№ 340: Не раскатывайте губу, доктор. Я все равно не знаю, что это все значит. Но, как и вы, очень хочу узнать. У нас с вами много общего, кстати говоря.

Доктор: Вы ужасный человек, № 340. Откровенно говоря, мне противно находиться с вами в одном помещении.

№ 340: Учитывая стиль правления Эгиды, вы тут кучу народу положили просто так. А я всего лишь продавал масло из лягушек наивным бабушкам из окраинных деревень.

Доктор: Вы убили семейную пару, а затем подняли девушку в качестве зомби, чтобы она переписала на вас наследство.

№ 340: Ну во-первых не я, а какие-то левые бандиты. Я просто шел мимо и воспользовался ситуацией. Кстати, отомстил за невиновных. Хотя, тот парень был полным идиотом… Согласитесь, кто будет орать, что у него с собой документы на наследство, сидя в загородном кабаке? Там и за меньшее драли как сидорову козу.

Доктор: Вы присоединились к банде Красного Волка, и помогли ему обойти систему охраны довоенного бункера. А затем жестоко расправились со всей бандой.

№ 340: Опять же, они хотели всадить мне пулю в затылок. Просто сработала система защиты.

Доктор: Часть жителей ближайшего поселка также была превращена в нежизнеспособные гибриды человека и растений.

№ 340: Часть… Не забывайте, я не контролирую эту силу. И если бы красноволковцы остались в живых, они бы там к вечеру всех перерезали. Так что, эта встреча закончилась в нашу пользу, я считаю.

Доктор: Вы способствовали уничтожению тела ангела в Бийском кратере.

№ 340: Это был рогатый скелет в перьях и с гигантской змеей вместо члена. Говорите, что хотите доктор, но мир стал чуточку светлее, с тех пор как его раскурочили. Что бы подумала святая Снежана Костедробительница, узнав кого, в наши дни считают ангелами?

Доктор: *глубоко вздыхает* Вы торговали кошками, № 340. Прекратите оправдываться.

№ 340: Тут признаю, грешен.

Интервью 4 (проведено за час до перемещения объекта на экспедиционный корабль)

Доктор: Вы знаете, что с вами собираются сделать?

№ 340: Догадываюсь. И в тайне надеюсь на каюту с иллюминатором.

Доктор: Это вряд ли.

№ 340: Жаль.

Доктор: Скажите, № 340… Почему вы так спокойны?

№ 340: Разве?

Доктор: Вы будто так и не поняли серьезности своего положения. Даже спустя столько времени.

№ 340: Это вы не поняли, доктор. Я спокоен, потому что мне нечего бояться.

Согласно отчету д-ра Стрельниковой, психика объекта была полностью разрушена внедрением экстранормальной силы. В такой ситуации, изгнание в экстремальные условия является наиболее гуманным решением.

Состав прибыл в Звездное ближе к полудню. До святого месяца, когда над полярными городами восходит солнце, ненадолго разгоняя темноту, было еще очень далеко. Платформу освещали тусклые фонари, а во мраке горели огни многочисленных заводов и фабрик. Именно из-за них городок носил свое название. Вечные облака смога давно скрыли от его жителей настоящие звезды.

Всегда поражался фантазии местного населения.

Потихоньку, нас начали выводить наружу. Устав от душной камеры в специальном вагоне, я сделал глубокий вдох. В горле тут же появился свербящий комок, а из глаз потекли слезы. На вокзале индустриального городка воняло ржавчиной и какой-то химией.

Конвоир ткнул меня дулом автомата в спину, чтобы не задерживался. Аккуратно так ткнул, можно сказать нежно. Как не старался научный отдел засекретить происходящее, постоянные катаклизмы в комплексе породили среди персонала «Эгиды» кучу слухов.

Триста сорокового лучше не трогать и не злить. А то что-нибудь выкинет, потом кишки с веток придется собирать. Я об этом знал, бессовестно пользовался слухами, и вел себя скорее как путешественник на экскурсии.

Любого другого уже пустили бы в расход. Но за разрушение транспортного узла и промышленного центра отвечать никто не хотел. Отдавшего приказ и стрелка достали бы и на том свете. Эгида не церемонилась с сотрудниками, так же как и с гражданскими.

— Мы сразу отправимся в порт, или можно будет осмотреть достопримечательности? — с издевкой спросил я, все еще пытаясь прокашляться. Охранник, чьё лицо скрывала сверхъестественно туго затянутая ушанка, замахнулся прикладом. Но не ударил. Стремно.

— Ладно. Все равно я не испытываю иллюзий насчет местной кухни.

Замотанный в цепи краснокожий здоровяк обернулся, и зыркнул на меня пустым черным глазом, как у акулы. Охранник с большим удовольствием пнул его по ноге, выплескивая накопившийся гнев. Колонна продолжила движение.

Над зданием вокзала болтался грязный, побитый градом транспарант «Сто пятьдесят лет битве за Аркадию». Под ним, кто-то попытался начертить круг призыва, перепутав половину рун. Темный силуэт незадачливого колдуна так и остался на стене, между своим творением и надписью «Здесь был Пес».

Мудрец прошлого был прав лишь отчасти — каждый дебил может пользоваться магией, но не каждый при этом выживет.

Повсюду бродили рабочие со злыми, заиндевевшими мордами. В основном, потомки тех, кого феи во время войны принудили к сожительству. Немногие пленные сохранили разум и возможность размножаться, в человеческом понимании этого слова.

От такой родни, новому поколению достались закрученные рога, паучьи жвала или густая шерсть. Кому как повезло. Могло быть гораздо хуже. Отсутствие фантазии феи компенсировали грубой силой и магией, позволявшей им проталкивать самые квадратные предметы в самые треугольные отверстия.

Церковь согнала подменышей и мутантов на север, подальше от крупных городов. Здесь они восстанавливали промышленность, вкалывая как проклятые.

Мы прошли мимо статуи Снежаны Костедробительницы. Женственное лицо святой сияло добротой и состраданием. Щупальца, торчавшие из-под пышной юбки, намекали: времена тяжелые и расслабляться не стоит.

Иногда я вглядывался в полупрозрачные полосы над головами окружающих. Кроме меня, этих табличек никто не видел. Там не было имен, ведь по имени я здесь никого не знал. Заключенные шли под номерами, конвоиров обозначали безликие должности. Хмурым жителям Звездного доставались прозвища в соответствии с внешним видом, вроде «Заячьей морды» и «Лампочек вместо глаз».

По сравнению с активной защитой и заменой чувство боли на неприятное онемение, эта способность всегда казалась мне довольно бесполезной.

Вот идет большой лохматый фавн в пуховике. Цвет его «имени» — темно-синий, а значит, он придерживается традиционных взглядов. Может глубоко верующий, или убежденный коммунист. В любом случае, свою позицию он отстаивает яростно, иначе буквы были бы светлее.

Позади меня в колонне идет девчонка с длинными волосами. Ее цвет — красный, может чуть розоватый. Явно что-то натворила, но ничего серьезного. Головы никому не откусывала, демонеток не призывала.

Свое я мог видеть только в зеркале. Ну, как свое, имя я менял несколько раз, чтобы никто не подкопался и не использовал его против меня.

Да и вообще, я легко по лицам понимал, кто находится передо мной. Если не разбираешься в людях, будешь очень быстро съеден. Или станешь инкубатором. Или все вместе, в произвольном порядке.

Особенно, при таком образе жизни, который я вел последние несколько лет. Мне очень нужно было попасть в экспедицию, но, к сожалению, по их меркам я был неумытым крестьянином. А неумытые крестьяне садятся на корабль только в качестве пленников Эгиды.

Рабочие кварталы обшарпанных коробок резко закончились. Открылся вид на бухту, затянутую разноцветным туманом.