В полдень 14 февраля японцы атаковали танками позиции у насосной станции. Но 11-я индийская дивизия еще имела несколько противотанковых орудий, и ей удалось удержать рубеж обороны. Кларк лежал за ручным пулеметом и вел огонь по пехоте, шедшей за танками. Он испытывал голод и жажду, но сейчас не чувствовал ни того, ни другого. Лицо его было черно от копоти, мундир пропах дымом. Перед окопами 11-й индийской дивизии дымили три подбитых танка. Итак, японцев еще раз удалось отбить. Надолго ли?

Кларк перевалился на бок. Солдат-индиец рядом с ним уронил голову на руки и сразу уснул. Кларк немного прополз, потом поднялся и, пригнувшись, сделал перебежку к насосной станции. Один из малайцев дал ему воды, и он жадно напился. Даже позволил себе роскошь умыться. Но от холодной воды лицо его чище не стало. Малаец, помолчав, тихо произнес:

— Сэр…

Кларк бросил на него быстрый взгляд:

— Я вовсе не сэр. Меня зовут Кларк.

— Мистер… солдат… — снова заговорил малаец. Кларк усмехнулся. Это придало малайцу уверенности: — У вас такой отличный пулемет…

Кларк отхлебнул еще глоток воды. Он догадывался, что будет дальше.

— Ну и что? — спросил он.

Малаец без обиняков ответил вопросом на вопрос:

— Зачем он вам, когда все кончится? — Хочешь забрать его себе? Малаец улыбался:

— Раз вы его все равно бросите, мистер солдат… 

— Гм, — произнес Кларк. — Только я думаю, это случится не раньше, чем японцы окажутся здесь. А они не будут в восторге от того, что ты утащишь эту штуку прямо у них на глазах.

— Мистер солдат, если вы правда хотите отдать его мне, когда кончите борьбу, то насчет японцев можете не беспокоиться.

— Слушай, — сказал Кларк, — ты сможешь забрать эту штуковину. Скажи только мне, как ты собираешься это сделать, прежде чем самураи перережут тебе горло.

Малаец посмотрел на штабель бамбука, перевел взгляд на пулемет, рядом с которым спал солдат-индиец, достал из кармана моток тонкой лески и сунул конец ее в руку Кларку.

— Привяжите шнур к сошке пулемета. Понимаете?

— Еще бы, — рассмеялся Кларк. — Парень, у тебя много чему могла бы поучиться британская армия!

Кларк наполнил флягу водой и вернулся со шнуром к пулемету. По дороге обернулся и крикнул:

— Только тяни получше!

Малаец, улыбаясь, кивнул в ответ и отправился чинить поврежденную водопроводную трубу. Мысли его были заняты одним: каким образом, при развале фронта обороны, унести из склада боеприпасов, расположенного неподалеку от командного пункта 11-й индийской дивизии, побольше пулеметных лент. Он надеялся на темноту, которая наступит через несколько часов: тогда он попробует заговорить с часовым у склада. Хорошо бы он оказался таким же сговорчивым, как этот сержант!

15 февраля 1942 года было воскресенье. Но лишь немногие английские солдаты заметили это. Зато генерал Персиваль, напротив, подготовился к нему. На рассвете в полуразрушенной церкви форта Каннинг состоялось последнее богослужение, и Персиваль причастился. Но лишь только он вышел из врат церкви, как снова ощутил горькую реальность жизни.

Всю ночь не прекращались атаки японцев. В некоторых местах обороняющиеся уже отступили. Воды не было совсем. Пожары распространялись все шире. На улицах лежали сотни стонущих раненых, главным образом жителей города. Голодные дети рвали и ели траву с газонов. Запасы продовольствия были исчерпаны. Боеприпасы кончались, поэтому многие еще исправные орудия не могли стрелять. Из единственного сохранившегося радиоприемника на командном пункте генерала звучала на английском языке японская пропагандистская передача из Пенанга: «Мы сметем защитников Сингапура с лица земли! Через несколько часов над Сингапуром взовьется японский флаг. И город этот больше не будет зваться Сингапуром. Его императорское величество повелел переименовать Сингапур в Сёнан…»

Персиваль с яростью выключил приемник. В половине десятого утра он в последний раз созвал офицеров штаба и поставил их перед альтернативой: либо немедленный контрудар в направлении Букит-Тимаха с целью вернуть находящиеся там запасы боеприпасов, продовольствия и оружия, а также выбить японцев с этих высот перед городом, стратегически чрезвычайно выгодных, либо капитуляция. Все присутствовавшие отказались вести свои части в контрнаступление. По их мнению, это было безнадежно. Они выбрали капитуляцию.

Еще во время совещания в форте Канпинг пришло указание от Уэйвелла: «Продолжайте сражаться, пока вы в состоянии наносить противнику ущерб. Лишь окончательно убедившись в том, что далее это невозможно, вы, с моего разрешения, вправе прекратить сопротивление… Что бы ни произошло в дальнейшем, я благодарю вас и всех солдат за отличные действия последних дней».

Персиваль решился прекратить борьбу, ставшую бессмысленной. Он поручил майору Уайльду передать японцам предложение о капитуляции. Уайльд, взяв с собой еще одного штабного офицера и переводчика, отправился на автомашине в направлении Букит-Тимаха. На машине были установлены британский и белый флаги. Она пересекла линию фронта и проехала еще несколько сот метров, а затем парламентеров остановили, и японский офицер велел им ждать. В четыре часа появилась автомашина японского главнокомандующего, в которой сидел начальник разведывательного отдела штаба Ямаситы, раненный в боях за Букит-Тимах полковник Суги-та, сопровождаемый майором Асидой. Он передал английскому парламентеру заранее заготовленную бумагу с условиями капитуляции. Они гласили:

1. 15 февраля 1942 года, в 18.00, оба командующих (Персиваль и Ямасита) встречаются в Букит-Тимахе.

2, Английская армия немедленно прекращает боевые действия на всем фронте и складывает оружие.

3. Административно-хозяйственные органы продолжают свою работу по указаниям японцев до тех пор, пока их функции не перейдут к японской армии.

4 Корабли, самолеты, автомашины, боеприпасы, предметы снабжения, принадлежащие армии или используемые ею, средства связи, портовые сооружения, оборудование аэродромов, оперативные карты и документы подлежат передаче японской армии в исправном виде и без попытки заранее их уничтожить. Недопустимо — в какой бы то ни было форме — оскорбление японской армии.

5. Лица, ответственные в служебном порядке за прекращение боевых действий против японской армии, обязаны немедленно обеспечить прекращение возможного сопротивления в отдельных пунктах.

6. Все видные лица, находящиеся на стороне Америки, Голландской Индии и чанкайшистского Китая, немедленно объявляются военнопленными.

7. Все японские военнопленные немедленно передаются японскому командованию.

8. Следует создать комиссии английской армии, военно-морского флота, авиации, административного управления, военнопленных и т. п. Их председатели несут ответственность за выполнение японских распоряжений.

Как только Уайльд возвратился с этими условиями в Сингапур, Персиваль отдал приказ прекратить боевые действия и вместе с ним, бригадным командиром Торренсом и своим адъютантом Ньюбиггенгом направился в Букит-Тимах на машине с белым и британским флагами. В здании фордовского автомобильного завода состоялась официальная капитуляция.

Для начала генерал Ямасита заставил англичан четверть часа ждать своего появления. Приступая к переговорам, он держался крайне высокомерно. Прежде всего он потребовал от англичан дать краткие и точные ответы на вопросы, содержавшиеся в заранее заготовленном документе, который он держал в руках.

Персиваль заявил о своем согласии. Ямасита начал:

— Готова ли британская армия безоговорочно капитулировать?

— Да, — ответил Персиваль.

— Имеются ли у вас японские военнопленные?

— Ни одного.

Японский генерал наморщил лоб. Его писарь записывал ответы,

— Держите ли вы в плену каких-либо японцев?

— Все интернированные японские гражданские лица отправлены в Индию.

— Согласны ли вы безоговорочно с этим документом?