Откроем книгу Александра Бушкова "Красный император". Вчитаемся. Подивимся тому, как великий князь Алексей Александрович ("семь пудов августейшего мяса") при последнем Николашке Романове, с 1882 по 1905 год будучи куратором флота и общества Красного Креста, своровал кругленькие суммы и из военно-морского бюджета, и из кассы благотворительного общества. Как его родственничек, генерал-инспектор артиллерии, великий князь Сергей Михайлович брал взятки от французов-поставщиков тяжёлой артиллерии. А если заглянуть дальше, то увидим, как в 1881-м, после убийства Александра Второго террористами-народовольцами на месте его гибели решили воздвигнуть храм Спаса на Крови. Пожертвования собирали со всей страны, а распоряжался ими председатель строительного комитета, великий князь Владимир Александрович. Так вот, воровал он денежки из фонда на пару с супругой, превратив возведение храма в долгострой. (Храм обошёлся втрое дороже, чем по первоначальной смете.) Воровали и все чиновники рангом пониже. Одного даже за руку поймали и к суду привлекли. А он, не будь дурак, предъявил ворох записок от великой княгини, что в каждой бумажке требовала всё новых и новых денег. Великий князь Александр Михайлович (уже при Ни-колашке-2) дербанил суммы, что шли на строительство боевых кораблей.
Все тогдашние расследования громких коррупционных и воровских дел, связанных с разграблением бюджетных денег, так или иначе вели к неимоверно расплодившемуся "дому Романовых". И там всё обрывалось: великие князья были неподследственны и неподсудны. И абсолютно безответственны. Как высшая номенклатура ЦК КПСС в послесталинские времена. При этом великие князья курировали важнейшие сферы экономики и обороны России. И каждый делал свой гешефт, не брезгуя совместными с евреями делами. На кого они походили? На нынешнюю неимоверно размножившуюся королевскую семью Саудовской Аравии. Там – уже тысячи принцев, и каждый из них, имея несколько жён, производит на свет нескольких наследников мужского пола. И все они хотят богатств, их жёны и дочери выписывают себе платья по сотне тысяч долларов штука. Все эти принцы, присасываясь к бюджету страны и отбирая приглянувшиеся предприятия у местных бизнесменов, уже довели Саудовское королевство до тяжелейшей внешней задолженности, а её экономику – до стагнации.
Дом Романовых к началу XX века тоже сильно разросся. Спасибо многодетным императорам: Павлу Петровичу (Первому) и Николаю Первому. Орава великих князей тоже остервенело пилила и откусывала, превратившись в саранчу, объедавшую Россию. Не менее воровства стране вредила и некомпетентность членов романовской шайки. Хотите пример деятельности великих князей из банды Романовых? Извольте.
Академик Крылов свидетельствует. В августе 1912 года начальник Главного артиллерийского управления великий князь Сергей Михайлович, узрев новые прицелы орудий береговой обороны в Англии, повелел делать такие же и для русских пушек береговых батарей. Вроде удобно: наводишь прицел на ватерлинию корабля-мишени – а пушка автоматически принимает нужный угол возвышения. Наши схватились за голову: батареи англичан стоят на возвышенностях в полтора километра – на скалах и горах. Поэтому погрешность при наводке у них маленькая. А батареи Финского залива построены на низменностях, где английская прицельная система будет выкидывать снаряды в "молоко". Крылов с расчётами поехал на заседание Артиллерийского учёного комитета. А там мнутся: ну как сказать великому князю Сергею Михайловичу, что его решение – мудацкое? А одобрять его тоже нельзя.
Стали тянуть время. Нашли повод: на заседании не присутствовал генерал Алексей Маниковский – начальник артиллерии Кронштадтского района, каковому и пришлось бы применять в случае чего эти новые прицелы. А Маниковский был человеком честным, умным и энергичным. Именно его царь сделает начальником Главного артиллерийского управления в Первую мировую войну, когда армия столкнётся с нехваткой снарядов. Именно умница Маниковский будет впоследствии злейшим врагом частных подрядчиков, которые поставляли снаряды армии по завышенным на сотни процентов ценам. Именно его будут требовать снять с должности крупные капиталисты, потому что он мешал им грабить казну и народ. Именно Маниковский затем станет начальником ГАУ Красной армии и примется верно служить новой власти, пока не погибнет в железнодорожной катастрофе, уехав в командировку в Туркестан в январе 1920-го.
Итак, Маниковский приехал, и заседание по вопросу новых прицелов собралось снова. Храбрый генерал с ходу заявил: предложенные великим князем устройства – полный "отстой". Один из генералов-подхалимов пробовал возразить:
– Я не усматриваю, почему обыкновенная прицельная труба не будет давать требуемой точности.
Маниковский в ответ выдал:
– Ваше высокопревосходительство, если вы эту трубу всунете окуляром себе в ж…, тогда, быть может, усмотрите…
Скандал был первостатейным. Главная проблема: как бы пресечь инициативу великого князя Сергея, да так, чтобы он об этом не узнал? Шутка ли – ткнуть члена семьи Романовых мордой в грязь. В общем, кулуарно придумали: подносим взятку в 10 тысяч рублей (сто "катенек") любовнице великого князя – балерине Матильде Кшесинской. Ну а та увозит любовника (главного куратора артиллерии России) на пляжи Ниццы или Трувиля. А когда тот вернётся, то уж не вспомнит про свой бзик.
"Отсюда ясен тот вред, который бессознательно приносили великие князья, стоящие во главе управлений. Знаниями они не обладали, но все должностные лица боялись "огорчить" великого князя оспариванием его мнения: к празднику припомнит строптивость, да из наградного списка и вычеркнет.
Дворец Матильды на углу Каменноостровского проспекта и Дворянской улицы привлекал всеобщее внимание. Еду как-то на Металлический завод мимо этого дворца, извозчик на козлах и отпускает философское замечание:
– Дом-то какой, слышь, царская фря построила, п…. й нажила…
Но он, очевидно, не знал, что Матильда обладала и другими способами наживы. На артиллерию тратилась в то время сотня миллионов в год; один процент комиссии – вот уже миллион…", – вспоминал потом наш великий кораблестроитель. (А.Н. Крылов. "Мои воспоминания". Ленинград. "Судостроение", 1979 г. С. 198.)
Что, и великих князей Романовых в члены еврейского заговора записать прикажете? Так ведь нет же: по всем канонам они считались стопроцентными русскими, "голубой кровью".
Обратимся снова к запискам графа Витте. Господи, как он стонет от действий "великокняжеской банды" Романовых! Дескать, Александр Третий держал её в узде, а при Николае Втором они совершенно распоясались.
Например, решили ввести винную монополию, запретив частное производство водки и торговлю ею. И чтобы пьянство обуздать, и дабы казну пополнить. И кто выступил ярым противником алкогольной монополии? Главой сопротивляющихся дельцов в 1895-1896 годах стал великий князь, дядя Николая Второго, – Владимир Александрович. Член царского дома, блин! Романов! И хотя винную монополию всё равно ввели, тенденция налицо. Ну, как и в случае с Русской православной церковью 1990-х, что делала бабки на торговле импортными табаком и спиртным.
Другая омерзительная история случилась немного позже. Великий князь Александр Михайлович очень хотел создать себе обильную и неподконтрольную государству кормушку. Он решил создать совершенно ненужное стране министерство торгового мореплавания и торговых портов.
Витте, как министр финансов и промышленности, выступил против. И так, мол, есть подразделение в его министерстве, ведающее торговым флотом. А если создавать отдельный "минморфлот", то почему не создать заодно и министерства по таким важным направлениям, как труд, хлеботорговля, кустарная и местная промышленность? Но Александр Михайлович, взяв в компанию адмирала Абазу (племянника того, первого Абазы), добился создания Главного управления торгового мореплавания и торговых портов, проведя это решение мимо Госсовета. По сути дела, "элитные подельники" создали то самое министерство. И когда министерство появилось, в главные его финансисты-экономисты великий князь с Абазой взяли банкира Ротштейна. Как пишет Витте, "берлинского еврея, замечательно даровитого финансиста-банкира, честного и умного человека, но довольно нахального и мало симпатичного в обращении… Когда я ещё был министром финансов, то в последний год не принимал Ротштейна в наказание за то, что он расстроил дела банка. Я узнал об этом стороной, так как из отчётов это было трудно усмотреть…"