моя жизнь полна беспокойства. Хотя последние двадцать четыре часа я провел почти идеально. Покой, полный покой. Ни ограблений, ни какого бы то ни было другого насилия, ни детективов, ни американцев. Но я бы получил от этого покоя еще больше удовлетворения, если бы чувствовал себя по-настоящему в безопасности. Я все время повторял себе: «Кто-то из них может появиться в любую минуту». И это мне отравляло все удовольствие.

– Что ж, пока никто не появился, – отозвалась Бандл. – Мы в полном одиночестве, о нас, можно сказать, забыли. И Фиш как-то странно исчез. Он что-нибудь сказал?

– Ни слова. Когда я видел его в последний раз, он ходил взад-вперед по розовому саду и курил эти свои отвратительные сигары. А потом словно испарился.

– Наверное, его кто-то похитил, – выразила надежду Бандл.

– Через день-другой, полагаю, люди из Скотленд-Ярда вытащат из озера его тело, – оживленно подхватил лорд. – Поделом мне. В мои годы мне бы спокойно отправиться за границу, заботиться о своем здоровье, а не позволять Ломаксу вовлекать себя в рискованные игры. Я…

Его прервал Тредуэлл.

– Ну, – раздраженно спросил лорд Катерхэм, – что там?

– Пришел французский детектив, милорд, и он был бы рад, если бы вы уделили ему несколько минут.

– Что я вам говорил? – саркастически спросил лорд Катерхэм. – Я знал, что ничто хорошее не может длиться долго. Бьюсь об заклад, труп Фиша нашли в пруду с золотыми рыбками.

Тредуэлл с присущей ему строгой почтительностью вернул хозяина к теме:

– Так я скажу ему, что вы примете его, милорд?

– Да, да. Приведите его сюда.

Тредуэлл удалился и через минуту-другую вернулся, доложив мрачным голосом:

– Мсье Лемуан.

Француз вошел быстрой, легкой походкой, выдававшей его возбуждение больше, чем его лицо.

– Добрый вечер, Лемуан, – поздоровался лорд Катерхэм. – Выпить хотите?

– Спасибо. – Лемуан церемонно поклонился дамам. – Наконец-то в нашем деле наметился некоторый прогресс. Я почувствовал, что при данных обстоятельствах надо познакомить вас со своими открытиями – очень важными открытиями, которые мне удалось сделать за последние двадцать четыре часа.

– Я так и думал, что где-то происходит что-то важное, – заметил лорд Катерхэм.

– Милорд, вчера один из ваших гостей покинул дом очень любопытным образом. Должен вам сказать, у меня с самого начала были некоторые подозрения. Здесь появился человек, приехавший из диких мест. Еще два месяца назад он жил в Южной Африке. А до этого… где?

У Вирджинии перехватило дыхание. Взглянув на нее с некоторым подозрением, он продолжил:

– До этого… где? Никто не может сказать. И это именно такой человек, которого я ищу, – веселый, отважный, дерзкий, способный на поступок. Я посылаю телеграмму, но не узнаю ни слова о его прошлой жизни. Да, десять лет назад он был в Канаде, но с тех пор – неизвестность. Мои подозрения усиливаются. И вдруг в один прекрасный день я подбираю листок бумаги там, где он только что прошел. На этом листке написан адрес какого-то дома в Дувре. Потом я, как бы случайно, роняю этот листок. Краем глаза вижу, как Борис, герцословак, подбирает его и передает своему хозяину. Я все время был уверен, что Борис – эмиссар Братства Красной Руки. Мы знаем, что Братство работает над этим делом вместе с Королем Виктором. Если Борис признал мистера Энтони Кейда своим хозяином, он тем самым перенес на него свою верность Братству. Иначе зачем бы ему было связываться с незначительным чужаком? Это было подозрительно, говорю вам, очень подозрительно. Но Энтони Кейд почти обезоружил меня, принеся мне этот листок и спросив, не обронил ли я его. Как я уже сказал, я был почти обезоружен, но не совсем! Ведь это может означать, что он или невиновен, или очень, очень умен. Я сразу же навел кое-какие справки и только сегодня получил ответ. Дом в Дувре спешно покинули, но до вчерашнего дня там размещалась группа иностранцев. Вне всякого сомнения, это была штаб-квартира Короля Виктора. Теперь оцените значение этих новостей. Вчера мистер Кейд поспешно уезжает отсюда. Поскольку он уронил эту бумажку, он должен знать, что ведется какая-то игра. Он приезжает в Дувр, и банда мгновенно разбегается. Каков будет следующий шаг, я не знаю. Ясно только одно: мистер Кейд сюда не вернется! Но, зная Короля Виктора, как знаю его я, уверен, что он не выйдет из игры, не попытавшись еще раз завладеть бриллиантом. Тогда-то я его и возьму!