Письмо пришло неожиданно. С чужой земли. Из Парижа. Женщина писала: «Я прошу Вас со слезами, чтобы Вы лично заступились или вернее взяли на свои плечи хлопоты за нас перед нашим правительством, чтобы нам разрешили вернуться домой, на свою Родину, к своим родным и близким».

Подпись — Глухова. Подумал, не та ли Глухова, о которой рассказывалось по Центральному телевидению в передаче «Заговор против Страны Советов». Телезрители видели, как пожилая женщина плакала на улице французской столицы, умоляя помочь ей и сыну вернуться в Советский Союз. «Что мне здесь досталось, — говорила она, — одни слезы, горе и страдания. Я спала на решетке. Спала в ящиках. Шесть месяцев жила на улице. Никому мы здесь не нужны. Я голодная, чашку чая за шесть месяцев не выпила, горячей пищи не принимала. Мы здесь погибнем, если родное наше правительство нас не простит».

Рядом с нею сорокалетний сын, и тоже без работы, без крыши над головой, без куска хлеба. Кто забросил их на чужбину? Они сами покинули Родину. Поверили сказкам и небылицам радиостанции «Голос Америки», клюнули на приманку буржуазной пропаганды.

В октябре 1979 года Глухова обратилась в советские органы с заявлением: «Прошу разрешить мне выезд из СССР в Израиль на постоянное местожительство в связи с завещанием моей матери, которая проживала в Финляндии. Вместе со мной ходатайствует о выезде за границу сын Глухов Анатолий Леонидович».

К заявлению был приложен вызов израильтянки С. Гафт, в котором содержалась просьба к советским властям разрешить ее «родственникам» выехать в Израиль. Уже в декабре Глуховы получили выездные визы. Покинув пределы Родины, они не захотели ехать в Израиль. Собрались в Америку — не получилось. Побыли в Австрии, перебрались в Швейцарию. В Женеве за бродяжничество их бросили в тюрьму, отняли припрятанные 2800 франков. В Цюрихе в тюрьме отобрали последние 1500 шиллингов.

Кое-как добрались до Парижа. В слезном письме, направленном правительству Франции, пожаловались на свое нищенское существование. Но помощи не получили, и, чтобы не умереть с голоду, вынуждены были искать на свалках города пищевые отходы. А когда вздумали протестовать, их отправили в лагерь, где содержатся бродяги и нищие.

Прозрение наступило быстро. Уже в первые месяцы пребывания на чужбине Глуховы стали посылать письма в Советский Союз, во все инстанции, самым разным лицам. О чем они писали?

«Вы были правы, когда отговаривали нас ехать за границу… Все, кто покинул Советский Союз, несчастные люди. На своей Родине мы имели все и были счастливы. Мы оказались обманутыми, теперь только поняли, какое счастье жить в Советской стране… Мы бесились от жира». В одном из писем Анатолия Глухова есть слова: «Милая Родина! Прости нас за то, что покинули тебя, прости за то, что не оценили тебя».

Народная мудрость гласит «От добра добра не ищут». Попробуем разобраться в том, что имели Глуховы у себя на Родине и что они потеряли, отправившись на поиски призрачного счастья в «капиталистический рай».

В Советском Союзе Глухова за сорок лет работы сменила много профессий. Как правило, более двух-трех лет на одном месте не задерживалась. Была машинисткой, завзалом ресторана, товароведом, экспедитором. Поработает немного времени на одном предприятии, что-то не понравится — переходит на другое. Сын сменил семнадцать профессий за пятнадцать лет. Кем он только не был — студентом, библиотекарем, диспетчером, снабженцем, грузчиком, экспедитором.

Во Франции у Глуховых работы нет. Сегодня каждый девятый трудоспособный француз не может найти применение своим способностям, каждый четвертый молодой человек слоняется без дела.

Как и всем советским людям, Конституция СССР гарантировала Глуховым право не только на труд, но и на отдых. Они ежегодно получали отпуск, на время которого государство сохраняло за ними место работы и выплачивало среднемесячный заработок. На Западе миллионы людей по многу лет трудятся без отпуска. Для других же он равен всего одной неделе. В некоторых странах для того, чтобы иметь хотя бы двухнедельный оплачиваемый отпуск, надо поработать на одном месте не менее пяти лет.

По возрасту Глухова должна быть на пенсии. У нас она получала ее. В США, ФРГ, Швеции и многих других странах женщина может уйти на пенсию лишь в возрасте 63 — 65 лет, а в Норвегии — 67. Причем, получать ее будет только в том случае, если заранее внесет значительную сумму денег в страховой фонд.

Судьба престарелых людей в странах капитала незавидная. Вот только один факт. В пятидесятые годы весь Париж восхищался манекенщицей мадемуазель Марсель Пишон. Но год за годом все меньше ее фотографий появлялось в модных журналах. Последний раз это имя промелькнуло в печати в августе 1985 года, когда падкие до сенсации газетные репортеры сообщили, что в скромной квартире обнаружен труп мадам Пишон. Она умерла от голода. Перед смертью в дневнике оставила запись: «Я продала бы свою душу за чашку бульона…» Почти десять месяцев никто из соседей не знал, что за стеной у них покойник. Никто и не интересовался исчезнувшей соседкой. Когда полицейские взломали дверь квартиры, то на кровати увидели мумию.

Одна из острейших проблем на Западе — жилищная. Лишь после того, как Глуховы много месяцев простояли с плакатами у Министерства иностранных дел Франции, провели сидячие забастовки у президентского дворца, а их история попала в прессу, «скитальцев» поместили под крышу. И то ненадолго.

В Советском Союзе у Глуховых была квартира, и, как пишут они, «дешевая квартплата, почти даром электросвет и газ». Несмотря на то, что государству все дороже обходится добыча газа, нефти, энергии, сырья и других ресурсов, оно берет на себя возрастающие расходы на жилищное обслуживание населения. Сумма затрат на содержание квартир и коммунальные услуги в нашей стране составляет три процента бюджета семей, во многих капиталистических странах — свыше 40 процентов.

Мне довелось побывать во Франции. Запомнилось, как молодой парижанин пытался выяснить у меня, что надо понимать под словами «получил квартиру». Советским людям это понятно: наше государство ежегодно вводит в строй для них два миллиона квартир. При этом трехкомнатная квартира площадью 45 квадратных метров обходится ему примерно в 10 тысяч рублей, и это благоустроенное жилье передается советской семье за самую низкую в мире плату.

В капиталистической стране никто никогда квартиру не получает. Ее можно только построить самому, либо снять в аренду, либо купить за бешеные деньги. В январском номере журнала «Америка» за 1985 год признается такой факт: стоимость дома в США за десять лет повысилась почти в три раза. Только за четыре года квартирная плата в Англии и Франции увеличилась в полтора, а в Италии почти в два раза. Я видел сам, как бездомные ютятся на уличных скамейках, в мусорных ящиках, у горячих труб городского отопления. И в то же время пустуют не только отдельные квартиры, но и целые дома, даже кварталы. И это приносит немалые барыши домовладельцам. Заложат они свои дома в банк, как недвижимое имущество, и получают прибыль как с любого другого капитала.

Природа капитализма такова, что самые высокие цены устанавливаются на то, в чем особенно нуждается человек: жилье, коммунальные услуги, транспорт. Даже на продукты питания. Цены на них растут постоянно и значительно. Вот что писали из Австрии Глуховы: «Теперь мы убедились, что в СССР самые дешевые продукты питания, самое дешевое бытовое обслуживание, транспорт, самая дешевая одежда, обувь — все доступно каждому».

Наше государство делает все возможное, чтобы розничные цены на основные продовольственные и непродовольственные товары не повышались, были стабильными. Вот только один пример. Чтобы сохранить уровень розничных цен на мясо, ежегодно на его производство, закупку, переработку и реализацию государство дает дотацию, и немалую, — 40—50 миллиардов рублей.