Дома один за другим оставались позади, улочки становились уже, беднее, чаще попадались огороды и сады. Город постепенно все больше места уступали деревьям.

  Лес встретил шорохом листвы, запахом сырого мха и хвои. Ночной свежестью, таинственными бликами и скользящими тенями. Изредка вскрикивала какая-нибудь птица. В отличие от спящего изнуренного города, лес не спал. Он жил своей интересной жизнью и в дела дурного соседа не вмешивался.

   Во время странствий, в разрушенных, переполненных ранеными деревнях, Священный лес часто снился Аде. Давал во сне насладиться своей прохладой и покоем. Лес не просто так называется священным. Древний, у него есть Дух.

   Оборотни приходят сюда, чтобы очиститься. И телом и душой. А сколько и чего кому давать или не давать, лес решает сам. Если он захочет, пришедший обретет покой и силы или получит необходимые для себя ответы. Если лес посчитает нужным, оборотень, зверь ли, удостоится испытания. А если не пройдет его, то и неприятностей.

   Именно лес настоящий дом для Ады, убежище. Не жалкая комната, отведенная ей во дворце главы клана, а весь темный, древний лес. И здесь ее всегда встречали с распростертыми объятиями, Ада каждый раз это чувствовала.

  Как же повезло, что Священный лес находится частично на территории их клана. Вернее, что клан расположен рядом с необъятным лесным массивом. Если бы не возможность сбегать сюда, прятаться и охотиться, Ада бы не дожила до своих восемнадцати. Она бы с удовольствием переселилась сюда из города, но Ханнес не разрешил. Когда Ада рядом, ее ведь легче контролировать.

   До торфяного болота дошла по еле заметной мягкой тропинке. Опавшая прошлогодняя листва и густой мох глушили и так негромкие шаги. Девушка дышала полной грудью, предвкушала самое большое телесное и душевное удовольствие доступное ей в этом мире.

  Скинув всю одежду, по мокрому и мягкому, холодному мху прошла к темной воде. И нырнула, почти упала в непроглядную, отражающую звезды, поверхность. Очищение, сила, покой. Ясность и радость.

   Сколько раз приходила сюда в отчаянии, а уходила спокойной, с душевными силами на то, чтобы жить дальше. Самые лучшие воспоминания у Ады связаны с лесом. Она считала, что с пяти лет именно и только он был ей за родителей - опекал, советовал, заботился.

   Когда Аде исполнилось пятнадцать, клановцы стали замечать, что худая как щепка, забитая и сутулая девочка, становится привлекательнее. Вытянулась, набрала немного больше веса в нужных местах, осанка, благодаря постоянным физическим нагрузкам, выпрямилась. Во второй ипостаси Ада и вовсе красавица, изящная и яркая.

   И не всех жаждущих близкого общения останавливало наличие у нее дара и то, что из-за него, вроде как, ценна и неприкосновенна. Одно ведь другому не мешает. И что вообще могло помешать владыке или его сыну получить, что они хотели?

   Тогда Ада провела в лесу больше недели. Носилась в облике рыси, охотилась, убегала все дальше и дальше не только от клана, но и от самой себя. Думала о том, чтобы уйти совсем. Больше не возвращаться и не оборачиваться.

   И в ту минуту, когда была на грани, готова ее переступить, неожиданно провалилась в ледяную воду. Ненадежная почва торфяных болот раскрылась специально для нее. Это было отрезвляюще.

   Упала рысью, а вынырнула девушкой. Красивой, с длинными волосами отливающими рыжиной и матовой светлой кожей. С глазами цвета первой свежей листвы. Лесному духу, наверное, нравились эти глаза. Иначе, почему бы он решил вдруг помочь?

   Когда выбиралась из воды, дрожащая, но с вправленными на место мозгами, наступила на невзрачный сероватый гриб. Он лопнул и распылился по телу девушки тончайшим серым налетом. В один миг прилип к влажной коже, меняя ее цвет и фактуру. Кожа стала тусклой, шероховатой на ощуп, в редкий мелкий непонятный прыщик.

   Так, на болоте, из коричневой торфяной воды, родилась Мышь. Серая и такая же невзрачная, как сами чудо-грибы. Осчастливленная таким преображением, Ада улыбнулась во весь рот, от чего на щеках налет образовал неглубокие, едва заметные морщинки.

   Позднее такая процедура повторялась регулярно. Купание, чистота и красота, с последующим опылением. Благо, грибов росло достаточно, а одного раза хватало примерно на неделю. Ада и в волосы втирала чудо-порошок, разведенный водой. Он придавал локонам неповторимый бесцветный мышиный оттенок и убирал блеск.

   По возвращению в клан все решили, что юная целительница перенесла тяжелую, неизвестную и, может быть даже заразную, болезнь. Всех лечит, а себя вылечить не сумела. Подходить близко и что-либо выяснять решались единицы. А разубеждать или объяснять Ада, само собой, не спешила. Естественно, к более близкому общению ее уже не склоняли.

   Еще в тот жизненный период Ада поняла, что нельзя выглядеть слабой. Нельзя выглядеть красивой, красота притягивает внимание. А внимание это неприятности. И чем ты незаметнее, тем лучше. Тем ты свободнее. В этом Ада была убеждена до сих пор.

   Она лежала на мху, раскинув руки и ноги в стороны. Быть здесь, просто быть в этом лесу, - лучшее занятие из всех возможных в мире. Зеленые глаза устремлены в небо на востоке. Ада дышала, смотрела и слушала, ничего больше и не надо. Только это мгновение. Остаться бы в нем навсегда.

   Не ждала, нет. Просто знала, что сейчас произойдет чудо. Оно происходит всегда, с завидным постоянством, каждый день. Только его не замечают, воспринимают как должное. На земле к нему привыкли.

   Сначала в светлом, почти бесцветном небе, появилось нежно розовое марево. Потом первый лучь солнца осветил верхушки деревьев. Приласкал, благословил все, чего коснулся. И ее, и Аду. Из уголка глаза скатилась слеза, без причины. Девушка счастлива, ей хорошо, по настоящему хорошо.

   Прошептала:

   -Доброе утро, - и чуть слышно, даже не вполне осознавая, что произносит, добавила, - мама.

   Последнее слово потонуло в гомоне птиц, он раздался в один миг, сразу оглушительно громко. Столько голосов... разных, причудливо переплетающихся в пространстве между кронами вековых деревьев, водой, землей и небом. Все приветствовали солнце в ответ, счастливые, благословленные.

   Время Ады вышло. Нужно возвращаться в город и отправляться в долгий путь. Пора становиться трофеем.

   К обозу успела вовремя, на сборы времени считай не тратила, собирать-то нечего. С собой взяла только собственные заготовки трав и лекарств, порошочек из чудо-грибов, сменное белье, теплый плащь. Две тетради, уже давно по-тихому утащенные из библиотеки. Это старые сложные рукописи по врачеванию, даже не переплет, а отдельные листки чьих-то записей, скрепленные веревкой. Вряд ли кроме Ады, они здесь кому-нибудь понадобятся.

   В последний год Ада была больше занята практикой, нежели пополнением теоретических знаний. Полагалась в очень большой, может даже слишком большой мере, на интуицию. В тех условиях в которых лечила, это наверное простительно. Листать учебник просто-напросто не хватало времени. И ее дар, спасший жизнь столь многим, позволял принимать решения интуитивно.

   Сейчас же наступило мирное время и вполне должны найтись часы на учебу. Ведь для того, чтобы лечить, необязательно всегда использовать дар. Он несомненно поможет, обеспечит наилучший из возможных результат, но и заберет силу у своего обладателя.

  После использования силы Ада тряслась в ознобе, часто была настолько ослаблена, что не могла самостоятельно подняться на ноги. Нуждалась для восстановления в дополнительном сне, который не могла себе позволить. Ада всегда выкладывалась полностью, до обмороков и полного истощения, но зато вытягивала даже самых безнадежных болных.

   Поэтому считала, что надо быть в состоянии обходиться, где возможно, без дара. Справляться, используя другие ресурсы - знания и ум. Заимствованные в библиотеке клана тетради немало ей в этом помогали.

   Неспеша подошла к одной из свободных лошадей, погладила, дала понюхать свою руку и стала крепить к седлу старый, много переживший, мешок. В нем уместились все Адины вещи.