Мать Келли, владевшая магазином диетического питания, имела привычку поучать покупателей. Она считала — и вела себя соответственно, — что только она одна знает, кому что нужно. Пэт Бенсон и Мерил Брайтон были абсолютными антиподами. У Мерил на первом месте стояло здравомыслие, У Пэт — хорошее настроение.

Между ними не было ничего общего, но они жили в одном районе более тридцати лет и посещали один и тот же клуб. Встречаясь, женщины вежливо раскланивались друг с другом, потому что их дети — Мак и Келли — дружили со школьной скамьи. Иногда все по той же причине они обменивались семейными новостями. Поэтому ни одна из них не должна была узнать о событиях сегодняшнего вечера.

Келли хорошо представляла, что ее ждет, если Мак проболтается. Ее мать не одобряла экстравагантности и не знала значения слова «удовольствие». Или вернее она потеряла ощущение этого состояния, когда ее бросил муж ради другой женщины. Келли не было и двух лет, когда это произошло, поэтому она не помнила отца, но последствия его ухода ощущала по сей день: мать при каждом удобном случае учила ее жить.

Постулаты типа: «никогда не рассчитывай на мужчин», «сама заботься о своем благополучии», «никогда не теряй голову из-за мужчины, он воспользуется твоей слабостью» и так далее, и тому подобное — врезались в память Келли на всю жизнь.

Нарушив все заповеди матери, Келли не желала выслушивать от нее очередной набор нотаций. Если она потерпит неудачу со Стивом, то сама будет расплачиваться за свою ошибку.

— А как ты скроешь от нее автомобиль? — спросил Мак.

Келли вздохнула, зная наперед, что скажет ее мать по поводу спортивной машины.

— Буду по-прежнему ездить к ней на поезде.

Мать жила в Олбани, в полутора часах езды на поезде от Нью-Йорка. Келли обычно брала с собой книгу, и время в пути проходило незаметно. В общем, она не испытывала никаких трудностей, пользуясь общественным транспортом.

— А такая великолепная машина будет простаивать. — Мак вздохнул. — Да не обращай ты внимания на то, что скажет твоя мать, вот увидишь, какое это удовольствие мчаться по прекрасной автостраде на спортивном автомобиле.

— Еще успею получить от него удовольствие, — ответила Келли. — Но скорее всего я все-таки продам этого красавца.

— А! — понимающе произнес Мак.

Келли покраснела.

— Ты же сам сказал, что я должна быть непредсказуемой.

Мак засмеялся. Раскинув руки и сделав пируэт, Келли тоже стала весело смеяться. Мак схватил ее за талию и закружил. Их охватило безудержное веселье, они радовались тому, что вечер, начавшийся для Келли с плохого настроения, закончился великолепно. В воздухе действительно витали чудеса.

— Келли, лапочка, если ты серьезно хочешь заарканить его, ходи с распущенными волосами, — посоветовал Мак, отпуская ее.

— Да, я уже поняла это.

— Обнови свой гардероб.

— Ты поможешь мне? Я хочу купить что-нибудь этакое, современно-сексуальное, но чтобы на мне это не выглядело вульгарно.

— Завтра прочешем все ближайшие магазины, — пообещал Мак.

— Здорово! — Келли взяла его под руку. — У тебя глаз на хорошую одежду, а я вечно покупаю что-нибудь не то.

— Лесть откроет тебе все двери.

— Ты мой самый лучший друг!

Мак снисходительно похлопал ее по руке.

— Келли, лапочка, я с огромным удовольствием жду момента, когда из маленького плотного кокона появится красивая бабочка.

— Неужели я такая скучная? — Келли расстроилась.

— Ни в коем случае, — успокоил ее Мак. — Просто ты живешь по правилам, которые установила для тебя твоя мать. Если ты все время будешь осторожничать, то никогда не сможешь полностью насладиться жизнью.

Зато не споткнусь, мысленно возразила Келли и вдруг осознала, что повторяет слова матери. Эта мысль вывела ее из равновесия. Она поняла, что до сих пор вела образ жизни, навязанный ей матерью. Келли потрясла головой, словно пытаясь избавиться от этой зависимости.

— Возьмем для примера костюмы, в которых ты ходишь на работу, — продолжал Мак. — Они элегантные, строгие, в них ты чувствуешь себя в безопасности, но они мешают тебе пойти на риск, показать, какая ты на самом деле. Та Келли, которую я знаю. Эти костюмы являются отражением психологии твоей матери.

— Думаю, что да, — задумчиво проронила Келли.

— В такой одежде человек не чувствует себя свободным, раскованным.

— Ты прав. Я просто надеваю их и иду на работу.

— Но это неправильно. Одежда, которую ты носишь, должна нравиться тебе.

— А теперь я слышу голос твоей матери, — пошутила Келли.

— Но она права. Одежда должна повышать твое настроение, ты должна нравиться самой себе. Когда человек говорит: «И так сойдет», он как бы заявляет, что большего не заслуживает. Это позиция неудачника. Ты не должна поступать так по отношению к себе.

— Ладно, завтра я позволю тебе делать с собой все, что ты захочешь, — сдалась Келли.

— Не мне, а самой себе, — поправил ее Мак.

— Но я могу ошибиться.

Он покачал головой.

— Одежда сама подскажет тебе правильный выбор. Когда ты увидишь ее, то у тебя радостно забьется сердце, ты начнешь улыбаться. Тебе надо будет только следовать своим ощущениям. Доверься им и не позволяй никому влиять на себя.

Келли сделала глубокий вдох и преисполнилась решимости сбросить оковы материнского диктата. Отныне — никаких строгих костюмов и причесок! Она улыбнулась при мысли о Стиве, пытающемся разгадать новую Келли Брайтон, когда она появится на работе во вторник утром.

Когда они подошли к машине, Мак подтолкнул Келли к водительскому креслу.

— Попрактикуйся немного.

— Я не могу сесть за руль твоей гордости и радости.

— Насколько я знаю, кроме «форда» своей матери ты больше ничего не водила, — заметил Мак. — Стивен Боули был прав, когда говорил, что спортивная машина — это особая статья. — Он открыл дверцу. — Садись.

Дьявольские огоньки в глазах Мака подстегнули Келли. В конце концов, риск — это то, с чего она решила начать новую жизнь. Она села на место водителя и, почувствовав пальцами гладкую поверхность руля, подумала: все, жребий брошен. К утру вторника я уже буду во всеоружии, а Стивен Боули даже не догадывается, что его сразит. Эта мысль доставила ей удовольствие.

— Молодец, а теперь дай ей прикурить! — скомандовал Мак, усевшись рядом с ней.

Келли хихикнула и включила зажигание.

Во вторник она даст прикурить своему боссу.

Легкой пружинящей походкой, с улыбкой на губах, в предвкушении, от которого приятно вибрировало все тело, Стив открыл дверь в комнату своего секретаря, ожидая увидеть Келли на рабочем месте. Но, когда ее там не оказалось, из него словно выпустили весь воздух в одно мгновение.

Стив взглянул на часы — без пяти девять. Келли еще не опоздала, но до сих пор не было случая, чтобы она явилась на работу позже босса. Ему не понравилось, что она изменила правилам именно в этот вторник, особенно если учесть, что он отпустил ее на понедельник.

Вчера у него и так рабочий день, можно сказать, пропал. Из-за отсутствия Келли он не мог сосредоточиться на делах и, кроме того, постоянно думал о том, как перевести их отношения в новую плоскость. Стив уговаривал себя, что с его стороны глупо разрушать их идеальный рабочий тандем, но не мог избавиться от искушения, которое преследовало его с вечера пятницы.

Он хотел Келли Брайтон.

Стив расстался с Бетси сразу после вечера. В субботу он присутствовал на вечеринке, где не обратил внимания ни на одну из женщин. Ему нужна была только одна женщина, которая снова разочаровывала его в данную минуту.

Он заглянул в свой кабинет, но и там Келли не оказалось. Чувствуя двойное раздражение, Стив подошел к ее столу, присел на край и, сложив на груди руки, приготовился встретить свою опаздывающую секретаршу. Он мысленно проделал весь путь от ее дома до офиса и не мог представить, что могло задержать ее.

На этаже, как назло, стояла мертвая тишина. Компания, которая занимала соседние помещения, съехала, а другая еще не успела оформить документы на аренду. На это утро у Стива не было назначено никаких встреч, поэтому только Келли могла скрасить его одиночество, которое мучило его уже три дня.