Не менее трех лет, с 1935 года по 1937-й, шли разговоры-переговоры о возможности чехословацко-германского соглашения, но германские дипломаты их умышленно затягивали, добиваясь уступок. Уступки поощряли агрессию Германии против Чехословакии. Так, в октябре 1937 года было заключено соглашение о сотрудничестве чехословацкой полиции с тайной полицией Третьего рейха (гестапо). Премьер-министр Милан Годжа в сентябре 1937 года в переговорах с лидером Судетской немецкой партии Генлейном уступил его требованиям по поводу проведения в 1938 году муниципальных выборов, которые затем станут частью плана по отторжению Судетской области.

24 апреля 1938 года на съезде Судетско-немецкой партии в Карлсбаде была принята программа, содержавшая такое провокационное требование, как предоставление автономии Судетской области. Ее осуществление означало бы полный контроль гитлеровской агентуры над пограничным районом Чехословакии, а затем присоединение Судетской области к Германии.

Как только Генлейн на съезде в Карлсбаде потребовал «автономии» для пограничных с Германией районов Чехословакии, тотчас два западных посла в Праге — английский и французский — поспешили в министерство иностранных дел Чехословакии, чтобы выразить надежду, что правительство республики сделает все возможное для «урегулирования» вопроса об автономии. Это был первый шаг Запада по «умиротворению» Гитлера за счет Чехословакии.

«Урегулированию» судетского вопроса были посвящены переговоры чехословацкого правительства с Генлейном 17 мая. Стороны согласились, что предстоящие 22 мая выборы в Судетах будут муниципальными. С отчетом о содержании переговоров Генлейн поспешил к Гитлеру.

Пока готовилось «сближение» Чехословакии с Германией, Берлин поручил главе нацистов Генлейну спровоцировать в ближайшее время политический кризис, подняв вопрос о правах немецкого меньшинства в Чехословакии. Суть провокации сводилась к тому, что «судетско-немецкая партия должна выдвинуть требования, неприемлемые для чехословацкого правительства». Если Прага их примет, инструкция предписывала выдвигать новые претензии, которые не позволили бы урегулировать кризис.

Назначенные на 22 мая 1938 года муниципальные выборы нацисты объявили, вопреки договоренностям с правительством, плебисцитом по вопросу присоединения Судетской области к Германии. Это была откровенная провокация. Действия генлейновцев на территории Судет сопровождались скрытой концентрацией германских войск у чехословацких границ. Есть основание полагать, что на 22 мая германское руководство запланировало в пограничном районе путч и вооруженное вторжение на территорию Чехословацкой Республики в районе Судет.

Под давлением общественного мнения правительство Чехословакии срочно провело частичную мобилизацию. Под ружье было призвано около 180 тысяч резервистов. Войска заняли пограничные укрепления, предотвратив путч в Судетах и внезапное вторжение германских войск.

Правительство СССР еще 17 марта 1938 года, вслед за гитлеровским аншлюсом Австрии, решительно заявило о поддержке Чехословакии, если на нее нападет Германия, и предложило созвать международную конференцию о коллективных мерах по предотвращению агрессии. Несмотря на нараставшую опасность войны, правительства Англии, Франции и США так и не ответили на это предложение. Большое значение для исхода майских событий имела твердая уверенность чехов и словаков в помощи Советского Союза и Франции. Обе державы, если бы случилась германская агрессия, недвусмысленно подтвердили Праге свою готовность выполнить союзнические обязательства.

18 мая 1938 года президент Бенеш «в очень уверенном тоне» заверял полномочного представителя СССР в Чехословакии С.С. Александровского, что Чехословакия окажет решительное сопротивление в случае нападения на ее территорию. Бенеш в очень твердом тоне заявлял, что «он и весь чехословацкий народ поставят все на карту и будут драться за каждую пядь земли».

Гитлер вынужден был в мае 1938-го отвести войска от границ ЧСР и отложить агрессию до подходящего времени.

12 июня 1938 года премьер-министр Франции Даладье подтвердил ранее данные его предшественником обещания и заявил, что обязательства Франции в отношении Чехословакии «священны и от их выполнения уклониться нельзя». Однако немецкий фюрер уже давно не верил такого рода обещаниям западных держав, о чем он заявил узкому кругу высокопоставленных генералов на совещании в имперской канцелярии 5 ноября 1937 года. В протоколе этого совещания записано: «Фюрер полагает, что с большой вероятностью можно утверждать: Англия, а предположительно также и Франция уже потихоньку списали Чехию со счетов и удовольствуются тем, что этот вопрос однажды будет решен Германией»,

Неудача в мае подвигла фюрера на новое решение «судетской проблемы», о чем он объявил на совещании с высшим генералитетом. 30 мая 1938 года Гитлер утвердил план «Грюн» («Зеленый»). Согласно ему, военное нападение на Чехословакию планировалось не позднее 1 октября 1938 года. На разгром и оккупацию Чехословакии отводилось не более четырех дней.

Эта дата стоит того, чтобы ее запомнить. Она напомнит о себе при других обстоятельствах, только худших.

Демонстрируя непреклонность своих намерений, Гитлер распорядился ускорить сооружение западного вала, так называемой линии»3игфрид», — системы укреплений, возводимых в 1935–1939 годах вдоль германской границы от Нидерландов до Швейцарии, предназначенных для защиты от Франции, протяженностью до 500 километров и в глубину от 35 до 100 километров. Она имела около 16 тысяч фортификационных сооружений. Ее строительство было призвано доказать «безнадежность» французской помощи Чехословакии. Работы велись не только днем, но и ночью при свете прожекторов. На строительстве было занято около 450 тысяч человек, ежедневно поступало восемь тысяч вагонов строительных материалов.

Германские дипломаты «доверительно» сообщили французам, что эти укрепления необходимы Германии, чтобы «обезопасить свой южный фланг» при конфликте с Чехословакией, а затем при ликвидации «советской угрозы». Западные державы не должны по этому поводу беспокоиться, так как «устраняя советскую угрозу, мы тем самым будем содействовать укреплению вашей безопасности».

От решения «судетской проблемы», как и при аншлюсе Австрии, «умиротворители» — правительства Англии и Франции — полностью отлучили Лигу Наций. С первых дней кризиса оба правительства делали вид, будто разговоры о гонениях против судетских немцев имеют основания, и рекомендовали Праге проявлять сдержанность и уступчивость. Под их давлением правительство Чехословакии признало нацистскую партию Генлейна «единственным законным представителем» судетских немцев и все лето 1938 года вело с ней бесплодные переговоры.

В Москве, зная действительное положение дел, жалобы судетских немцев расценили как лицемерие и демагогию, а позицию «умиротворителей» — как большую ошибку.

Под давлением из Лондона и Парижа Прага согласилась принять основные пункты упомянутой выше «карлсбадской программы» генлейновцев, утвержденной на съезде 24 апреля 1938 года, и предоставить автономию Судетской области. По инициативе Великобритании, с согласия Парижа, в Прагу был направлен «независимый международный посредник» лорд Уолтер Ренсимен. Его поведение ничего общего не имело с действительным посредничеством. Этот «посредник» видел свою миссию в том, чтобы, угрожая чехословацкому правительству, заставить его принять все условия Гитлера, в противном случае Англия и Франция бросят Чехословакию на произвол судьбы. С согласия британского премьер-министра Чемберлена и французского премьер-министра Даладье действия Ренсимена придали так называемому «судетскому кризису», являвшемуся внутренним делом Чехословакии, международный характер. Этого добивался Гитлер. Ренсимен намеревался склонить чехословацкое правительство к принятию исходившего от генлейновцев мнения, что «только уступка Судетской области Германии может заставить Гитлера отказаться от вторжения в Чехословакию».