Вскоре после смерти Мефодия папа римский Стефан V запрещает под страхом церковного отлучения славянское богослужение в Моравии. Ближайших учеников Кирилла и Мефодия арестовывают и после истязаний изгоняют. Трое из них — Климент, Наум, Ангеларий — нашли благосклонный прием в Болгарии.

Здесь они по-прежнему переводят с греческого, составляют различные сборники, прививают грамотность. Болгария, уже достигнув могущества, даже соперничает с Византией. По инициативе царя Симеона, прозванного не без основания «книголюбцем», был переведен «Изборник», дошедший до нас по списку 1073 года, который был изготовлен в киевской книжной мастерской для князя Святослава. При Симеоне появляется и знаменитое «Сказание о письменах» черноризца Храбра. В нем говорится о причинах создания Кириллом славянской азбуки, дается ей характеристика и сообщается о существовании докирилловской письменности у славян. Сохранилось не менее 12 списков «Сказания», древнейший из них относится к середине XIV века. Любопытно, что «Сказание» публиковалось составителями азбук, и букварей — Иваном Федоровым и Василием Бурцевым — в качестве приложений.

Как видим, уничтожить дело прославленных просветителей не удалось. Огонь, зажженный ими, не погас. Их азбука начала свое шествие по странам южных и восточных славян. Справедливости ради надо сказать, что помимо кириллицы, в IX веке возникла и другая азбука — глаголица. Вопросы, связанные с ее происхождением, чрезвычайно сложны и пока еще не решены наукой.

Из Болгарии кириллица попала и в Киевскую Русь, и попала, кстати, на благодатную почву. В сложившемся феодальном государстве были все условия для широкого развития культуры. Причем русские ученые-книжники хорошо знали не только «откуда есть пошла Русская земля», но и кто первый начал «составливати письмена азбуковные словенские».

Когда слышишь «Древняя Русь», то на память приходят размеренные и торжественные строки наших былин, стихи А. Пушкина о вещем Олеге, изумительная по своей красоте и скромности церковь Покрова на Нерли и величественный собор Софии в Киеве. А Господин Великий Новгород? Так и чудится шум этого города… Вспоминаешь «Слово о полку Игореве», могучих богатырей… Илья Муромец, Василий Буслаев, Садко… И встает в воображении страна со множеством городов и сел, которую издавна так и называли: Гардарик — «страна городов». [2] О Киевском государстве хорошо знали в Константинополе и в Риме, императоры заключали с ним договоры, миссионеры стремились приобщить его к христианству, а купцы — завязать торговые связи. Ученые-географы Средней Азии и Ирана составляли описание Руси. Нередкими гостями были представители халифов Багдада. И глубоко прав был митрополит Иларион, когда утверждал, что земля Русская известна и славится во всех концах света.

…Уже к концу X века границы древнерусского государства простирались от устья Дуная до дельты Волги, от предгорий Кавказа до Финского залива… Город Тмутаракань стал русским торговым портом на юге, а Новгород — на севере.

Не уступала Русь Западной Европе ни в культуре, ни в образовании.

Характеризуя ее положение в X веке, Карл Маркс писал: «Нам указывают на Олега, бросившего против Византии 88 000 человек и продиктовавшего, укрепив свой щит в качестве трофея на воротах этой столицы, позорные для достоинства Восточной Римской империи условия мира. Нам указывают также на Игоря, сделавшего Византию своей данницей, и на Святослава, похвалявшегося: „греки доставляют мне золото, драгоценные ткани… фрукты и вина. Венгрия снабжает скотом и конями, из Руси я получаю мед, воск, меха и людей“, и, наконец, на Владимира, завоевавшего Крым и Ливонию и принудившего греческого императора отдать ему дочь, подобно тому, как это сделал Наполеон с германским императором. Последним актом он сочетал теократический деспотизм порфирородных с военным счастьем северного завоевателя и стал одновременно государем своих подданных на земле и их покровителем и заступником на небе».

После введения христианства (988 год) в Киевскую Русь начала поступать переводная литература из Византии и Болгарии. Она, эта литература, расширяла кругозор читателя, вызывала интерес к книге, приобщала к чтению, способствовала дальнейшему развитию культуры, знакомила с новыми нормами морали и нравственности, с историческими и географическими сведениями.

Древнерусскому государству сразу же потребовалось много грамотных людей — для работы в администрации, связи с чужими землями, торговли. Судя по летописям, князья того времени не только были знакомы с иностранными языками, не только любили собирать и читать книги. Они проявляли заботу и о создании школ. Первые учебные заведения возникли при Владимире Красном Солнышке. Именно он велел отбирать «у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное». Надо иметь в виду, что «лучшие люди» — это верхушка феодального общества, но никак не холопы, смерды или ремесленники.

Ярослав Мудрый тоже приказал учить 300 детей. По мнению современных исследователей, это были школы высшего типа — своего рода университеты. Они давали знания по философии, риторике, грамматике. В Киеве существовала женская школа, где обучали «писанию… пению, швению и иным полезным ремеслам».

Все больше и больше становится людей, «насытившихся сладостью книжной». А «для продолжения и углубления образования, а также и для самообразования, — указывает академик Б. Д. Греков, — служили библиотеки. Они были введены в русские монастыри вместе со Студийским монастырским уставом. Библиотеки находились в ведении особого брата-библиотекаря. Братия по его распоряжению должна была являться в определенные часы для чтения книг. Были свои библиотеки и архивы при соборных храмах в Киеве, Новгороде, Полоцке, Ростове…»

В летописи сохранились строки, правда, весьма лаконичные, о создании на Руси первой библиотеки при Ярославе Мудром, который всей душой отдался любимому делу. Эту его черту выделил летописец, когда не без уважения заметил: «Сам книги читал».

Ярослав собрал «писцы многы» и вместе с ними стал переводить тексты с греческого на славянский. Эти книги, а число их было весьма внушительно, хранились в каменном Софийском соборе, и на них воспитывались целые поколения. Итак: «В лето 1037 заложил Ярослав град великий, у этого же града Златые врата. Заложил и церковь Святой Софии… И к книгам прилежал, читая их часто ночью и днем. И собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык, и списали они книг множество, ими же поучаются верные люди… Ярослав же, книги многие написав, положил в церкви Святой Софии, которую создал сам».

Однако книжные собрания возникали до Ярослава. Например, отец его Владимир Святославович, по утверждению летописца, «любил словеса книжные».

К сожалению, какими-либо данными о сокровищах Софийской библиотеки в Киеве мы не располагаем, знаем только, что книг было «множество». А сколько? В разное время делались попытки хотя бы приблизительно определить ее фонд. Некоторые исследователи в прошлом веке утверждали, что он насчитывал великие тысячи книг рукописных и разных драгоценных манускриптов, писанных на разных языках.

Историк русской церкви Е. Голубинский определял такое число — 500 томов. Сейчас высказывается мнение (в общем, ничем не подкрепленное), что о сотнях говорить не приходится.

Думается, правильнее предположить (без указания точной цифры), что в Киевской Софии имелись основные произведения Древней Руси, как переводные, так и оригинальные. Фонд этот непрерывно увеличивался. Ведь работа, начатая Ярославом Мудрым, продолжалась и позднее.