Вы пишете, дорогой Парсет, что легенда не исторична. Думаю, вы правы лишь постольку, поскольку она не выглядит историчной. Собственно говоря, мы очень мало знаем о прошлом человечества, так как история — это ложь. Да, ложь, быть может, самая благовидная из всех оттенков лжи, но все же ложь, ибо всякая история писана с чьей-либо точки зрения. Мы не всегда можем уловить, когда действительно менялись исторические события, а когда менялись взгляды на них. История пришествия Небесного Гостя, паутоанского Века Созидания написана с точки зрения жрецов, последователей легендарного Раомара. Убежден, совершенно убежден, что нам, стоящим на пороге XX века, надо суметь взглянуть на этот отрезок истории с нашей, реалистической точки зрения".

Сейчас уже трудно проследить за всей перепиской между Вудрумом и Парсетом, но все же видно, как Парсет постепенно начинает разделять точку зрения русского ученого, а вскоре становится непоколебимым сторонником его гипотезы.

Последняя тетрадь за 1901 год заполнена данными микробиологических исследований окаменевших существ. Что это были за существа, откуда они появились на Паутоо, почему исчезли — вот что занимало в то время ученого.

Затем следует значительный перерыв в записях. Видимо, все попытки решить эту загадку кончались неудачей.

Тетрадь за 1904 год: "Загадочные организмы, приведшие к окаменению сосуда, принципиально отличаются от всех известных науке живых существ".

В этой тетради самые подробные выписки о глубоководных кремниевых губках с иглами, образующими красивые сплетения, похожие на стеклянные кружева; о попадающихся в силурийских отложениях радиоляриях, имеющих кремниевый скелет; о содержании кремния — силиция в бамбуке, в междоузлиях которого образуются конкреции, на девяносто девять процентов состоящие из кремнезема; о силиции в кукурузе, овсе, ячмене и табаках; о жгутиках крапивы, по составу совершенно аналогичных со стеклом. В земной природе не так уж мало организмов, содержащих силиций, но они не похожи на те, что вызвали окаменение обрядового сосуда, нет! Шаг за шагом прослеживает Вудрум, какую же роль играет силиций в жизнедеятельности организмов, изучает процессы силициевого обмена и его влияние на физиологию растений и животных, а с выходом в свет работы профессора колледжа в Нотингеме Фредерика Стенли Киплинга углубляется в изучение кремнеорганических соединений.

Характерны записи за март 1904 года.

"Аналогия между кремнием — силицием и углеродом проявляется в том, что их предельные соединения с водородом, хлором и кислородом имеют одинаковое строение…" "У силиция, как и у углерода, ясно выражена тенденция к полимеризации, к образованию соединений с несколькими атомами силиция в частице…" "Из обзора главнейших классов кремнеорганических соединений видно, как велика аналогия между соединениями углерода и силиция…" "Существуют соединения силиция, не только построенные по одному и тому же типу и обладающие сходными формулами с аналогичными соединениями углерода, но и во многих случаях чрезвычайно близкие по химическим и физическим свойствам…"

И наконец, такие записи:

"Силиций, так же как углерод, способен давать огромное количество различных соединений. Две и четыре валентные связи… Атомы силиция, так же как и углерода, способны соединяться в длинные цепочки…" "Они должны давать соединения, подобные углеродистым, так называемым органическим. Должны! А если так, то почему не допустить, что в каких-то условиях эти соединения становились все сложнее и сложнее (как это происходило на нашей планете с углеродистыми соединениями) и наконец образовались вещества типа белков, приведших к зарождению силициевой жизни?"

Велика была прозорливость ученого, уже в те времена предвидевшего бурное развитие кремнеорганической химии. Вудрум был прав: силиций дает сложнейшие органические соединения. Как был бы он рад, узнав, что в наше время в практической жизни уже применяются кремнеорганические лаки и смолы, пластмассы и эластомеры, клеи, теплоносители и, самое главное, силициевые каучуки, имеющие сложную органическую структуру!

Иван Александрович Вудрум, не зная всего этого, уже шел дальше. В черновых материалах доклада Академии наук (октябрь 1906 г.) мы читаем:

"Жизнь может возникнуть во Вселенной везде, где для этого есть необходимые и достаточные условия".

Положение совершенно верное. На нашей планете эти условия-были особенно благоприятны для появления такой жизни, единственным носителем которой являются углеродистые белковые соединения. Для возникновения белковых веществ необходимы определенная, колеблющаяся в очень узких пределах температура, обилие влаги, наличие плотной атмосферы и т.д. Но нетрудно представить себе, что жизнь существует и в совершенно иных, отличных от земных условиях, выливается в необычайные, непривычные для нас формы, например формы силициевой жизни. Для зарождения кремниевых белков, для развития силициевой жизни не потребовалось столь исключительных условий, как для зарождения жизни углеродистой.

"Миры Вселенной, вероятно, населены силициевой жизнью в несравненно большей степени, чем углеродистой!"

Какая смелая и увлекающая догадка!

[На пятьдесят лет позже И.А.Вудрума примерно ту же мысль высказал Г.Спенсер Джонс (1946 г.): "Можно представить себе существа, у которых клетки тел содержат силиций вместо углерода… Можно представить себе также, что в силу разницы в составе этих клеток и клеток, из которых построен весь животный и растительный мир на Земле, те существа могут жить при столь высоких температурах, какие не в состоянии вынести ни один вид жизни на Земле".]

Ведь действительно можно предположить, что условия, при которых могла возникнуть силициевая жизнь, более суровы, чем те, какие понадобились для зарождения углеродистой жизни на Земле. Гипотеза о существовании силициевой жизни разрешит многолетний спор ученых о наличии жизни в суровых (с нашей, земной точки зрения) условиях Марса, да и не только Марса. Ведь и, в самом деле, там, где углеродистая жизнь влачит лишь жалкое существование, возможен бурный расцвет жизни силициевой.

Но даже такое опережающее взгляды современников Вудрума предположение еще не объясняло тайну древнего Паутоо и, главное, требовало подтверждений, доказательств. Если допустить, что в легендарном Веке Созидания и была на островах Паутоо известна силициевая жизнь, то предстояло ответить на множество вопросов: как она появилась, почему развилась именно на этих островах, почему только в полумифическом княжестве Себату она способствовала расцвету невиданной культуры и почему эта культура не стала достоянием если не всего человечества, то по крайней мере какой-то большой группы стран? А для этого, считал Вудрум, нужно главное — нужна хорошо оснащенная научная экспедиция на острова Паутоо.

Готовил экспедицию Иван Александрович долго, трудно и во многом, как оказалось впоследствии, неудачно. Об этом периоде его жизни нам удалось собрать не так уж много сведений. Объясняется это не только тем, что Вудрум был человеком скромным, осмотрительным, он не спешил афишировать сделанные выводы, считая совершенно обязательным сперва подкрепить их вескими доказательствами.

Причин, приведших к неудачам, было много. Главная из них — полное непонимание большинства его идей, настороженное, если не сказать враждебное, отношение "официальной науки" царской России. Мы с Мурзаровым просмотрели все русские газеты и журналы за октябрь 1913 года и нигде не нашли ни строчки о том, что 21 октября из Петербурга отправилась на острова Паутоо экспедиция, возглавляемая русским ученым.

Ненамного лучше обстоит дело с памятью о Вудруме и в наше время. Силициевой проблеме теперь уже посвящены сотни книг, тысячи статей, а о замечательном исследователе, о его учениках и помощниках упоминается вскользь, довольно необъективно, а зачастую и с искажением фактов.