Плохо, что Эрик здесь. Мартен оказал дочери медвежью услугу, отправив именно этого оборотня сопровождать обоз. Можно было бы подумать, что он так изощренно издевается над дочерью. Или отец его не отправлял и Эрик сам решил поехать? В любом случае, это плохо. Так плохо... Эрика нужно опасаться и избегать. Он делает Марью слабой, безвольной, зависимой и глупой как все другие самки. А всем известно как такие кончают. Пример ее собственной матери до сих пор очень свеж в памяти.

   Все звуки утихли и лагерь наконец погрузился в сон. У костра остались дежурить только три воина, два из них в обличии рысей. Сильные крупные звери, с выдающимися, блестящими в всполохах огня, клыками. Они лежали вокруг костра вытянув мощные лапы и всматривались янтарными глазами в темнеющий вокруг лес.

   На следующий день дорога была спокойная и унылая, размеренный ритм движения, почти пустой тракт и однообразный пейзаж, утомляли. Холодный ветер нагнал тучи, серое небо давяще нависало над землей.

   Оборотни также выглядели унылыми, дорога изрядно им надоела. Вроде и тишина и покой, война кланов закончена, а расслабиться нельзя. Невидимая, но от этого не менее реальная угроза, постоянно держит в напряжении. И вопреки всему, это еще больше заставляет воинов жаждать развлечений. Если не сейчас, то когда? Кто знает, что случится завтра или уже сегодня вечером. Им обещали отдых после того, как заключат мир. Где этот отдых, а где они? Очень далеко друг от друга.

   По крыше фургона тихонько зашелестел дождь, не сильный, легкая противная морось. Такая погода задержится на долго. Мрачная и тоскливая как и весь путь.

   Девушки не особо разговаривали, у них было о чем подумать. Последние события, бесспорно, изменили троих девушек. Гордая Ханна и ребячливая Несса расстались со множеством иллюзий, которые в прежней жизни помогали, а в новой, наоборот, мешали им жить. Они повзрослели и сами того не замечая, переняли много Адиных качеств. Она же в свою очередь очень многому, совершенно новому для себя, училась у обеих сестер.

   -Я уже не могу, это хуже любой пытки, - измученным голосом пробормотала Ханна. -Больше никогда в своей жизни не залезу добровольно в повозку, никогда!

   Ада оторвалась от чтения рукописи. Стемнело и приходилось напрягать зрение, чтобы различать каракули неизвестного целителя-писателя.

   -Можешь сделать зарядку, потянуться, - предложила.

   -Уже не помогает, этого мало. А если начну здесь как следует разминаться, то разнесу все вдрызг. И вам синяков своими граблями наставлю. Вот же нас угораздило-то, а...

   -И есть хочется, и пить, - пожаловалась Несса. - Но лучше все-таки не есть и не пить. Чтобы потом не нужно было выходить, - тут же взяла свои слова обратно.

   Движение фургона как раз остановилось. Для ночевки нашли подходящее место, близко к размытой колее тракта, под длинным выступом из скалы. На противоположной стороне от дороги тянулся все тот же густой лес. Высокие и старые, с необъятными стволами, клены, каштаны и кедры.

   Через некоторое время снаружи потянуло вкусным запахом жарящегося мяса и к мужским голосам присоединились два женских. Девушки переглянулись, выходить никому не хотелось. Вернее, не так. Выйти, пройтись и размяться хотелось просто до ужаса, но было также до ужаса страшно.

   -Эй, вы трое, вылезайте. Или вам отдельное приглашение нужно? - раздалось с улицы. Не забыли позвать. Ведь морить самок голодом в планы охранников не входило.

   -Я к ним не выйду, - испуганно прошептала Несса. - Я луч-чше тут побуду. И есть я не хочу, и в туалет потерплю. Я не выйду.

   -Несса, нам добираться еще больше суток, - попыталась убедить сестру Ханна.

   В ответ только упрямое молчание. Лисичка отвернулась к стенке и прижала к себе покрепче Клыка. Хорек пригрелся у нее на коленях и блягополучно проспал весь путь, грея Нессу своим маленьким шерстяным тельцем.

   Предполагалось, что девушкам, вроде как, нечего опасаться. По словам Генриса и с позиции остальных оборотней, если воинов не провоцировать, то ничего не случится. За исключением Матиса, они и в самом деле сдерживались. Без причины не бросались на самок, предназначенных берам. Но кто скажет точно, что может послужить поводом, что именно посчитают провокацией. Было бы желание, а способ, время и место можно подстроить. Тогда в лесу... По мнению воинов, их вины в случившемся не было. Да и не случилось же ничего. Так, поразмялись.

   На одной чаше весов опасность пути и угроза встретить на нем смолгов, на другой искушающая близость самок. Весы качались, перевешивала то одна, то другая сторона. И со многими оборотнями случалось так, что опасность и адреналин не останавливали, а подстегивали и усиливали желание получить разрядку в желанных объятиях.

   Девушки не питали иллюзий на этот счет, от своих сопровождающих они могли ожидать всего, что угодно. Выйти из фургона, хилого укрытия, значило для них встретиться лицом к лицу с врагами. Не менее страшно, чем посмотреть в глаза смолгу.

   Собственные запасы еды кончились у них еще утром, да и тогда там нашлись всего пара яблок и остатки сухарей. Обед они дружно пропустили, всех мучила жажда.

   Положение аховое, как ни смотри. В некотором роде сравнимо с ощущениями воинов. Страх и инстинкт самосохранения, которые заставляли сидеть безвылазно в фургоне, и самые банальные жажда и голод, толкавшие из фургона выйти.

   Плохое предчувствие висело в воздухе как не прекращающаяся морось. Также плотно, противно и навязчиво. Ада не считала себя трусихой, она была сильной и смелой, просто... просто предпочитала избегать конфликтов. Это признак ума. Но не похоже, что в данный момент есть возможность чего бы там ни было избежать. Поэтому, сейчас она собиралась выйти и постараться обойтись наименьшими жертвами.

   -Ада, - Ханна колебалась, отпуская ее одну, - давай лучше я пойду. Получила уже однажды по попе, получу и второй раз. Не переломлюсь.

   - У меня больше опыта такого общения, Ханна. Ты еще вспылишь не к месту. - Ада развязала узлы стягивающие ткань у входа и выглянула наружу. - Если что, я закричу и ты, наконец, применишь свои дротики, - попыталась она улыбнуться.

   Ханна нащупала на поясе маленькие, размером с ладонь, металлические острия и следом за Адой выглянула из повозки. Темно и промозгло.

   Клык тоже голоден, но не стал выбираться из крепкой хватки Нессы. Хорек проспал всю дорогу, не просыпаясь даже чтобы перекусить. Огромное преимущество перед девушками, что он может беспрепятственно уйти охотиться в лес. И для этого ему не нужно ничье разрешение.

   Ада медленно приближалась к костру и искала взглядом Эрика. К ее великому разочарованию в собравшейся компании его не было. Также как и Марьи. Вторая волчица, Ада не знала как ее зовут, продвигалась, окруженная тремя оборотнями, к Генрису.

   Когда до компании воинов оставалось не больше пары метров, Аду неожиданно ухватили за локоть. Она была так поглощена разыгрывающейся перед ее глазами сценой соблазнения, что не ощутила приближения к ней Матиса.

   -Мышка, попалась, - тихо прошептал ей на ухо.

   Вырваться уже не могла. Несмотря на напряжение и страх, сковавшие ее тело, в первый момент Ада по инерции дернулась довольно сильно. Жесткие пальцы от ее движения лишь сильнее сжали руку.

   Впереди встал Ральф. Оглянувшись к костру, сделал приглашающий жест Райнису. Молодой рысь сидел со всеми и угрюмо наблюдал как Нелет все теснее прижимается к Генрису и как предводитель неспеша, с явным удовольствием, притягивает ту к себе. Если самка сама предлагает, чего отказываться? Он не каменный.

   Но жест друга Райнис заметил, на миг оторвавшись от разглядывания женственных изгибов волчицы. И поспешил присоединиться к стремительно удаляющимся в сторону тракта, фигурам.

   -Что вам нужно? - голос все-таки подвел Аду. Он еще, наверное никогда, не звучал так жалко. Да и вопрос глупый.

   Глубоко вдохнула и попыталась взять себя в руки. Это сложно, когда с обеих сторон ее сдавливают более сильные, чужие, руки. Но необходимо. Ей нужна всего минута, одно мгновение, чтобы победить страх. Тогда Ада сможет вырваться, а не просто тупо дергаться в разные стороны как муха в паутине, да волочить ватные ноги по грязи.