В полной тишине, которую никто не осмеливался нарушить, встал Дел Бакстер.

— Как первый помощник капитана, я возьму слово, — сказал он. — Признаюсь, не ожидал, что Уорнер затронет этот вопрос. — Дел замолчал, собираясь с мыслями. — Я человек военный и не умею говорить красиво, но вы меня поймете, парни. Я, наверное, как и каждый из вас, постоянно думал об этом: что дальше? Ни у кого из нас нет ни дома, ни семьи. Мы обречены на скитания по космосу. А мне так надоела космическая романтика, что иногда возникает желание наложить на себя руки. Я знаю, некоторые ищут быстрой смерти в бою. Некоторые заливают душу алкоголем, употребляют наркотики, стараясь хоть на час забыться и уйти в мир иллюзий и снов. «Валрус» — наш дом и наша тюрьма. А мы сами — узники и надсмотрщики в этой тюрьме. Я считаю, что даже то, что Скайт нашел в себе смелость сказать вслух то, над чем каждый из нас уже не раз задумывался, свидетельствует, что он по праву стал нашим капитаном.

— Пускай скажет, что он предлагает, а не молотит попусту языком, — произнес Фолмен — штурмовик из карательного отряда Дрекслера, сидевший за соседним столом в окружении парней из своего взвода, таких же здоровых и чернокожих, как и он сам. — Всем надоело скитаться по космосу. Если честно признаться, мне порядком осточертели некоторые рожи, и я с удовольствием свалил бы куда-нибудь с этого корабля. Но Глум забрал с собой на тот свет все наше золото. — Фолмен с сожалением развел руками и покачал своей налысо бритой головой. — А я не хочу вновь оказаться за бортом без гроша в кармане. И вообще, я уже забыл, что такое честная жизнь. Я не проститутка, чтобы зарабатывать деньги своим трудом. Фолмен засмеялся, поглядывая на товарищей и радуясь собственной шутке.

— Фолмен прав, — подал голос Дрекслер из-за спин головорезов. — Если бы у нас было золото, тогда можно было бы купить себе гражданство какой-нибудь слаборазвитой цивилизации подальше от Плобоя. А пока у нас нет денег, про это нужно забыть. Как наш капитан, Скайт, ты должен позаботиться о прибыли своей команды. И вместо того чтобы вести заумные беседы о смысле жизни, я бы на твоем месте предложил план действий, где раздобыть звонкую монету.

— Ты не на моем месте, Дрекслер. Во всяком случае, пока, — ответил Уорнер. — Но я не строю иллюзий по поводу тех голосов, которые были против моей кандидатуры на пост капитана.

— Да, я смелый парень. Не в пример некоторым, — отозвался Дрекслер.

— То, что ты всегда прячешься за спины товарищей, говорит само за себя.

Задетый словами Скайта, Дрекслер вышел вперед. Его маленькие глазки злобно поблескивали из-под низкого лба, а на черном, словно намазанном ваксой лице застыла натянутая улыбка.

— Ты что-то хотел сказать? — холодным тоном спросил его Скайт Уорнер и положил руку на пояс с бластером.

— Я согласен, что настанет момент и придется завязывать, — миролюбиво ответил Дрекслер. — Просто для этого необходимы деньги, которых у нас пока нет, капитан Уорнер.

Скайт всмотрелся в суровые лица присутствующих. Здесь были и каторжники, и убийцы, и просто искатели приключений, но большинство тех и других хотели покончить с жизнью космического пирата. Но были и такие, кто не представлял себя честным, законопослушным гражданином.

— Что скажешь, Дел? — спросил совета у своего первого помощника Дела Бакстера Скайт.

— Дрекслер прав. Мы в таком положении, что не сможем начинать честную жизнь без гроша в кармане.

— А для этого нужно совершить преступление.

— Именно так, — подтвердил Дел Бакстер.

— Раз другого пути нет, я предлагаю, — Скайт сделал паузу, во время которой в зале, где собрались пираты, повисла мертвая тишина, — пока адмирал Армор со своей эскадрой ищет нас на планете Дран, совершить рейд к столице Содружества Независимых Планет Плобою. Уверен, там нас ждет богатая добыча, которой с лихвой будет достаточно, для того чтобы приобрести где-нибудь гражданство, да еще и на жизнь останется.

Предложение только что избранного капитана оказалось полной неожиданностью для всей команды. Нападение на целую планету, имеющую самую совершенную организацию обороны, мощный гарнизон, готовый в любой момент к отражению атаки со стороны Империи, и систему раннего обнаружения космических кораблей, представлялось многим верхом безрассудства. На такую авантюру не был способен даже сам покойный Браен Глум!

— Что притихли, парни? — усмехаясь и оглядывая изумленные лица присутствующих, спросил Скайт Уорнер. — Или этот кусок не по вашим зубам?

— Ты сам знаешь, Скайт, что Плобой самая защищенная планета во всей галактике, — ответил за всех Атмадзидис — главный штурман корабля, начинавший свою карьеру джентльмена удачи еще при старом капитане Браене Глуме, когда тот не успел еще ограбить ни одного торгового корабля. — Даже имперский флот не решается на штурм столицы космического союза, а уж сил и огневой мощи у них не в пример нашему. За все время боевых действий ни один корабль империи ни разу не появлялся в окрестностях Плобоя.

— Все это так, — прервал штурмана Скайт. — Но вспомните, что гарнизон Плобоя состоит из тех звездолетов, которые сейчас, вместе с адмиралом Армором, бороздят космос в тысяче световых лет отсюда в поисках нашего «Валруса». Все, что осталось в столице, — это пара-тройка кораблей охранения и наземные силы обороны. «Валрус» отвлечет на себя внимание, ввязавшись в бой с кораблями охранения, и свяжет их действия, пока десант во главе с Дрекслером обчистит три самых крупных банка города Плобитауна.

После изложения своего плана Уорнер замолчал, давая возможность несогласным выступить со своими возражениями, но таких не нашлось.

— Решайтесь, парни! Такая возможность дается лишь раз в жизни! приободрил Уорнер притихший экипаж. — Когда еще Армор уведет свои корабли от столицы? Нужно ловить момент!

— Черт побери, Скайт, мне нравится твой план! — первым воскликнул Дел Бакстер. — Если уходить на покой, так с музыкой, пускай это даже будет похоронный марш! Зато никто не посмеет после этого назвать меня трусом. — И Бакстер поднял свою кружку. — Пусть удача сопутствует нам!

Пираты оживились и от овладевших ими эмоций повскакивали со своих мест. Отовсюду послышались восторженные выкрики, стук наполненных кружек.

— Даешь Плобой!

— На абордаж!

— Ура капитану!

После совещания команды в столовой корабля Уорнер отправился в каюту капитана, которая со всем ее содержимым теперь по праву принадлежала ему. Переступив порог просторной комнаты с огромным круглым иллюминатором из толстенного бронированного стекла, Скайт почувствовал странное, необъяснимое чувство тоски, словно он переступил порог не каюты капитана, а порог своей новой тюремной камеры, освободившейся из-за кончины ее прошлого обитателя, и теперь ему предстоит провести здесь пожизненный срок.

Прямо пред иллюминатором стоял старомодный письменный стол из красного дерева с вырезанными по бокам изображениями химер. Этот стол Браен Глум самолично приволок с корабля профессора Джонсона — любителя старины, коллекционера и естествоиспытателя. Пожилой ученый бороздил на своем звездолете неисследованные миры и собирал о них научную информацию до того момента, пока его не взяли на абордаж парни Браена Глума. В корабле профессора, помимо научных трудов и экспонатов из чужих миров, оказался целый склад дешевого алкоголя, наркотина и выменянного на этот ходкий в слаборазвитых провинциях товар груды золота и драгоценных камней. Профессор Джонсон действительно был умным человеком. Таким он и остался в светлой памяти своих многочисленных почитателей.

С правой стороны стоял огромный кожаный диван такого же темно-красного цвета, что и письменный стол. Его, как и шикарный ковер ручной работы, устилавший пол каюты, Браен Глум доставил с виллы нефтепромышленника Глопса, находившейся на одной маленькой, прекрасной и необитаемой планетке, затерянной в глубинах космоса. Необитаемой она стала после того, как местное племя аборигенов было истреблено головорезами, нанятыми для этой цели самим Глопсом. Ему хотелось создать себе небольшой райский уголок, а неумытые, грязные, голые человечки с глупыми выражениями на черномазых лицах раздражали Глопса своей непочтительностью к его богатству, силе, власти и никак не вязались с его представлениями о райской жизни.