И что мне делать?

Ты что не видишь, это же ОНИ!

А если они тебя возненавидели?

За что?

Например, за то, что ты их бросил на поле боя... Оправдания, что ты умер, не принимаются.

Эм...

Серж, давай пока аккуратно попробуем выяснить, что да как.

А как?

Ну, например, попробуй потянуть время в разговоре, не говоря им, что ты и ОН, одно лицо.

- Ну... э... я... просто...

Серж, потрясающе! Еще пара слов в таком ключе, и они вообще ни о чем думать не будут! Нет, будут, как быстрее от тебя избавится.

- Я просто хотел взять себе такое имя...

Раздавшийся позади меня короткий всхлип отвлек мое внимание.

Макс, точнее Мастер Йода, шлепнув лапой по лбу, медленно тянул ее вниз, через все лицо, издавая странные, булькающие звуки.

- О, эльфы... – а это еще кто? А, Гууга... – Моя мать мне говорила, что мой отец тоже дружил с эльфами, а если ты мой отец, значит...

“Писец ослику, сказал заяц, приглаживая уши”. Серж, тебе – хана

!

Эльфийки переглянулись между собой.

- О чем говорит твой воин?

- О чем ты говоришь, тролль?

Гууг, любивший рассказывать историю своего детства каждому встречному, кряхтя, уселся на землю и начал свое повествование.

Эльфийки, слушавшие его вполуха, встрепенулись и начали уделять гораздо больше внимания, когда в его словах проскользнуло, что в армии его отца, посетившей его мать, были эльфы.

В тот момент, когда повествование Гууга дошло до момента нашей с ним встречи, Макс попытался прервать разглагольствующего тролля.

- Как видите, уважаемые, ничего необычного, стандартная сказка, которую рассказывают мамы-одиночки своим де...

Сильный удар лапой унес Макса шагов на пять.

- Никто не смеет так говорить о моей матери! – взревел тролль, вскакивая на лапы.

Та, которую я считал Ёлкой, подошла ближе к разъяренному великану и провела рукой у него перед мордой.

- Успокойся, великий воин племени троллей. Успокойся и продолжи свой рассказ. Поверь, нам очень интересно.

Грозно взрыкивая и сопя, Гууг вновь сел на землю.

- А потом пришел Повелитель. Он рассказал мне кое-что, что могли знать только мои отец и мать, поэтому я верю ему, что он – мой отец.

Эльфийки синхронно обернулись ко мне.

Эх, ладно, была не была...

- Я...

- Ты очень похож на нашего павшего при штурме замка мужа. Докажи нам, что ты – он!

Серж... Уверен?

Нет, но думаю, стоит попробовать.

- Тебя, дочь Березы, я называл Ёлкой, тебя, дочь Ночи, по имени дома – Аней. Тобой, Ёлка, я попытался овладеть в первое же наше свидание, во время чайной церемонии. Мне помешал тогда штурм нашего замка гномами. Аня, когда ты попыталась напасть и убить меня, я оглушил тебя своим... гхм...

Обе эльфийки выронили оружие из рук.

- Повелитель, мы нашли тебя!

Вместо новогодней елки – орк, вместо светящихся гирлянд – радостные эльфийки...

То, что происходило в моем шатре этой ночью, словами не передать...

- Алло, Петр Владимирович?

- Да.

- Главврач беспокоит, переключаю...

- Алло, Петр Владимирович?

- Да, слушаю, у Вас есть новая информация?

- Да, есть, и, к сожалению, она не радостная... Судя по показаниям датчиков, состояние Вашего сына ухудшается все быстрее.

- ...!

- Я бы дал ему еще месяцев восемь, максимум десять. И то, учтите, в течении этого срока Сергей будет быстро “терять” органы. Из-за отеков конечностей велика вероятность, что в них начнутся застойные явления и, в дальнейшем, развитие гангрены.

- Ампутация?

- Да.

- Ваши рекомендации?

- Петр Владимирович... Вы знаете меня, мою манеру, мою прямоту... Заранее прошу...

- Давайте честно, ЧТО?

- Или Вы каким-то образом ускорите “срыв” Вашего сына, или Вы потеряете обоих детей... или...

- Или?

- Или “несчастный случай” с Сергеем...

- ... да, как всегда... ну что ж, спасибо за прямоту и честность... Говорите, у нас еще есть время?

- Да, как минимум полгода.

- А что на рынке доноров?

- Глухо. Вероятность найти такое, еще и чтобы совместимое, очень мала. Да, еще одно, учтите, когда начнутся гангренозные процессы, велика

- Хорошо, я понял. Давайте еще потянем эти полгода. До свиданья.

- Хорошо. До свиданья.

Кабинет главврача, чуть позже...

Как скажете, Петр Владимирович, как скажете. Конечно, есть еще один вариант, но я его просто не хочу озвучивать.

Все же я – врач, а не мясник.

Есть еще два донора, которые могут дать нужный материал. Точнее один донор. Жизнь второго напрямую связана с жизнью девочки.

- Алло?

- Да, Петр Владимирович, слушаю Вас.

- Только что у меня был телефонный разговор. Сотрите его из базы.

- Будет сделано.

Поздний вечер, квартира родителей Сержа.

- Аля, здравствуй.

- Привет, солнышко... Ты почему такой мрачный?

- Разговаривал с главврачем по поводу Сережки...

- И?

- Плохо дело. Его состояние ухудшается все быстрее. Врач дает месяцев восемь, максимум десять, да и то... Постепенное отмирание органов.

- Боже мой! А что он советует?

- Аля... Мне тяжело это говорить, но... В общем, врач сказал мне, что надо ускорять “срыв” Сережки или...

- Или?

- Или... Или Сергей должен... Мы должны его...

- Петя, НЕТ! Даже думать не смей! Ты меня слышишь? Не смей даже думать про такое!

- Аля, а что тогда с маленькой?

- Значит, будем донора искать...

- Ищут, давно уже ищут. Как только встал вопрос, я сразу отдал распоряжение, чтобы искали.

- А партнеров спрашивал?

- Да. Правда, я не указывал для кого, но обратился. И Ли, и Вольфганга, и Индуса, всех.

Неделя 3, День 2

Уа-а-а... Хочу спать!

Здесь, в вирте, нет таких, прямо уж, рассветов, точнее, они есть, но не такие затяжные, по сравнению с реалом. Поэтому я не могу сказать, до какого времени мы не спали. Наверное, должно было уже начать светать...

В общем, проснулся я, когда сквозь полог шатра уже вовсю просвечивали лучи солнца. Извне доносились звуки походного лагеря орков – легкий гул, шум драки, чьи-то вопли, мерное сопение Багамутов, которые спали по бокам от моего шатра.

Я лежал на спине с раскинутыми руками. Справа, закинув свою ногу на мою, обняв грудь своей рукой, плотно прижавшись ко мне, лежа головой на моей предплечье, лежала... мда, а как мне их теперь различать то? Лежала белокурая, цвета белого золота и спелой пшеницы, головка.

Я повернул свою голову на право. Ага, так вот что чувствовал мой бок, а его хозяин не мог понять, ЧТО именно. Упершись мне в бок острым локотком, из-за чего я спал немного изогнувшись, разбросав белоснежные волосы по всей моей руке и половине тюка травы, заменявшего мне подушку, выставив вверх острые соски, как два копья, спала моя вторая любимая.

Хоть Макс и подкалывает меня постоянно, по поводу слабого использования мною моей головы (ты в нее только ешь!), я решил подумать самостоятельно.

Итак, несмотря на некоторую общую “полосатость” (в голове у меня сразу всплыла фраза “лошадь мелированная”), каждая из моих эльфиек сохранила какие-то свои, присущие лишь ей одной, черты.

Я прикрыл глаза и сосредоточился на своих воспоминаниях. Вот делегация эльфов входит в мой тронный зал, вот глава делегации медленно и величественно снимает с головы Ёлки накидку... Под ней обнаруживаются золотистые волосы! Значит справа от меня – Ёлка.

Открываю глаза и смотрю поочередно, то на левую, то на правую. С каждым взглядом вижу все больше и больше различий в чертах лица.

В очередной раз посмотрев на Аню, я понимаю, что оттопыренный локоток есть ничто иное, как слабый отголосок независимости женщин темных эльфов. Мой взгляд скользит по лицу, спускается в ложбинку ключицы, где еле заметно бьется жилка, поднимается по холму правой груди и замирает на коричневом соске.