Сьюзен ГЛАССЕР, Питер БЕЙКЕР, «The Washington Post», США: «Богатейший человек России Михаил Ходорковский не ощущал необходимости быть обходительным и не терпел возражений. А поэтому, когда он захотел, чтобы было изменено федерольное законодательство о добыче нефти, он попросту отказался принять «нет» за ответ. Его лоббисты толпой ринулись в Думу. Он направил миллионы долларов широкому спектру политических партий. Прямо во время дебатов лоббисты г-на Ходорковского по мобильным телефонам подсказывали законодателям, что им следует сказать…..Пожалуй, самым опасным г-н Путин посчитал тайные планы превращения России в парламентскую республику, где г-н Ходорковский планировал для себя пост премьер-министра. Для этого нужно было изменить конституцию. Многие московские инсайдеры не могли себе представить, что г-н Ходорковский осмелится добиваться этого. Однако люди повсюду говорили: «Мы можем делать все, что захотим». И тогда г-н Путин, как утверждают некоторые, «просто захотел показать, кто здесь хозяин».

…Г-н Ходорковский намеревался сформировать блок, который позволит ему доминировать в Думе. Вплоть до своего ареста он полагал, что никогда не будет избран президентом, потому что он — еврей. Следовательно, как сообщили источники, он готовился изменить всю политическую систему…» Фиона ХИЛЛ, старший научный сотрудник Brookings Institution, эксперт по России, «Los Angeles Times», США: «Ходорковский украл «ЮКОС» у государства в ходе приватизации 90-х годов. Безжалостный и корыстный олигарх был тесно связан с кремлевскими чиновниками еще со времен своей работы в качестве комсомольского вожака. Он знал, как воспользоваться девальвацией рубля и нестабильностью цен на мировом рынке нефти, чтобы увеличить производство и превратить «ЮКОС» в главного игрока. Он задал тон для новой волны российского бизнеса, создав образцы грамотного корпоративного управления и новой корпоративной филантропии. Он поддержал развитие гражданского общества в России, и за счет искусных PR-акций и пожертвований международным институтам добился если не уважения, то, по меньшей мере, внимания мировой общественности к своей персоне. Личный успех Ходорковского даже улучшил имидж России, которую начали рассматривать как страну, где можно сколотить крупное состояние. Некоторое время он был образцом «хорошего» олигарха. Он обогатил себя и Россию и доказал, что кремлевский капитализм может работать. К сожалению, Ходорковский недооценил Путина. Казалось, олигарх забыл, что он захватил «ЮКОС» нечестным путем. Он вообразил, что «ЮКОС» является его частной собственностью, которую он может использовать, как ему заблагорассудится. Всего за две недели до своего ареста Ходорковский заявил в своем выступлении на форуме в Фонде Карнеги: «Российское общество должно привыкать к тому, что люди могут распоряжаться своими деньгами по своему усмотрению». Он говорил о предстоящей продаже акций «ЮКОСа» и высказывал свое мнение по другим вопросам, в том числе по политическим. Он заигрывал с американскими нефтяными компаниями Exxon и Chevron, которые были потенциальными покупателями его акций. Вместо того, чтобы приобрести новые активы для «ЮКОСа» и России, он, казалось, намеревался распродать акции «ЮКОСа» для своей личной выгоды».

Смерть шпионам!

Главным оппонентом Владимира Путина все годы его правления выступает сеть международных и национальных, тесно сплоченных и закрытых, неправительственных организаций (НПО). Самыми влиятельными из них являются правозащитные объединения, возглавляемые чаще всего диссидентами советских времен, которые нередко имеют двойное гражданство. По признанию западной прессы, «большинство российских правозащитных организаций финансируется иностранными спонсорами — например, миллиардером Джорджем Соросом, правительством Соединенных Штатов и Организацией Объединенных наций. Некоторые финансируются богатыми русскими предпринимателями, вроде Михаила Ходорковского, который сидит в тюрьме по обвинениям, которые, как многие считают, политически мотивированы, или Бориса Березовского, нашедшего политическое убежище в Великобритании, которого в России разыскивают по обвинению в хищениях». (Источник — «Тhе Boston Globe», США).

Приравниваются к правозащитным НПО по значимости также разные «комитеты избирателей», которые по заказу своих заграничных спонсоров проводят так называемый «мониторинг демократичности выборов». Вся работа этих структур сводится, в действительности, к высасыванию из пальца несуществующих проблем и придумывания из головы статистики, которую никто не в состоянии проверить. Отдельно стоят экономические фонды, которые дают советы по рецептам XIX-го века и истерически критикуют любые попытки власти претворять в жизнь не согласованные с Международным Валютным Фондом (МВФ) государственные программы.

Даже если извинить масштабную целенаправленную фальсификацию статистики и массовое разворовывание грантов, постоянно практикуемые руководителями НПО, то способы, которыми эти организации рекомендуют разрешать общественные проблемы, заставляют задуматься об истинных их намерениях. Так, например, наркоманию предлагают искоренять путем легализации каннабиатов (производных конопли) и опиатов. Рекомендуемый же способ решения проблемы СПИДа — это массовая бесплатная раздача подросткам и даже младшим школьникам презервативов. А борьба с нарушениями прав человека начинается, как правило, требованиями освободить Ходорковского и заканчивается критикой Путина. Основной же миссией ряда международных просветительских и культурологических фондов является пропаганда так называемого «современного искусства», под маской которого чаще всего скрываются дегенеративные, антихристианские кощунственные творения.

Не удивительно, что консервативная российская элита с подозрением относилась к этим организациям. Однако точку в отношениях между властью и НПО поставила По-маранчевая революция в Украине, которая сопровождалась попыткой повторить аналогичный сюжет и в России. В то время по всей Российской Федерации прокатилась целая серия «маршей несогласных», которые щедро финансировались разными заграничными фондами, а воплощались под руководством Гарри Каспарова, чемпиона мира по шахматам, и Эдуарда Лимонова, экзальтированного истеричного экстремиста. Владимир Путин, с присущей ему обстоятельностью, непосредственно взялся за неправительственные организации. По всей России прошли проверки и обыски в офисах общественных фондов, которые вскрыли организованное разворовывание средств, массовую фальсификацию статистики, а также факты шпионажа. Разного рода общественные организации на деньги США и Евросоюза занимались подготовкой тысяч специалистов по так называемому «ненасильственному сопротивлению авторитарному государству». Сотнями и тысячами молодые люди, под самим носом российских властей, проходили выучку как, используя современные технологические средства, «блокировать коммуникации» и «саботировать работу государственных и общественных учреждений» а также противодействовать правоохранительным органам ненасильственными, однако, крайне агрессивными методами.

Очень скоро российская власть взяла ситуацию под контроль. В конце декабря 2005 года Госдума одобрила федеральный закон о неправительственных и некоммерческих организациях, 10 января 2006 года его подписал президент России. Закон запрещал создавать представительства и филиалы иностранных НПО на территории закрытых административно-территориальных образований. Неправительственные организации обязали легализовать заграничные вливания, отчитываться о расходах, а также о программах, предполагаемых для осуществления на территории России. Надзор за деятельностью НПО закон возложил на прокуратуру. Кроме того, по новым правилам, российские представительства иностранных НПО обязали пройти перерегистрацию к 18 октября 2006 года, но оформить бумаги успели не все. С 19 октября в России была приостановлена деятельность нескольких международных организаций. Ряд «правозащитников» после того, когда они были уличены в воровстве денег и шпионаже, вынуждены были просить политического убежища за границей, а кое-кто из них даже попал за решетку. К этим событиям прибавилось загадочное убийство бывшего российского агента ФСБ Александра Литвиненко. Российская власть назвала это убийство провокацией британских спецслужб и, воспользовавшись моментом, выгнала из российских регионов филиалы Британского Совета-культурологического фонда, служившего «крышей» для британской разведки, а также закрыла тысячи различных подрывных некоммерческих организаций, невзирая на шумную кампанию протестов как в самой России, так и за рубежом. В сухом остатке Путин избавился большой части пятой колонны, а Запад получил дополнительную тему писать и говорить об авторитарных тенденциях в России.