Один из них заметил цепь на шее у адмирала и стал показывать сперва на берег, затем на цепь, очевидно, желая выразить, что на берегу есть золото. Он посмотрел также на серебряный подсвечник и повторил те же жесты, словно говоря, что в этой земле есть серебро.

Мы показали им темно-коричневого попугая, которого адмирал возил с собой. Они тотчас взяли его в руки и снова стали показывать на землю, словно желая сказать, что эта птица оттуда. Показали им курицу. Они сильно испугались ее и не хотели брать в руки. Затем осмелились дотронуться, но делали это с большой опаской и колебанием.

Дали им попробовать хлеба и вареной рыбы, сластей, меду и сушеных фиников. Они ничего не хотели отведать. И, если даже пробовали что-то, тут же отталкивали. Дали им выпить вина из кубка. Взяв в рот совсем крохотный глоточек, они выплюнули его. Один из них увидел белые четки и стал показывать нам знаками, что хотел бы их иметь. Они долго радовались четкам, надевали на шею и на руки, а затем по очереди показывали на четки, на цепь адмирала и на берег, кажется, желая предложить адмиралу золото в обмен на четки.

… Но тут они стали зевать и потягиваться. И вскоре, не обращая ни на кого внимания, растянулись на ковре. Когда хотели подложить им под головы подушки, тот, у которого были пышные волосы, воспротивился, боясь, чтобы ему не испортили прическу. Их накрыли плащом. Они не возражали, натянули на себя плащ и уснули».

В свою очередь, трое португальцев по приказанию Кабрала провели день в индейском поселке. Они принесли на корабль пестрых попугаев, яркие ткани и головные уборы из разноцветных перьев.

Каминья хвалил индейцев – это воистину добрый народ, раз господь дал им хорошее тело, хорошие лица и добрые души. Он советовал королю позаботиться об их спасении и обращении в католическую веру.

Хижины туземцев, как рассказывает Каминья, стояли на высоких сваях и были покрыты пальмовыми листьями. В очаге всегда теплился огонь, разгонявший сырость и назойливых москитов. Туземцы не пользовались ни золотом, ни серебром, но зато знали медь и принесли португальцам показать медные наконечники стрел и украшения. У них был обычай – прокалывать дырочки в носу, ушах и губах и втыкать туда небольшие костяные или деревянные палочки. Поэтому португальцы прозвали индейцев этого края «ботокудами» (по-португальски – «затычка», «штырь»).

1 мая 1500 года португальцы высадились со знаменами на открытой ими земле; на холме вблизи моря был торжественно водружен большой деревянный крест с гербом. После богослужения Кабрал объявил эту землю королевским владением. На церемонию зачарованно глядели туземцы, они вместе с португальцами падали на колена, воздевали руки к небу и были в восторге от согласного пения.

В тот же день Кабрал отослал обратно в Лиссабон один из вспомогательных кораблей под водительством капитана Гашпара Лемуша с докладом королю Мануэлу о ходе экспедиции и открытии Земли Святого Креста. Письма королю направили также Каминья и астроном Жуаниш.

Сам Кабрал, оставив на берегу двух осужденных на смерть преступников, 2 мая со всей эскадрой тронулся в путь.

Он все же не был первым из европейцев, открывшим Южную Америку или высадившимся на бразильских берегах. Южную Америку в районе дельты Ориноко уже открыл Христофор Колумб во время своего третьего плавания в 1498 году. По следам Колумба в 1499 году на открытое побережье отправились за жемчугом его сподвижники, опытные испанские кормчие Педро Алонсо Ниньо и Алонсо Охеда. Вместе с Охедой к незнакомым: берегам отправился также баск Хуан де ла Коса, знаменитый штурман и картограф, и флорентиец Америго Веспуччи. Ниньо обогнул полуостров Парию, высадился на острове Маргариты (Жемчужном), а затем открыл еще большой отрезок Жемчужного берега в Венесуэле, на южноамериканском материке (см. карту).

Охеда в июле 1499 года приплыл к новому континенту на 5° или 6° с. ш. и, направляясь на северо-запад, прошел около тысячи километров вдоль берегов Гвайаны до дельты Ориноко, а затем вдоль Жемчужного берега в Венесуэле. За два с половиной месяца Охеда открыл побережье протяжением до трех тысяч километров; Такая земля могла быть только материком, а не островом.

В том же 1500 году берега Бразилии посетили две испанские экспедиции под руководством Висенте Пинсона и Дьего Лепе (см. карту). Висенте Яньес Пинсон участвовал в первом плавании Колумба на «Нинье», а теперь снарядил четыре каравеллы за свой счет, при поддержке большого семейства Пинсонов. Каравеллы вышли из порта Палое, остановились у архипелага Зеленого Мыса и поплыли на юго-запад. Впервые испанские корабли пересекли экватор и в конце января или начале февраля 1500 года неожиданно наткнулись на землю (на 6° ю. ш.). Пинсон с нотариусом высадились на берег в Бразилии, испили воды из родника, приказали срубить несколько деревьев, сделать кресты и вкопать их в землю, объявив ее собственностью кастильского короля. Торговля с туземцами не удалась – индейцы и белые никак не могли понять друг друга.

Открытие северного и восточного побережий Южной Америки в 1499-1502 гг. (по И. Магидовичу).

Испанцы подняли паруса и пошли на северо-запад. Земля часто исчезала из виду. Но вода в море была вполне пригодной для питья. Моряки повернули к берегу, но достигли его, лишь пройдя двести километров. Это было устье большой реки – Пары, южного рукава дельты Амазонки. На островах здесь жили нагие люди, доверчиво и дружелюбно встретившие белых чужеземцев. Испанцы тут же захватили несколько десятков туземцев для продажи в рабство. У самого экватора Пинсон открыл устье громадной реки (Амазонки). Ее воды превратили большой район океана в «Пресное море», как назвал его Пинсон. Поднимаясь к северу, он достиг Гвайаны, которую уже посетил Охеда. Так Пинсону посчастливилось открыть восточный берег нового континента на протяжении около трех тысяч километров.

Примерно месяцем позже вслед за Пинсоном из порта Палое в Испании вышли два корабля Дьего Лепе. Не позже апреля 1500 года Лепе приплыл в Южную Америку и двинулся на юг до 10° ю. ш., заметив, что берега новой земли по-прежнему тянутся в юго-западном направлении. Но Лепе, как и Пинсон, не обнаружил здесь ничего стоящего и поплыл к северу, где стал охотиться за рабами на островах в дельте Амазонки. Однако индейцы уже знали, зачем приходят сюда белые дьяволы, и встретили их градом стрел. Лепе потерял в, стычках одиннадцать человек.

Так, в течение двух лет, с 1498 по 1500 год, еще до прибытия Кабрала на картах появились очертаний Южного материка, его северные и восточные берега. Выяснилось, что большая часть его уходит к югу от экватора; следовательно, открытый в океане на западе материк никак не мог быть Азией, как это вообразил Христофор Колумб, – вся Азия целиком расположена в северном полушарии.

Но Кабрал докладывал, что нашел всего лишь некий остров. Поэтому испанцы, проведав об открытии Кабрала, не предъявили Португалии никаких претензий. Казалось, что открытый португальцами остров к тому же находится восточнее меридиана, разделявшего владения Португалии и Испании согласно Тордесильясскому договору 1494 года. Лишь позднее владения португальцев в Новом Свете шагнули далеко на запад от этой границы.

Название «Земля Святого Креста» сохранялось довольно долго. Позже в новой португальской колонии обнаружили дерево бразил, из которого получали желтую краску. Земля отсюда приобрела новое название – Бразилия.

Доклад, отправленный Кабралом, вдохновил короля ка отправку экспедиции непосредственно в Бразилию, чтобы выяснить, каковы там возможности для торговли. В мае 1501 года, по сведениям хрониста Антониу Галвана, в Бразилию отправилось три корабля. Они достигли новой земли на пятом градусе южной широты и проплыли вдоль ее берегов далеко на юг – до тридцать второго градуса широты. Штормы и холода вынудили моряков в апреле 1502 года повернуть обратно, и в сентябре они, после пятнадцати месяцев странствий, прибыли в Лиссабон.